Книга Однополчане - Дмитрий Иванович Скоробогатов

удалениях от «переднего края». Эти стрельбы показали, что батареи звуковой разведки могут с достаточной точностью засекать минометные батареи врага, если их развернуть не далее двух километров от него. Для своевременного включения центральной записывающей станции пост предупреждения нужно выносить на передний край и даже в нейтральную полосу. Как видите, ленинградские артиллеристы — пионеры в этом деле, — не без гордости заключил Борис Ильич.

Он взял со стола блокнот, перелистал, быстро нашел нужную запись:

— Интересные наблюдения на этот счет делает командир 18-й артиллерийской группы немцев. Сейчас я зачитаю вам выдержки из его дневника. Вот они:

«...Имевший место в боях южнее Ладожского озера повторный обстрел наших введенных в действие минометных батарей заставляет думать, что советской артиллерийской разведке впервые удалось успешно применить новый способ засечки. До сих пор считалось, что засечка невозможна ни светометрическим, ни звукометрическим способом. Теперь же, вероятно, противнику удалось найти способ звукозасечки путем фиксации шума отдачи при выстреле». — Кознов захлопнул блокнот и сказал:

— Военный совет армии решил выделить для борьбы с минометами и дивизионной артиллерией противника в полосе обороны 42-й армии вашу бригаду. Конечно, это наряду с выполнением и других огневых задач. Справитесь?

— Не боги горшки обжигают, товарищ полковник. Справимся! — ответил я.

— Для обеспечения задач контрминометной борьбы мы придаем вам 625-й отдельный разведывательный дивизион, имеющий большой боевой опыт. Его командир Наум Борисович Полонский на нашем фронте считается одним из лучших специалистов по контрминометной борьбе и разведке фашистских минометов и артиллерии.

Из довоенной специальной литературы я знал, что наши ученые-артиллеристы упорно искали методы засечки минометных батарей, в частности по траекториям полета мин.

Во время командования дивизионным полком на Брянском фронте, а затем артиллерией дивизии на Сталинградском фронте мне приходилось непрерывно организовывать борьбу с минометными и артиллерийскими батареями противника. В 1941–1942 годах на Брянском и Сталинградском фронтах в дивизионной артиллерии не было технических средств для определения координат стреляющих минометных батарей. Из положения выходили, засекая цели с пунктов сопряженного наблюдения[1], что особенно удавалось в ночное время. Применяли и такой метод: как только вражеская минометная батарея открывала огонь, на этом направлении производили заранее подготовленные огневые налеты по высотам, где размещались наблюдательные пункты немцев. Лишая противника глаз, мы обрекали его на молчание или, в крайнем случае, ослабляли огонь. По осколкам же вражеских мин и снарядов определяли калибр стреляющих батарей. Таким образом, и в условиях, когда дивизионная артиллерия не имела средств инструментальной разведки, артиллеристы совершенствовали методы контрбатарепной борьбы, но, к сожалению, с малой эффективностью. Что же касается подавления минометных батарей с применением технических средств для определения их координат, то в моей практике такого не встречалось.

* * *

Вслед за 1229-м прибыли 1220-й и 1300-й полки. После благополучной разгрузки бригада сосредоточилась на окраине города. В тот же день была получена боевая задача, и мы приступили к рекогносцировке местности и организации разведки. До нас в этом районе оборону частей 42-й армии обеспечивала 38-я гаубичная бригада полковника И. С. Хруцкого, и нам надлежало занять ее боевые порядки. Я решил выдвинуть по одному дивизиону из каждого полка ближе к переднему краю с тем, чтобы можно было поражать цели в глубине обороны противника. Мы придерживались испытанного правила русских пушкарей: «Артиллерия должна стрелять далеко, но не издалека».

1300-й полк Ф. Е. Васильцова расположился в районе мясокомбината, 1229-й полк Л. И. Шейнина — в районе поселка Шушары, а 1220-й полк А. Д. Волгина — юго-восточнее авиагородка. Штаб бригады разместился на окраине города, в небольшом недостроенном доме на Московском проспекте.

Для воинов бригады начались тревожные фронтовые будни, полные опасности, неожиданностей и тяжелого труда.

В период затишья личный состав занимался упорной учебой и совершенствованием боевых порядков. Батарейцы строили блиндажи для орудий, оборудовали погребки для снарядов и укрытия для орудийных расчетов. Трудились днем и ночью. Почти каждое утро я выезжал в полки и проверял ход работ по оборудованию огневых позиций, а особенно наблюдательных пунктов. Мы по опыту знали, что успех в подавлении вражеских целей зависит не только от количества артиллерии и боеприпасов, но и от организации разведки. Неточные разведданные, как правило, приводили к излишнему расходу снарядов, резкому снижению эффективности огня, а иногда и срыву всей операции. Разведка целей требовала терпения и настойчивости.

С октября 1941 года немцы у стен Ленинграда создали прочную оборону, отвечавшую всем требованиям позиционной войны. Она проходила по рубежу восточная окраина Урицка, Павловская Слобода, Русское Кайрово, Камень, Александровка, Пушкин. Передний край противника проходил по скатам высот, с которых хорошо просматривалось расположение наших войск. Глубокие овраги в обороне гитлеровцев, чередующиеся с лесами, не позволяли нам просматривать его расположение, а полоса болот на подступах к высотам, занятым врагом, затрудняла наступление наших войск.

Глубоко эшелонированная оборона гитлеровцев по всему фронту была насыщена дотами, дзотами, бронеколпаками. Множество траншей соединяло огневые точки в единую систему. Весь свой передний край противник опоясал проволочными заграждениями в два-три кола, перед ними были густо расставлены противопехотные рогатки, растянуты спирали Бруно, проходы заминированы. На танкоопасных направлениях, примерно в километре от переднего края, фашисты вырыли противотанковые рвы, расставили железобетонные надолбы.

Второй оборонительный рубеж врага проходил от Константиновки до Красного Села через высоту 112,0 и тоже представлял собой хорошо развитую систему траншей и дзотов.

Между первым и вторым рубежами, ближе к нашему переднему краю, противник создал узлы сопротивления, состоявшие из двух-трех опорных пунктов. Стрельну, Красное Село, Дудергоф, Павловск, Гатчину в глубине своей обороны немцы превратили в мощные опорные пункты, каждый из которых имел круговой обстрел и связь с соседними узлами сопротивления. Новые огневые точки в них то появлялись, то вдруг исчезали.

Разведчики нашей бригады делали все, чтобы в короткий срок выполнить поставленную задачу по разведке обороны противника. Первое, с чего мы начали, — на всех наблюдательных пунктах завели журналы разведки, куда заносили результаты наблюдений за обнаруженными целями, записывали их характеристики. Офицеры штаба бригады каждый день выезжали в штабы полков и дивизионов для организации взаимодействия всех видов разведки, правильного учета и анализа разведданных. Вечером все эти данные поступали в штаб бригады, где тщательно обобщались; итоги докладывались в штаб дивизии.

Вместе с командирами полков и начальниками их штабов я ежедневно бывал на батареях, присутствовал на занятиях, проверял готовность расчетов, разведчиков, связистов и радистов к ведению боя. Мы учили подчиненных и учились сами. Особое внимание уделялось командному составу штабов всех степеней. При этом в