Книга Роковая женщина - Ирина Николаевна Бесараб

чтобы загнать меня в угол и избить. И так продолжалось, пока за меня не заступился Тима…

Однажды вечером, Катька подкараулила меня и затянула в темный угол. Девчонки зажали мне рот, пока Катька наносила мне удары куда попало. Ее истерический смех противно звенел в ушах. Я закрыла глаза, мне казалось, что я теряю сознание. И вдруг, удары прекратились. Глухой звук удара заставил меня открыть глаза. Катька лежала на полу, из ее рта сочилась кровь, а над ней стоял мальчишка.

Подросток стукнул еще раз Катьку по животу, от чего она скрутилась калачиком, издавая глухой стон.

— Если еще раз ее тронешь, я тебя покалечу.

Мальчик нагнулся ко мне и подал руку. Он помог мне подняться и провел к комнате. Я следовала за ним без слов, искоса поглядывая на своего спасителя. Мальчишка также не проронил и слова. Только возле комнаты он сказал, чтобы я была осторожней.

С тех пор, Тима стал моей защитой и опорой. Он никому не давал меня в обиду.

Тима!

Его все боялись. Он слыл хулиганом и драчуном. Заносчивый мальчишка с милым личиком, буйным агрессивным характером, почему-то пожалел всеми отвергнутую девочку. Он держался в стороне от Алены, никогда не заводил разговор, делал вид, что они не знакомы. Однако стоило кому-то обидеть Алену, и он тут же бросался с кулаками на обидчика.

Бывали времена, когда он подходил совсем близко и стоял, долго глядя на нее, а потом вновь уходил. Алена так хотела поговорить с ним, поблагодарить за все, узнать, почему такой как он, защищает малявку?

Катька перестала приставать к Алене из-за опасения перед Тимой, даже сторонилась ее. Однако взгляд дерзкой девчонки ясно говорил о ненависти.

Однажды вечером, Тима нашел Алену сам. Девочка одиноко сидела на скамейке под ветвями старого каштана. Мальчишка незаметно присел рядом, молчаливо вглядываясь вдаль.

— Почему ты мне помогаешь? Я конечно, благодарна, но всеже…

Тима обернулся и посмотрел на девочку.

— Ты похожа на мою сестру.

Алена была удивлена.

— Сестру?

— Да. Она была такая же, как и ты.

— Была? — робко спросила Алена.

— Света умерла.

— Прости, — Алена замялась.

Ей вдруг стало очень неловко. В глазах Тимы промелькнула боль и тоска.

— Наша мама пила, пока не пропила все и нас вышвырнули на улицу. Меня с сестрой определили в детдом. Света! Она долго болела, — голос мальчишки дрогнул. — Врачи ничего не смогли уже сделать, было слишком поздно, а может и не захотели.

Алене стало жаль этого сильного с виду духом мальчика. Он тоже, как и она, потерял близкого человека.

— А ты напоминаешь мне ее.

Тима замолчал. Он долгие минуты просидел, молча, пока вновь не заговорил.

— На нас всем наплевать. Всем! Сволочное общество, говорят одно, а делают другое. Сколько трепа о помощи детям, только нас, да и вольных — все больше и больше. Пустая болтовня — вот на что способно это общество. А сами живут по еще худшим законам, чем мы. Мы судим своих, они судят всех. А почему? Потому что сильнее? Или потому что привыкли к вранью? Потому я и не признаю их суда и законы. Они нам не судьи!

Тима с силой стукнул кулаком по скамейке. Его черты лица напряглись, стали жесткими, злыми. Алена испугано отодвинулась.

Она понимала его. Да, ведь в ней также кипел гнев на все — общество, которое несправедливо к брошенным детям, воспитателям, которые издеваются над сиротами, отчиму, убийце и алкоголику. Всех. За несколько лет одиночества, этот мальчик впервые стал для нее близким. Он тоже был брошен всеми, закрыт в «тюрьме» под названием детский дом, обездолен и отвергнут. Он научился выживать в этом мире, боролся за право жить. Вот почему он такой! За стеной агрессии и силы, Тима прятал ранимую душу. Кулаками и силой отстаивал право на личность и признание. В этом мире царит сила. Выживает только сильнейший.

Тима заметил, что девочка испугалась, и постарался сгладить ситуацию улыбкой.

— Не бойся меня, я тебе не враг.

Алена улыбнулась в ответ.

«С тех пор Тима стал моим другом».

Да и не только он. Старшие мальчишки, друзья Тимы стали приветливо относится к «сестренке» своего вожака. Алена частенько оказывалась в компании мальчишек, которые сбегали «погулять» по городу или просто вечерами поболтать без «нянек». Эти дети оказались не такими уже и плохими, они также умели дружить, переживать, мечтать и просто слушать. Алене было приятно, что они признали ее как равную, впустили в свой круг.

Тима и пацаны, ради забавы, учили Алену драться, чтобы она всегда могла защитить себя от всяких уродов.

Бывали времена, когда вся их компания сбегала из дома и укрывалась в ночном сквере, болтая о разных вещах. Дети любили иногда поделиться друг с другом своими мечтами. Это были странные мечты, совсем детские и наивные. Дети сироты знали, что им не суждено осуществится, но все равно мечтали.

Мальчишки смеялись и дурачились, им было весело и легко.

— Говори. Мне интересно. А потом я могу свое сказать. А если не трудно, давайте создадим свою игру. Ладно, я скажу. Хочу добра и солнца. Понятно? И что бы, не терять друзей. Чтобы быть всегда рядом. И чтобы они жили всегда, — мечтательно протянул Саша.

— А я хочу крутую мобилу с видео! — воскликнул Денис.

— А я хочу найти волшебную палочку и все сделать правильно. Хороших людей очень мало, они не смогут сделать все правильно, — смеясь, ответил Тимофей.

— Хочу в Австралию, чтобы поскакать на кенгуру.

Тима повернулся к друзьям. На его устах играла скептическая улыбка.

— Палочку это не реально. И вообще я не верю в колдунов, даже в сказочных. А вот сегодня, я хочу картошки печенной на углях.

— А помните, пацаны, как мы на кладбище Новый год проводили? — обозвался Артем, лет пятнадцати. — Там были все свои, а на своих рука не поднимется. На кладбище даже вожаки не напивались до психов. Мы мало брали. Бутылку водки, баллон пива, черный хлеб, сало, лук, чеснок и горький сок на младших. Грейпфрутовый помню. Горько должно быть, чтобы во рту горело. Помните, друзья погибли. А вот мы живем! Лешка такой классный пацан был! Он ради меня погиб. А мог бы на моем месте жить…

На короткое время зависла тишина. Пацаны вспоминали погибших друзей, прошлые деньки на свободе. А Алена сидела и молчала, тихо наблюдая за мальчуганами.

Тима первый развеял