Книга Мудрость палача - Чингиз Абдуллаев

Министр тяжело вздохнул. Премьер прав, каждый должензаниматься своим делом.

– Мундир! – истошно крикнул министр. – Где мой мундир?!

Так, пожалуй, министр обороны не кричал ни разу в жизни.

День второй

Москва. Вторник. 12 июня.

К стоявшему у обочины серому «Ауди» подъехала черная «Волга»и, мягко затормозив, остановилась рядом. Из нее вышел высокий мужчина истремительно зашагал по направлению к небольшому холму, за которым его уже ждалчеловек, приехавший на «Ауди». Оба водителя, также вышедшие из машин,неторопливо переговаривались. Оба были удивлены неожиданным поведением своихначальников, у которых работали уже не первый год, когда те вдруг отправилисьза город, в эту глухомань, без охраны и привычных автомобилей сопровождения.

Приехавший в черной «Волге» высокий мужчина был заместителемдиректора Федеральной службы безопасности. Он дошел до холма и возле кустарникаувидел человека, созерцавшего открывающуюся отсюда панораму ближайшего поселка.

– Добрый день, – вежливо поздоровался подошедший. Средипрофессионалов его считали одним из лучших специалистов, утвердившихся вруководстве ФСБ, несмотря на то что ему было сорок восемь лет, что дляразведчика считалось совсем немного.

В органах государственной безопасности он работал большедвадцати лет, успел дослужиться до генерала и сделал прекрасную для кадровогоофицера, к которым не очень-то благоволили в девяностые годы, карьеру. Онначинал сотрудником внешней контрразведки ПГЯ КГБ, а после девяносто первогогода, во время разделения бывшего Комитета на разведку и контрразведку, перешелв ФСБ, выбрав для себя внутреннюю безопасность.

– Здравствуй, – обернулся к нему приехавший первым пассажир«Ауди», протягивая руку, – спасибо, что приехал. – Затем, оглянувшись посторонам, настороженно спросил: – Надеюсь, здесь нас никто не услышит.

– Нет, конечно, – усмехнулся генерал, – кто тут можетоказаться, в зарослях кустарника? Я бы никогда не нашел этого места, если бы вытак подробно не объяснили мне, как проехать сюда.

– Я иногда и раньше проезжал, – признался его собеседник, –в этом поселке есть один закрытый завод, на котором я когда-то работал. Этобыло много лет назад, но я до сих пор помню и поселок, и завод, и дорогу сюда.В этом смысле у меня хорошая память.

Генерал ждал, когда пассажир «Ауди» объяснит ему, почему онназначил встречу так далеко от Москвы, о чем он хочет с ним поговорить. Егособеседник молчал. Очевидно, он обдумывал, с чего начать разговор. И толькоспустя минуту, выдержав многозначительную паузу, спросил:

– Как дела у вас на службе?

– Как обычно, – ответил генерал, – работаем. Вы же знаете,что происходит в стране. Полный бардак.

– Знаю, – угрюмо кивнул его собеседник, – я думал, хоть увас порядок.

– Я нас беспорядок в первую очередь. Никто не знает, чтозавтра будет. Даже наш директор занервничал. После того как у Президентаслучился инсульт, все ходят, трясутся, никому неизвестно, кто усидит на своемместе, а кому дадут «коленкой под зад».

– А ты что думаешь?

– Как бог даст, – улыбнулся генерал. Я него были тонкие губына вытянутом, чуть продолговатом лице. Его глаза серого цвета производилинеприятное впечатление, может быть, причиной тому было почти полное отсутствиересниц. Он взглянул на своего собеседника, ожидая дальнейшего продолжениябеседы.

– Да, трудно, – вздохнул пассажир «Ауди», – всем сейчаструдно. Время такое – трудное. Зато рейтинг нашего Премьера постоянно растет.

– Возможно, – осторожно согласился генерал, – я не очень заэтим слежу.

– Напрасно, – быстро парировал пассажир «Ауди», – за этимнужно пристальнейшим образом следить. Самым пристальным, – подчеркнул он.

Он снова немного помолчал, затем оглянулся по сторонам,словно не доверяя даже этому кустарнику, и негромко произнес:

– Президент не просто болен. Врачи считают, что от этогоинсульта ему уже не оправиться. Ты меня понимаешь?

– Досрочные выборы?

– Хуже. По существу, при немощном и недееспособном Президентебудет настоящий регент. Обойдется без досрочных выборов, без всей этой толчеи исуеты. До окончания президентского срока полномочия фактически отойдут кПремьер-министру. Он сам ни на какие решительные действия не способен и толькоокончательно запутает всю ситуацию. А там – выборы. Кого изберут, ты сампрекрасно знаешь. Он лидирует во всех рейтингах. Интересно, что за негопроголосуют все – от левых до правых. В сущности, они считают его единственнымгарантом стабильности государства. Как только его изберут, он начнет копать ипод нас, и под вас, я буду первым на очереди, ты – вторым.

Пассажир «Ауди» на время замолчал, словно задохнувшись отнеожиданно охватившей его ненависти. Затем продолжил:

– Шансов остановить его у нас нет. Вообще нет. Ни единого.Врачи считают, что Президент приговорен. Он уже никогда не сможет нормальноработать. И в отставку его сейчас не отпустят. Им это пока невыгодно. Премьеруже наложил в штаны и думает, как бы досидеть до выборов. Значит, нам самимнужно решать, что делать в этой ситуации. Решать надо быстро, не дожидаясь,пока нашего Премьера выставят из его кабинета, а Президента объявятнедееспособным. Потом они назначат очередные выборы, на которых триумфальнопобедит совсем не тот человек, который нам нужен. Ты меня понимаешь?

Генерал по натуре был смелым человеком. Его не устрашали нитеррористы, ни бандиты, ни диверсанты, он принимал участие во многих боевыхоперациях, в которых были и жестокие драки, и смертельные перестрелки, но здесьон впервые дрогнул. Он ошеломленно взглянул на своего мрачного собеседника.

– Вы говорите о главном претенденте? – он все еще не решалсяназвать фамилию.

– Он вчера выступал по телевидению. Давал интервью. Показалипо всем «Новостям», ты наверняка видел. Я говорю о мэре столицы.

Слова были произнесены. Генерал почему-то оглянулся и почтишепотом спросил:

– Вы предполагаете физическое устранение? – Я него чутьдрогнул голос, и он, запинаясь, быстро добавил. – Или поиск компромата,способного...

– Без «или», – резко ответил пассажир «Ауди», – никакиекомпроматы сейчас уже не проходят. Всем надоели эти истории с разоблачениями, скассетами. С бабами он не спит, чтобы его ловить на этой дешевке, а на взяткахты его шиш поймаешь. Он не такой дурак, чтобы брать «борзыми щенками». Он и такодин из самых богатых людей в стране. Любой компромат только прибавит емуголоса на выборах, и он еще выставит себя борцом за моральную чистоту противбесчестных чиновников, попытавшихся его скомпрометировать. Поэтому «или» ненужно. Только первый вариант.