Книга Лорд и своевольная модистка - Луиза Аллен

— Хм… — проворчал он, глядя на нее исподлобья. Нелл решила, что он, пожалуй, слишком часто хмурится. — А теперь послушайте, что сделаю с вами я! Я отвезу вас в уголовный суд на Боу-стрит, потому что вы — соучастница в заговоре с целью убийства моего отца!

— Что?! Убийство? Какая нелепость! — Угроза подхлестнула ее, и она взволнованно отскочила к окну, налетела на большой глобус и круто развернулась лицом к виконту. — Да, у графа слабое здоровье; он переволновался… Но заговор — чушь! Каким образом моток веревки способен напугать взрослого человека? Кстати, что это такое — шнур от гардины?

— Шелковая веревка, — многозначительно ответил виконт. Очевидно, в его словах содержался какой-то скрытый смысл. Вдруг в ее подсознании что-то дрогнуло — как искра, как напоминание о пережитом в детстве кошмаре.

Нелл пожала плечами, и неприятное чувство провалилось назад, во мрак. Ей почему-то не хотелось вспоминать…

— Хорошо, везите меня в суд! — громко заявила она, хотя и понимала: узнай хозяйка о выдвинутом против нее обвинении, и ее сразу же уволят без рекомендации. — Заодно узнаем, можно ли запирать в комнате и оскорблять женщину, если она всего лишь доставила пакет!

— Оскорблять? Мисс Смит, в каком смысле считаете вы себя оскорбленной? — Лорд Стейнгейт сидел на краю стола, скрестив руки на груди. Он немного успокоился и больше не выглядел грозным — насколько может выглядеть негрозным крепкий, мускулистый мужчина ростом в шесть футов. — Если хотите, я прикажу принести вам чай, а вы пока подумайте над своим положением. Если вы нуждаетесь в обществе, я пришлю к вам компаньонку моих сестер. Если вам холодно, прикажу разжечь камин. Но я требую ответа, мисс Смит! Не нужно меня недооценивать.

— Я никоим образом не недооцениваю вас, милорд, — ответила она, хотя ей стоило больших трудов сохранять невозмутимость. — Вижу, вы привыкли настаивать на своем. Пусть и вежливо, но вы продолжаете угрожать беззащитной женщине и запугивать ее.

— Угрожать?! — изумился Маркус. — Что вы, мисс Смит! Я вам не угрожаю и тем более не запугиваю вас. Просто объясняю неизбежные последствия ваших действий — точнее, вашего бездействия.

— Угрожаете… — Сердце все чаще колотилось у нее в груди.

— Вы, пожалуй, могли бы обвинить меня в том, что я вас запугиваю, если бы я… — он вскочил на ноги и одним прыжком оказался рядом с ней, — прижал вас к этому стеллажу — вот так.

Нелл попятилась, дошла до стены и остановилась, раскинув руки в стороны. Отступать было некуда: за ней тянулись полки, заставленные книгами в твердых кожаных переплетах.

Лорд Стейнгейт оперся ладонями о полки по обе стороны ее головы и окинул книги беглым взглядом.

— А, поэты-романтики! Совершенно неуместно! Да, если бы мне пришлось загнать вас вот в такую ловушку, подойти к вам очень близко…

Они стояли лицом к лицу, и Нелл ощущала исходящий от него жар. Бедрами он почти прижимался к ее юбке.

— Так вот… Если бы я подошел к вам и сдавил вашу хорошенькую шейку, чтобы вытрясти из вас правду… вы еще могли бы пожаловаться на то, что я вас запугиваю!

Нелл зажмурилась, стараясь не думать о том, как он близко. В библиотеке пахло, как в забытом детстве: кожей, старой бумагой и воском для полировки дерева. От него пахло цитрусовым одеколоном, чистым бельем и мужчиной. И его аромат перебивал все остальные запахи.

— Посмотрите на меня!

