Книга Бунтарка и чудовище - Минк

Стены увешаны произведениями искусства и красивыми деталями.

— Оставайся на этой стороне, — говорит он, не отвечая на мой вопрос. Я иду по длинному коридору, минуя несколько дверей. В конце две большие двойные двери. Я предполагаю, что они ведут в главную спальню. — Справа от тебя. Ты займешь ту комнату. — Это последняя дверь перед двойными дверями.

— Что насчет той комнаты? — Я указываю на двойные двери. — Бьюсь об заклад, в этой комнате есть огромная ванна для купания.

— Есть, но это моя комната.

— О.

— Я собираюсь принять душ. Устраивайся. — Он открывает мою дверь, но отступает назад. — Заходи, Мэй.

То, как мое имя слетает с его языка, заставляет меня кивнуть в знак согласия и зайти в свою спальню. В ту же секунду, как я это делаю, он берется за ручку и закрывает за мной дверь.

— Эй! — Я хватаю ее и пытаюсь открыть, но ручка не поддается. — Какого черта? Ты ублюдок! — Кричу я через дверь. Когда Кузи извивается у меня на руках, я перестаю кричать.

— Я вернусь за тобой позже, — говорит он через дверь. Я хочу закричать еще громче, но не делаю этого из-за Кузи. Я не хочу пугать его еще больше, чем уже есть.

Я смотрю на запертую дверь. Если Кадзуо думает, что может держать меня взаперти в моей спальне, он узнает, как и мой отец, чем ему это обернется.

Глава 3

Кадзуо

Его кровь стекает в канализацию, окрашивая белую плитку в розовый цвет, пока не становится прозрачной. Я прислоняюсь предплечьем к стене и прислоняю голову.

Сказать, что у меня есть вопросы, значит, ничего не сказать. Какого черта Хидео прислал ко мне свою дочь? И без предупреждения? Это не имеет смысла.

Более того, почему она такая… Я не могу точно сказать, что она из себя представляет, но у моего члена определенно есть мнение. Он настолько твердый, что я чувствую, как пульсирует мое сердце.

Я закрываю глаза и опускаю руку, медленно поглаживая себя, пока вспоминаю ее лицо, то, как она смотрела на меня своими большими красивыми глазами. Ее розовая юбка. Белый свитер, скрывающий маленькие, идеальные сиськи. Она как цветочная греза наяву, мягкое облако, в котором я хочу зарыться.

Мне не требуется много времени, чтобы кончить. Я думал о ней все это время. Мэй. Милая и дерзкая Мэй. Какого черта она здесь делает?

Я должен это выяснить. Скоро. Слишком много смертей и войн происходит здесь с Ито. Хидео, должно быть, не понимает, что отправил свою дочь прямо в пасть тигру. Я должен отправить ее обратно.

Намыливаясь, я думаю о ее уходе. Это не должно меня беспокоить. В конце концов, она только что приехала. Если уж на то пошло, она обуза. Мне не нужно, чтобы что-то отвлекало меня от мести семье Ито. Но сама мысль о том, что она выйдет через парадную дверь и сядет на самолет обратно в Японию, выводит меня из себя. Не потому, что я хочу ее. Я имею в виду, может быть, я просто сильно кончил, выкрикивая ее имя, но это просто странный побочный эффект от встречи с ней сразу после того, как я совершил насилие. Должно быть. Я испытываю сильный стресс.

Но если я отправлю ее обратно, она будет в безопасности от Ито и не встанет у меня на пути. Я выключаю воду и выхожу из душа. Мысль о том, что она уедет, все еще вызывает у меня беспокойство.

Может быть… Может быть, она здесь, потому что Накамура знает, что со мной она будет в большей безопасности. Что, если в Токио возникнут проблемы? Если это так, то ей, вероятно, лучше быть здесь, со мной. Даже с учетом того, что Ито дышит мне в затылок, у меня нет никаких сомнений в том, что я смогу защитить Мэй. Ей не придется беспокоиться.

Я вздыхаю про себя, думая обо всей умственной гимнастике, которую я только что проделал. По крайней мере, я сделал заключение — Мэй остается.

Быстро одевшись, я останавливаюсь у зеркала и провожу рукой по своим темным волосам, затем пытаюсь их немного пригладить. Не то чтобы меня волновало, как я выгляжу. Я имею в виду, я дома. Это не имеет значения. Я окружен солдатами. Но сейчас… Мэй тоже здесь. Я не могу допустить, чтобы она рассказала своему отцу, что я плохо выгляжу. Поэтому я продолжаю приглаживать волосы, пока они не станут презентабельными.

Сегодня у меня еще много дел, включая оказание помощи семьям, потерявшим близких из-за предателя среди нас. Как только я поговорю с ними, мне нужно отправить подкрепление на другие мои операции и лично успокоить моих работников. После этого встречи с другими семьями. Я должен привлечь их на свою сторону. Ито зашел слишком далеко, и теперь пришло время положить этому конец.

Так что Мэй подождет. У меня нет времени ни на какие из ее проблем. У нее явно есть некоторые, учитывая ее отношение и тот факт, что ее выгнали из школы. Что она сделала? Неважно. Это не имеет значения. Важно то, что теперь она под моим контролем, и я намерен обеспечить ее безопасность для Хидео.

С новой решимостью я открываю дверь своей спальни и подхожу к ее. Я отпираю ее, затем легонько стучу по дереву.

— Мэй?

Ответа нет.

— Мэй? — Я зову снова.

Тишина.

Дерьмо. Что, если я был слишком суров с ней? Что, если она плачет? От этой мысли по мне пробегает холодок. Что, если я заставил ее плакать? Нет. Мне совсем не нравится эта мысль.

— Послушай, может быть, мы не с того начали. Кровь — это не обычное дело. Просто было неподходящее время. Мы можем поговорить о твоем пребывании здесь и договориться о приобретении всего, что нужно твоему котенку. — Я делаю паузу, и когда ответа по-прежнему нет, я делаю глубокий вдох. — Послушай, прости, что я был груб, ладно? Могу я, пожалуйста, войти? — Слава богу, Тору здесь нет, и он не слушает, как я пресмыкаюсь.

Как только я об этом думаю, он поворачивает за угол на верхней площадке лестницы с ухмылкой на лице.

Двойное дерьмо.

— Что? — Я рявкаю.

— Я слышал, как ты говоришь. Что ты делаешь?

Я указываю на дверь.

— Я разговариваю с Мэй.

Его ухмылка становится только шире.

— Да?

— Ты чего-то хочешь, Тору? — Я позволяю своему раздражению проявиться. — Я сейчас занят.

— Занят разговором с Мэй? — Он прислоняется к стене