Книга Неверный муж. Я тебя не прощу! - Айрин Лакс

швыряю в лицо ему еще пучок петрушки и пучок укропа.

— Приятного аппетита. Смотри, не подавись! С сегодняшнего дня пожрать сам себе будешь готовить!

— А ты? — вытирает невольно выступившие слезинки.

— А я… Я, милый, твоему совету последую, пойду запишусь в спортзал.

— Прямо сейчас, что ли? — да он взбешенно ревет.

— Прямо сейчас, да.

— Но как же ужин?

— А ужин вам, господин с прекрасно работающим фаллосом, пусть приготовит недавно спасенная русалка.

— Какая русалка? ГАЛЬ!

— Та, что в ванной плещется, — сердито фырчу.

Благо, я еще не разделась! Быстро хватаю ветровку и сую ноги в любимые казачки.

— И продукты пусть разложит, руки есть, пусть делом займется.

— Галя, это не смешно! Галя!

— А я не смеюсь.

— Если ты сейчас уйдешь… — бычится муж.

— То что?!

— Потом на себя пенять придется. Вот что! Увидишь, что будет… — усмехается недобро.

Глава 3

Галина

— Давай сегодня в баре посидим? — выдыхаю в динамик телефона.

Агата, моя подруга, поперхнулась, закашляв.

— Что? Не ты ли недавно меня костерила, за бары? — выдыхает обиженно. — А сама?!

Агата недавно пережила болезненный развод с судебными тяжбами по поводу раздела имущества. Ее муж ушел к другой, банально до жути, этой другой оказалась молоденькая секретарша, которая взяла мужика на пузо…

Развал длительных отношений, стресс и грязь, которую муж Агаты развел при разводе, серьезно ее измотали. Она снимала стресс в баре и караоке, а я всерьез беспокоилась, как бы ее не понесло…

И вот, пожалуйста, сама предлагаю ей пройтись по злачным местам.

— Что случилось, Галь? — прямо спрашивает она.

— В «Синей Птице», через полчаса, — отвечаю я, отключившись.

Я закинула удочку, подруга должна прийти. Я не я, если подруга не придет! Уверена, она проглотила наживку. Должна проглотить и заинтересоваться, что сподвигло меня забыть про аскезу на алкоголь.

Полгода продержалась…

Все.

* * *

В баре с красноречивым названием «Синяя птица» еще полно свободных мест. К девяти здесь будет уже не протолкнуться, а пока я выбираю самые лучшие места у бара и заказываю для начала лимонад клубника-дыня, потягиваю неспешно через соломинку.

Отдохну от рутины… Несмотря на то, что детишек мы с мужем отправили на соревнования, а потом запланировали им летний лагерь на месяц, легкости и интима в нашей жизни не добавилось. То одно, то другое, мелкие, но досадные поломки машины, ремонт дачи, купленной в прошлом году, быт…

Мне кажется, мы так привыкли вариться в рутине, что, даже имея возможность вырваться из нее, не предпринимаем больше ни одной попытки.

— Я здесь… — плюхается на соседний стул Агата.

Ого! Вот это скорость…

— Уже начала? — принюхивается к моему стакану. — А-а-а… Не начала, аскезница!

Ничуть не стесняясь, она отпивает у меня из бокала немного, потом просит бармена замесить ей «Космополитен».

— Пойдем по классике, — говорит она. — Выкладывай, что стряслось.

* * *

— Обалдеть! — выдыхает она через минут пять. — И ты не оттаскала шлюшку за волосы?! Не ударила ее пару раз лицом об раковину?!

— Агата! Я кто, по-твоему?! Быдло какое-то, что ли?! В драку я не полезла…

— Но хотела же…

— Хотела надавать по щам, — признаюсь. — Но это же не чужой человек, племянница моя родная… И потом… Мне кажется, мужик больше виноват. То есть мой муж. Он сам глазел на ее фигурку, чуть не облизывался, и в трусах у него было все по стойке смирно.

— Ты к нему в трусы залезла еще после этого? Попользовалась прибором?

— Фу! Нет… Я просто вот так его схватила! — показываю жестом. — И все.

— Взяла муженька за яйца. А он что?

— Ну, что? Я же тебе говорила! Отпрыгнул в сторону от меня, как от чумы… Так обидно, — всхлипываю.

— Значит, недостаточно крепко ты его за яйца схватила. Надо было так сдавить, чтобы аж дышать не мог!

— Ага. Мужу мошонку расплющить, племянницу — избить. Так, что ли?

— Но хотелось же оттаскать шлюшку за патлы?.. Признайся!

— Честно? — призадумываюсь. — Хотелось. В особенности когда она передо мной в итоге маечку сняла и сиськами потрясла. А сиськи у нее торчком…

— Вот и мне хотелось секретутку мужа за волосы по самой грязной канаве протащить, — вздыхает подруга. — Но нет. Мы же с тобой слишком правильные, слишком цивилизованные для этого. Скандалов не приемлем… Честные, до тошноты. А вот всякие там Илоночки-Лианночки ничем не гнушаются… И под ствол твоего мужа прогнуться, и нос тебе сиськами своими утереть. Какого черта эта племянница вообще у тебя в квартире тусит?

— Так брат же попросил… Это дочка его.

— А брат не может своей доченьке квартиру снять? Или комнату? Общагу оформить, в конце концов. Не развалится! Скинул свою проблему тебе на шею и рад. Звони давай ему, пусть забирает дочурку свою!

* * *

— Не отвечает, — вздыхаю. — Но в статусе — океан, песок, пальмы…

— Замечательно! Твой брат повесил на тебя свою дочку, а сам свалил в отпуск. Давно она у тебя живет?

— Месяца два… Нет, больше. Два с половиной. Я бы и не подумала, что Илона на такое способна. Правда, последний раз мы четыре года назад виделись, она была полноватой, с прыщавым лицом. А сейчас… просто королева красоты.

— Вот твой мужик и потек. Избавляйся от нее, мой тебе совет. Иначе скоро знаешь, как будет? Вставит он тебе по самые помидоры и в момент пика прохрипит: «Илона, детка, да-а-а… Ка-а-айф!» — довольно громко изобразила она стоны.

— Прекрати! — шикаю я. — На нас уже косятся.

— А ты даже не пьешь. Так и продолжишь аскезу держать? На сколько ты аскезу брала?

— На полгода. Вот, постой, у меня в календаре отмечено…

— О, слушай, так ты уже план на две недели перевыполнила.