Книга Кости и цветы - Ярослав Гивиевич Заболотников

забрать, но доверия это к нам не добавит.

— Не надо, — Эрминия поправила распущенные волосы, обрамлявшие лицо двумя золотыми водопадами. — Я прослежу, чтобы наруч остался на левой руке. И сломаю её к чёрту, если клинок без повода выпустит. А так под одеждой не видно, и ладно.

— А коли стражники остановят, что насчёт него скажем? — осведомился Джон.

— На ходу об этом подумаем. Всё, почапали уже, — шагнул вперёд Рэксволд. — Где тут банк?

И повёл Алан обряженную в меха компанию по улочкам города. На фоне легко одетых прохожих, порхавших в лучах солнца, как певчие птицы, странники больше походили на неторопливых, нахохлившихся филинов. Особенно ассасин, который был бы рад зашвырнуть душный тулуп куда подальше да похвастать рельефным торсом, но пиратское прошлое с кожи не свести, а стражи кругом слонялось предостаточно.

Сперва на лохматые северные одёжки таращились горожане. Потом эстафету переняли банкиры. Эти удивились даже дважды: вошедшему в холёные залы грязному отребью и… размеру их счетов. Лишь тогда под выпученными глазами прорезались улыбки.

Вскоре здание с колоннами осталось позади — с поясами, приятно отягощёнными дутыми мешочками, странники добрались до кожевника. Лавкой, представлявшей из себя два небольших спаянных узким проходом зала, заправлял кривоносый усач средних лет.

— Налёвывай доверху, така духотень стоит, — буркнул он на мальчугана с кувшином, вяло отмахнулся от мухи и кинул взгляд на переступивших порог. — Чаго б вам не надати, делов выше крыши. Захаживайте чрез недюлю.

— Ты это… усы в кружку мокни… да глаза разуй, — недобро изрёк обливавшийся потом Рэксволд — на застеленный дублёной кожей стол, за которым трудилось три подмастерья, бухнулся звенящий мешок. — Аль я зря сюда пёрся?

Кривой нос со свистом потянул воздух, словно запах позволял лучше изучить наглеца:

— Гаймот, открой-ка мешню.

Конопатый парнишка высыпал на стол несколько десятков золотых.

— Гм… Допустыма… — строгий взор изучал гостей, особо задержавшись на темнокожем. — И чаго надать?

— Ну вот. Другой разговор… — усмехнулся Рэксволд. — Жаждем поутру броню новую примерить. Чтоб как родная сидела. Говорят, тебе такое по силам. А ещё говорят, ты шустрый на руку. И помощников у тебя поболе, чем сосков у свиньи. Как насчёт долгой ночки… под звон монет и звуки строчки?

— Никаги ко минэ стихоплётца занысло? — усач утопил ухмылку в кружке и поднял вилку широко расставленных пальцев. — Тры дня.

— Ассасина, — Рэксволд метнул кинжал в дощатую стену, пригвоздив сидевшую там муху. — Ночь.

Спокойный тон кареглазого не терпел возражений. Кожевник поглядел на муху, вытер усы, почесал за ухом:

— Свистну всех парней, — перешёл он на эльтаронский, — если за час объясните что надо и каждый сразу всю сумму вывалит.

— Идёт, — Рэксволд окинул друзей победоносным взором. — Начнём с меня.

— Не вопрос, — на прилавок шлёпнулся альбом для зарисовок. — Любой каприз за ваши деньги.

Ассасин сегодня был в ударе. Чувствовал людей, как волк — добычу, и ни разу не ошибся. Сразу после кожевника удалось выбить место в плотном графике кузнеца, а после вкрутить срочный заказ в доме моды. Очень уж понравилась заинтригованной мадам история про пережившего удар молнии бедуина, у какого уцелели лишь глаза, отчего тот теперь прячет их за шторкой. Впрочем, не только ей: сдерживавшая смех служанка аж мерную ленту выронила. Хоть Шойсу и не понял причины их веселья, Лайла таких шуток не одобряла. Однако своё мнение оставила при себе: всё-таки пошив платья был затеян ради неё.

Чтобы разнообразить нудные походы по лавкам, Алан провёл странников через главную площадь, где высилась Стела Значимости. Стоявшие крестом заострённые плиты напоминали наконечник стрелы. Однако стела не имела никакого отношения к воинской славе. Каждая плита несла на себе имена людей и их вклад в развитие королевства. Архитекторы. Целители. Агрономы. Нашлось место даже паре кулинаров. Так Лайла узнала, что отведанный сегодня пирог — национальное блюдо, впервые испечённое триста девять лет назад.

