Книга Дамочка с фантазией - Елена Арсеньева

На этой благостной ноте можно было бы и закончитьповествование, однако вот какая деталь: когда наш корреспондент отправилсябрать интервью у спасенного, в Пятой градской больнице, куда он был доставлен,его не оказалось. Молодой человек исчез загадочным образом, лишь только придя всебя и получив первую, самую необходимую, помощь. Документов у него не былоникаких, имя, фамилию, адрес он указал вымышленные. В приемном покое парень ослучившемся рассказал следующее: ему 20 лет, он студент химико-биологическогофакультета, живет неподалеку от Щелковского массива. Пошли гулять с приятелями,выпивали на ходу. Видимо, выпивали крепко, если парень отстал, заблудился иупал, подвернув ногу, а приятели побрели себе дальше, даже не заметив этого.Встать не было сил, парень надеялся, что дружки вернутся за ним. Вполубеспамятстве он подгреб к себе снег и не заметил, как уснул.

Его счастье, что выдался довольно теплый день!

Однако врач «Скорой помощи» Алексей Хромов, доставившийспасенного в больницу, в доверительной беседе с нашим корреспондентом добавил,что эту версию случившегося парень выдал, уже придя в сознание, а прежде чемокончательно очнулся, еще в машине, он панически стонал:

– Не надо, я все наврал! Я вам ничего не давал! Небылоникакого Берзина (а может, Дарзина – тут Хромов точно не запомнил)!

Увы, спасенный исчез – а значит, никто теперь не узнает,какой такой нехороший человек из недружественной Прибалтики (что Берзин, чтоДарзин – типичные латышские фамилии!) замешан в этом темном деле. И замешан ливообще, или все это было пьяным глюком, какие часто посещают любителей заложитьза воротник. Тем более что доктор уверял: парень был не просто пьян, а еще ипод кайфом. Раньше Хромов работал в психиатрической клинике, где ему частоприходилось выводить нарков из ступора, да и на вызовах по «Скорой» такойработенки хватает, поэтому он эту публику, что называется, невооруженным глазомвидит.

Строго говоря, искать ответы на эти вопросы должна быламилиция, однако… нет человека – нет проблемы. А человека и в самом деле нет!Сбежал!»

Из газеты

«Губернские ведомости»

* * *

– Тебя поздравлять или как?

Валентина выпрямилась, убрала зеркало и взглянула в лицодевушки, лежащей на кресле.

В смысле, не девушки, конечно. Потому что беременных девушекне бывает. А молоденькая брюнетка, чьи плотненькие ноги с накрашенныминоготками свешивались с поручней кресла, была беременна.

Черные глаза тупо смотрели в лицо врача.

– Что? – тихо спросила пациентка.

Кажется, с поздравлениями спешить не стоит…

Как ее зовут? Люда вроде бы? Отходя к раковине, Валентинапокосилась в карточку, лежащую на столе. Да, Людмила Михайловна Головина, годрождения – 1980-й, не замужем. Двадцать три года, значит. Ну что ж, вполненормальный возраст. Валентине приходилось сообщать о беременности ипятнадцатилетним. Явилась как-то раз даже тринадцатилетняя барышня. С мамой. Табыла убеждена, что у дочки просто нарушен цикл, а врач оговаривает невиннуюкрошку. Ужас, что вышло!.. Вот там Валентине приходилось семь раз отмерить,прежде чем отрезать хоть одно слово. А эта Люда Головина уже вполне взрослая.Небось, прежде чем лечь с мужчиной в постель, должна была подумать, что отэтого и получаются дети. Ни от чего другого!

Валентина стащила перчатки и бросила их в мусорное ведро.Оглянулась: пациентка все еще покоилась на кресле с раскинутыми ногами.

– Люда, осмотр окончен, – мягко сказала Валентина. – У тебячетыре недели беременности. Иди садись вот сюда, на стульчик. Только оденьсясначала!

Валентина с невольным сочувствием наблюдала, как пациентканеловко сползает с кресла и смотрит на свои сложенные на топчане вещички,словно не представляя, что с ними делать.

Конечно, бывает, что при таком сообщении женщины теряютголову от радости. Но это определенно не тот случай.

Люда начала медленно одеваться. Куда девалась вся тавысокомерная, недобрая энергия, которой она так и обдала Валентину несколькоминут назад, ворвавшись в кабинет и потрясая карточкой платной пациентки!Валентине даже послышалось долетевшее из коридора эхо небольшого скандальчика.Очевидно, Люда прорвалась на осмотр без очереди, убежденная, что ежели онаплатная, то ей все можно. Похоже, сейчас она безумно жалеет, что так поспешила.

Пока Люда одевалась, Валентина торопливо выписываланаправления. Что бы эта девонька ни решила, рожать или аборт делать, анализысдавать придется. Хотя никакого «или» тут быть не может, почти наверняка онарешит прервать беременность.

Так, оделась. И вроде бы в глазах появилось осмысленноевыражение. Но все еще растерянна. Уронила сумку, оттуда выпала и записнаякнижка, помада, ручка, еще какие-то мелочи. Валентина исподтишка наблюдала, какЛюда медленно, будто во сне, собирает свои вещи.

Тянито какое-то, а не девка! Или правда такое уж сильноепотрясение испытала?

– Да ты садись, Люда, – Валентина похлопала по стулу. –Значит, вот что, смотри. Это тебе направление на общий анализ крови и на RV. Аэто – на мочу. Причем в пятом кабинете, с восьми до десяти, только лучше прийтипораньше, потому что очередь тут собирается кошмарная. Поскольку ты не изнашего района, то все это тоже платное, как и визит ко мне. И заплатить заанализы лучше сегодня, чтобы завтра тебе две очереди не стоять – в регистратуруи в кабинет. Если есть побольше денег с собой, можешь сразу и за абортрассчитаться, вперед, тогда тебя на какой-нибудь ближайший день сунут, вдругтам у них «окошко» найдется. Жаль, что ты ко мне чуточку раньше не пришла,успела бы на вакуумный, а теперь чистить придется. Ну ничего, все это в нашевремя с обезболиванием делается, не то что раньше – глаза на лоб лезли от боли!Я это удовольствие еще застала, успела. Ну, скажу тебе, если бы наши мужикиэтот кайф словили хоть разик, то вообще с сексом завязали бы!..

Валентина болтала, что только на язык взбредет, а сама однимглазом поглядывала в карточку, которую заполняла, другим же – косила на лицоЛюдмилы. Надо же, какая непроницаемая маска. Эти небольшие, очень темные глаза,тугие щеки, маленький, плотно сжатый рот… Мордовская, марийская, нет, скореечувашская кровь. Выражение полного равнодушия на лице, особенно когда опущеныглаза. Не поймешь, о чем она там на самом деле думает. Молчит, словно воды врот набрала!

– Погодите-ка, – сказала вдруг Людмила. – Мне не надонаправления. Я не пойду на аборт.

Ручка уткнулась в бумагу. Теперь Валентина уставилась напациентку во все глаза:

– Рожать будешь, что ли? Серьезно?