Книга Рожденный под счастливой звездой - Crubog

и эта традиция повсеместно отменялась, то вот получить что-то В жопу, вот совсем не хотелось! Хотя история с тем, как будущий премьер-министр Британии, вместе со своими одноклассниками, пихал свой орган в голову мертвой свиньи, тоже не выглядит приемлемым.

Благо, в скором времени, Виктор понял что половые традиции английских элитных школ ему не грозят — ведь у мальчика произошел первый детский выброс. Это был ненастный вторник, а ему очень хотелось на улицу, вот только в дождь Лайонел, присматривающий за ним в тот день, не хотел идти гулять. А мальчику очень хотелось… В итоге, это выразилось в то, что он спонтанно запретил идти дождю вокруг их дома. Сперва они этого не заметили, Виктор просто обрадовался и засобирался. Дед покряхтел для виду и тоже одел верхнюю одежду, прихватив зонт-трость на всякий случай.

Понимание пришло тогда, когда они вышли на открытую местность — стало явно заметно что дождь льет как лил, но не ближе тридцати футов от них. Выглядело это так, будто над ними висит огромный зонтик. Лайонел даже взглянул наверх, чтобы удостовериться в его отсутствии. В итоге, никуда они так и не пошли, вернувшись домой и дедушка быстро убежал кому-то звонить.

Кому звонил Лайонел, быстро выяснилось — когда в дверь позвонил аккуратный мужчина с усами и в котелке. Виктора сразу удивил его несколько архаичный вид. Будто сам доктор Ватсон явился к ним на порог. Вот только звали его не Ватсон, а Бэггинс, и был он старым знакомым Лайонела, а по совместительству мракоборцем, элитным бойцом магических спецслужб. О чем мальчик вскоре и узнал.

— Здравствуй, Лайонел. — мужчина поприветствовал деда мальчика, сразу переведя свой взгляд на него. — А вот и твой знаменитый внук. Виктор, если я не ошибаюсь?

— Да, Виктор Вега, а вас как зовут? — мальчик решил проявить вежливость, хотя уже начал что-то подозревать.

— Меня зовут Альфред Бэггинс, я мракоборец и давний знакомый твоего дедушки. — представился гость, одновременно снимая с себя шляпу и пальто.

— Мракоборец? — Виктор изобразил удивление, одновременно напрягшись и ликуя внутри.

— Да, так называют магический аналог полиции. — кивнул мужчина. — Но, думаю, тут нам предстоит долгий разговор, который стоит продолжить за кружечкой хорошего английского чая. — и он повернулся к Лайонелу.

— Да, конечно. Проходи в гостиную, Марта сейчас все организует, после чего я ее отпущу, и мы поговорим. — Мартой звали горничную работавшую в доме младших Питерсов, которая в данный момент занималась уборкой комнат на втором этаже.

Через десять минут они втроем уже сидели за столом в гостиной, и Лайонел сам разливал себе и гостю чай. Мальчику Марта сделала какао, после чего откланялась, оставив их поговорить.

— Итак, ты говоришь, что у Виктора есть особые способности. — заговорил Лайонел, после того как они остались втроем, а сам мужчина сделал первый глоток чая с молоком. — И когда я говорю «способности», я имею в виду магию.

— Да, именно это я и говорю. — кивнул Альфред. — В данный момент группа моих коллег ликвидирует последствия его детского выброса.

— Детского выброса? — заинтересовался дед. — Что это?

— Неосознанное применение магии ребенком. Обычно происходит у детей магов от пяти до одиннадцати лет. Иногда вследствие острых переживаний, иногда просто под влиянием сильного желания. В данном случае, как я понимаю, от сильного желания прекратить дождь.

— И что произошло?

— Ну, он прекратил дождь вокруг себя, создав некое подобие магического зонтика. — усмехнулся мракоборец. — В данный момент наши специалисты пытаются развеять этот «зонтик».

— Это нам чем-то грозит? — спросил Лаонел, не выказывая ни капли переживаний. — Вроде бы ты говорил что-то про «статут секретности».

— В другой ситуации, ты бы не был в курсе происходящего, потому что не принадлежал бы к магическому сообществу…

— Не был бы, или мне бы помогли не быть в курсе? — ехидно ухмыльнулся дед.

— Помогли бы. — кивнул гость, немного скривившись. — Обливиэйторы стерли бы тебе воспоминания, ведь ты не являешься одним из его родителей или другим близким родственником.

— Так мои родители… — только заикнулся Виктор, как Лайонел остановил его легким взмахом руки.

— Думаю, наблюдательности Альфреда хватило для сопоставления фактов. Да и сейчас это не столь важно.

— Но, это может быть важно. — поправил деда мракоборец.

— В каком смысле?

— Магическое общество несколько отличается от современного и привычного тебе общества маглов.

— Опять это словечко. — скривился Лайонел.

— Я помню твое к нему отношение, но тут уж извини, из песни слов не выкинешь. — Альфред развел руками. — Лучше обсудим суть. Общество магов обращает куда большее внимание на кровные связи, в том числе и на чистоту крови.

Виктору показалось, что дед в этот момент проскрипел зубами слово «нацисты»? А ведь он из тех, кто родился во времена, когда на Лондон падали бомбы этих самых магловских нацистов.

— Я понимаю, как это звучит, но не забывай, что волшебное общество куда консервативнее, чем привычное тебе. Плюс связь между кровью и магией все же существует буквально.

— Поподробнее бы. — коротко бросил Лайонел.

— Ну, например, у двух родителей магов рождается либо маг, либо, в редких случаях, сквиб. Но никогда не рождается ребенок вообще без способностей.

— Это как цвет волос? — вступил мальчик в беседу, и в этот раз дед его не прервал.

— Не понял.

— Ну, если у обоих родителей рыжие волосы, то и у ребенка, скорее всего будут рыжие волосы.

— Похоже на то. — кивнул Альфред.

— А маги рождаются только у родителей магов? — Виктор старался изображать речь именно ребенка, вот только явно знающего ответ на вопрос «откуда берутся дети».

— Не всегда, или даже в половине случаев… — мракоборец несколько растерялся, задумавшись. — Вообще у меня нет точных выверенных данных. Думаю, их вообще ни у кого нет. Но есть теория, что все новые маги рождаются в тех семьях, где кто-то из предков был сквибом. — тут он покосился на Лайонела.

— Не смотри на меня. — сразу пресек все размышления дед. — Во-первых, между мной и Виктором нет кровного родства, а во-вторых, я с вашим братом только по службе и познакомился. И знаю не очень много, особенно про внутреннюю кухню.

— Ну, тогда тебе и Джону с Лаурой