Она с трудом открыла глаза. Хотя утром он тщательно побрился, она видела пробившуюся щетину на его щеках и подбородке, такую же черную, как и волосы. В левом углу рта был заметен крошечный шрам; за разомкнутыми губами виднелись белые, крепкие зубы. Нелл невольно залюбовалась его полными, чувственными губами, и сердце у нее екнуло.

— Итак?

— Нет. — Она представила, как его пальцы охватывают ее подбородок, как его руки зарываются ей в волосы… Но сразу же вспомнила мистера Гарриса, и ее передернуло.

Виконт сразу отступил, как будто она влепила ему пощечину.

— Проклятье…

— Милорд… — В библиотеку вошел дворецкий. — Пришел доктор Роулендс. Леди Нарборо вас ждет, по-моему, она немного расстроена.

Судя по выражению лиц хозяина и слуги, Нелл поняла, что «немного расстроена» — изрядное преуменьшение. Без единого слова лорд Стейнгейт развернулся и вышел. Дверь со стуком закрылась.

Нелл стояла, вцепившись пальцами в книжную полку. Она не сразу разжала руки, как будто только они и поддерживали ее на ногах. Неожиданно она сообразила, что дверь не заперта.

Где ее сумочка? Ах, вон она, на диване! Зашуршали ее длинные юбки; она поспешила к выходу. Дверь открылась бесшумно. Нелл выбралась в коридор и забилась под лестницу.

Холл совсем рядом, но у двери стоит дворецкий; он отдает распоряжения младшему лакею. Значит, бежать тем же путем невозможно. Нелл сжалась в тени.

— Уэллоу! — послышался звонкий женский голос из комнаты справа.

Лакей пробежал мимо Нелл, не заметив ее, и скрылся за дверью, обтянутой зеленым сукном. Дворецкий же пошел на зов.

— Да, леди Онория?

Как только он ушел, Нелл на цыпочках выбралась из-под лестницы, схватившись одной рукой за столик, на котором стоял серебряный поднос для писем. Очевидно, принесли вторую почту за день. Нелл невольно прочла адрес на верхнем конверте: «Леди Онории Карлоу».

Она застыла точно громом пораженная. Карлоу?! Овдовев, ее мать произносила эту фамилию с крайней ненавистью. Из-за Карлоу все их беды, все несчастья! Из-за Карлоу прошлое окутано мраком… Когда она была совсем крошкой, в их семье случилось что-то ужасное, но ей никогда не говорили об этом — и спрашивать тоже не разрешали.

Так, значит, фамилия лорда Нарборо — Карлоу? Нелл понятия не имела, почему ей следует бояться членов этой семьи, но уж им-то, несомненно, все известно! Если они выяснят, кто она такая, они ни за что не поверят в ее невиновность!

Нелл на цыпочках пробежала по мраморному полу, ее поношенные туфли не скрипели и не стучали. Отодвинув задвижку, она выбралась на улицу. Несколько шагов — и она спряталась за наемной каретой и пошла за ней, пока кучер не повернул на Стаффорд-стрит. Здесь я в безопасности, сказала себе Нелл, с трудом преодолевая желание побежать. Теперь он ни за что меня не найдет!

Глава 2

Веревку заперли в нижний ящик письменного стола. Но с таким же успехом она могла бы лежать и наверху и шипеть на него, как змея, на которую была так похожа. Маркус рассеянно сдвинул в сторону бумаги. Может, пойти в отцовский кабинет? Когда отец здесь, в Лондоне, пользоваться его кабинетом неудобно. В последнее время граф почти не занимается семейными делами, но, несмотря ни на что, Маркус считал, что садиться за отцовский стол почти так же неприлично, как надевать его туфли.

Маркус продолжил писать письмо младшему брату. Он решил ничего не рассказывать Хэлу о случившемся, лишь упомянул вскользь, что отец перенес сердечный приступ и теперь отдыхает, а доктор уверен в том, что он выздоровеет — со временем и при надлежащем уходе.