Книга Адвокат вольного города 8 - Тимофей Кулабухов

смотрел на него, я смотрел на Гадюкину, потому что она теперь взирала на меня изучающе, будто впервые видела.

Взгляд её словно говорил, что она взвешивает, оценивает, насколько я потяну новый для себя статус.

— Успокойтесь, Вацлав, такой он родственник. Филиновы — один из первоначальных родов города. Так сказать, основатели, — бросил ему Гризонов через проход и сел, устроив руки в пирамидку.

Вообще на людей надо смотреть. Старик Гризонов сел с выражением — я вам помог, чем мог, а теперь я буду просто зритель и наслажусь славной грызнёй.

— Хренов деревенский Мейфлауэр! — глаза поляка пылали гневом.

— Ну, так вышло и да, Филиновы, среди прочих жили и перероднились с остальными, как это в своё время сделали и Кнышские, — умиротворительно кивал головой старенький секретарь.

— А как так вышло, что Амвросий Дмитриевич решил пойти к челябинскому нотариусу? — впервые Гриф обратился ко мне.

Улыбка скользнула по моему лицу. Воспользовавшись тем, что меня вытягивали на диалог, я привычно нырнул в знакомую себе стезю публичного выступления. В отличие от подковерных игр и политики, в этом я был определённо силён, а раз так, то переводил игру в плоскость, где был традиционно сильнее.

— Отвечаю на поставленный вопрос, уважаемый председатель, он сделал так, потому что мог. Быть может, не до конца доверял нашим нотариусам. Как известно присутствующим, покойный был человеком весьма сложного нрава.

Некоторые владетели переглянулись. Слух о том, что Вьюрковский якобы пытается убить молоденького адвоката уже прошёлся в кулуарах, так что никто не стал бы спорить с тем, что старый хрыч по крайней мере точно обо мне знал.

— Но знаете, у меня для вступления в права есть несколько аргументов.

— Ну… Давайте послушаем.

— Первый и уже озвученный, который входит в бой, как боксёр-тяжеловес против пьяных щуплых малолеток, это нотариальное завещание. И если вы сейчас проигнорируете волю покойного, то этим создадите прецедент, благодаря которому всего за одно поколение тут не останется ни одного представителя старых родов, их просто будут ситуативно менять, наплевав на закон.

— Закон… Завещание… — пробуя это слова на вкус протянул Гриф. — Что там за следующие аргументы?

— Уже затронутый и даже дважды прозвучащий. Филиновы — не случайные люди. Я понимаю, что город трясут изменения, перемены, реформы, как внешние, так и внутренние факторы. И то, что уравновешивает эти «новшества» — это традиции, устои, проверенные временем правила и люди, консерваторы.

— Вы консерватор? — с некоторым сомнением спросила вдруг Белкина.

Я учтиво поклонился ей.

— Не совсем так, госпожа, но я представляю интересы старинных родов, кто ценит аутентичность города. Ни в коей мере не впадая в фундаментализм и фанатизм, я уважаю историю и традиции вольного города.

— Вам, простите сколько лет? Пятнадцать? Двадцать пять? — спросил Кнышский, который и сам был далеко не старик.

— Я молод, — не стал спорить с этим утверждением. — Однако сейчас я выкупил родовое поместье у турецкой семьи, возвращая семейные ценности и честь Филиновых. А значит имя Кустовой — не пустой для меня звук и я один из тех, кто готов и будет защищать его интересы.

— Похвально, — устало вздохнул Гриф.

— Следующий аргумент в пользу меня — это международный фактор.

— Как-как?

— Не все здесь присутствующие знают, но я посол каганата Южный Алы Тау в вольном городе Кустовой и министр иностранных дел этого же каганата, то есть имею и международный статус, и внедрение меня в совет даст вам некоторые дипломатические возможности.

— Ого, у нас есть посол, — удивлённо присвистнул кто-то из незнакомых мне владетелей.

Внезапно где-то из-за моей спины встал Танлу-Же.

— Прошу прощения за то, что вмешиваюсь! — поднял руку он.

— А Вы вообще, кто? Не хотел поднимать этот вопрос, — явно раздражённо бросил Гриф, — но кто Вас пустил?

— Я посол Поднебесной империи в вольном городе Кустовой, — китаец чуть заметно кивнул в мою сторону. — И поскольку имею дипломатический статус, то не пустить меня просто не могли.

Я стоял с каменным лицом. Этого я не знал.

— И снова хрена себе, — повторил всё тот же владетель, что и в прошлый раз, — у нас есть и посол Китая? Что-то я отстал от жизни со своей охотой.

Глава 2

Граф

Гриф бросил взгляд на Гадюкину, а она лишь лукаво кивнула, отчего председатель в раздражении закатил глаза.

— Ядвига Павловна? Может соблаговолите пояснить? Было бы просто пречудесно.

— У нашего города нет как такового внешнеполитического ведомства, но от имени Сергея Николаевича и с его разрешения я приняла уже вторую верительную грамоту и да… Он посол Поднебесной в нашей республике.

Глаза её сияли.

Интересно. А ведь она один из «игроков» Кротовского и это какие-то их разборки, сейчас она непрозрачно намекает — смотрите, как поднимается статус города с приходом новой команды.

Председатель собрания несколько раз моргнул.

— И что же хочет сказать уважаемый представитель Поднебесной империи? — сцепив зубы, спросил он.

— В моём лице Китай и китайская дипломатия хотели бы выразить скромные слова поддержки Аркадию Ефимовичу и, хотя не в нашей власти что-то требовать, но мы просим признать его наследником покойного господина графа Вьюрковского.

— Просите, значит?

— Смиренно, — китаец искренне, но не очень-то подобострастно поклонился.

— Так, Аркадий, как там Вас…

— Ефимович.

— Как скажете. Что там Вы намерены нам ещё «выкатить», простите за базарный язык, но сегодняшнее собрание оказалось чуточку сложнее, чем обычно?

— Заметьте, не я это сказал, но кое-что намерен, — я шагнул и положил ему на стол конверт. И чтобы никто не подумал, что граф — это такой человек, которому можно дать взятку (тут каждый первый кристально честный человек), я сначала всем показал, что внутри конверта несколько фотографий. Из-за удалённости столов посмотреть на содержание самого фото остальные не могли.

Сам получатель фото вряд ли стал бы публиковать их в социальных сетях, если бы они в этом мире были.

На фото были изображены склады для операционной деятельности контрабандной торговли Грифа, распложенные в тщательно охраняемом лесочке возле его усадьбы. На одной из фото был сам граф (хвала шестидесятикратному увеличению), который пересчитывает наличку и залихватски хлопает по плечу помощника.

Пока Гриф совершенно по-птичьи крутил глазами, я прошёлся по некоторым другим столам.

Например, один из владетелей