Алан бы ещё много чего показал. И Рвинкольтский Сад у королевского дворца, и Аллею Доблести со статуями полководцев, и танцующие по вечерам фонтаны. Но с приходом полудня гулять в тулупах стало совсем некомфортно, а с солнцем шутки плохи. Алана самого на досуге пригрело так, что рогатая девка причудилась и лоб с мостовой встретился. Оно и понятно: надо поменьше страшных россказней слушать да голову укрывать. И это осень. Летом без влажной рубахи на улицу можно даже не выходить.

* * *

После городской духоты живительная прохлада мастерской свежила, словно морской бриз. Однако Лайле прогулка понравилась. Пусть в основном и по делам. Спешить не имело смысла. Ведь никто не знал, где искать затерянную в лесах крепость. Следовало дождаться Леонардо. Тогда будет известно направление, а может — и точное место. Вероятно, он явится на днях. Или раньше. Слишком уж большие надежды возлагал на эксперимент, в котором волей-неволей придётся поучаствовать: сделка есть сделка. Пока же нужно подготовиться к путешествию и, если повезёт, посмотреть местные достопримечательности. Всё лучше, чем просто ждать. Бесцельное времяпровождение плодило лишь мрачные мысли. Особенно в одиночестве. Раз Алан был категорически против переезда друзей в гостиницу, впору выказать благодарность помощью по хозяйству. А начать с закутка, где ночевал Бамбук. Хоть Джон и пошёл переставлять его в ближайшую конюшню, чище там не стало.

Рэксволд, вновь блиставший голым торсом, оглянулся на прошедшую мимо Лайлу.

— Эльтаронская королева. В грондэнаркской броне. Вооружённая веником и совком.

— Очень смешно, — невозмутимо сказала та и скрылась за поворотом коридора.

— Ну, такое не каждый день увид… — брошенную вдогонку фразу разъел кашель.

Ассасин коснулся губ — на пальцах алела кровь. Услышав шаги на каменной лестнице, он быстро вытер руку о штаны:

— А, Эрми… А этот где?

— Что, соскучился? — воительница спустилась в холл и пнула стоявшую в углу бочку. — Пойду воды натаскаю. Перед тем как влезть в новую броню, хочу смыть с себя всё, что касается севера.

Рэксволд вздохнул:

— Ну пойдём… Потаскаем… — он поднял взор к потолку и крикнул: — Эй, Шойсу! Айда вниз! Броню отрабатывать будешь!

* * *

К вечеру Алан хотел порадовать гостей похлёбкой с чесночными фрикадельками. К моменту, когда он выбрался из погреба с ящиком овощей, в холле, у стены, стояло уже пять бочек, к которым совершалось настоящее паломничество: его друзья с тяжёлыми вёдрами сновали через подпёртые камнями двери.

— Э-э-э… Вы чего?.. — юнец придерживал подбородком сладкий перец: вершину овощной горки.

— Самая деятельная взяла всех в оборот, — проворчал Рэксволд, выливая ведро в полупустую бочку. — Нос, видимо, оттаял окончательно. Обоняние прорезалось.

— А как ты хотел? — вошла в дом Лайла. — Одной ограничиться? Ты липкий, как паутина.

— Ну не тебе ж ко мне липнуть, — вяло усмехнулся тот. — Эрми не жалуется.

— Она не лучше. Из всех нас не потею лишь я и то считаю необходимым привести себя в порядок. Тем более до колодца рукой подать. Как и до лавки бондаря.

— Подумаешь, кровь северян в сапогах запрела… — ассасин побрёл к выходу, где только что пропала спина Джона. — В жизни нужно попробовать всё… У тебя даже вшей никогда не было…

— И не будет, — отрезала Лайла, опустошая ведро.

— Ясно… — посмотрев на переступившего порог Шойсу, белые волосы которого местами слиплись в сосульки, Алан тенью утёк на кухню.

Он сам последний раз мылся лишь по приезду в столицу. А потом столько дел навалилось. Придётся сегодня ополоснуться. Не то притопят. Определённо.

* * *

Закутанная в простыню Лайла стояла у окна. Глядела, как внизу, по улице, в вечерних лучах солнца прогуливаются прохожие. Наслаждалась благоухающим ветерком. Слушала, как щебечут скачущие по крышам птицы. В их мелодичное пение вклинился сухой скрип. Заложив за ухо сырую прядь, вампирша оглянулась на вошедшего в комнату Джона, что выжимал чёрные лохмы мокрых волос.

— Наверное, это прозвучит непатриотично, но мне здесь нравится, — улыбнулась она.

— Сложно не согласиться. Хотя тебе надо побывать на севере Эльтарона. Там тоже много цветов и изрядно теплее. Не Ардонэйзия, конечно, но всё же.

— Севере… Одно это слово ввергает меня в ужас.

Следопыт откинул волосы назад, приблизился к Лайле и обнял её:

— Всё закончилось… Никаких ледяных озёр. Никакого снега. Теперь нас ждут насыщенные заботами солнечные деньки и, —