Книга Дачники смутного времени - Ирина Николаевна Мясникова

посёлке тоже прибыло, не побрезговали скромной финской деревяшкой, так как палат белокаменных с позолоченными горшками в пригородах Петербурга на всех переформатированных странным образом не хватило.

* * *

Лидочка толкала коляску по пешеходному переходу и пыталась успокоить разбушевавшегося Юрика. Ну что за ребёнок такой ей достался?! Терпеть не может ехать в коляске. Укачивает его, что ли? Пока он был совсем мелким Лидочка таскала его в «кенгурухе», а сейчас попробуй потащи этого слона да ещё вместе со всеми его прибамабасами для прогулки: бутылки с водой, памперсы, салфетки, крема и присыпки. Вон, целая сумка набралась, а всего-то для того, чтобы прогуляться до Таврика. Начало лета выдалось холодным, поэтому Лидочка тащила с собой ещё и одеяльце, чтобы сидеть на скамейке с комфортом без боязни отморозить себе всё на свете. Свежий воздух в Таврическом саду определённо присутствовал, однако пока дойдёшь до этого оазиса в загазованном центре Питера, надышишься таблицей Менделеева в полном её объёме, поэтому Лидочка ненавидела автомобилистов. Вот в некоторых городах делают же в центре пешеходные зоны, велодорожки и прочие полезные вещи, чтобы ни одна сволочь на автомобиле не просочилась. Зимой в Питере, правда, на велосипеде не покатаешься. Зимой не пройти, ни проехать даже на автомобиле. Лидочка вспомнила последнюю зиму и поёжилась, однако тут же представила, как эти гады зимой, хоть и с трудом, но штурмуют Питерские улицы всё-таки в тёплых автомобилях, а не прут по обледенелым тропинкам на тротуарах навстречу ледяному ветру и той мерзости, которая в городе считается снегом. Другое дело за городом. Там зимой зимняя сказка, летом летняя, птицы поют, и даже комары не такие вёрткие и стремительные как в городе, а ленивые и плавные, значительные как бомбовозы. Лидочка мечтала о том, чтобы когда-нибудь жить за городом в собственном доме, дышать этим самым свежим воздухом, сколько влезет, и любоваться из окна на загородную сказку. Тишь да гладь и никаких соседей. Лидочка вспомнила соседку по коммуналке и почему-то ещё больше возненавидела автомобилистов, наверное, из зависти. Ведь автомобилисты наверняка не по коммуналкам проживают, а по отдельным квартирам или вовсе в собственных домах, особняках и дворцах. Нестерпимо захотелось срочно разбогатеть, чтобы купить себе дом за городом обязательно с камином и автомобиль, чтобы из этого дома ездить в город. Правда, зачем тогда ей ездить в город такой богачке? Не на работу же! Богатые не работают. Лидочка прикинула, сколько же ей надо денег, чтобы радоваться жизни. Вероятно, лимона два, а лучше три, а ещё лучше пять или десять! От этих прекрасных мыслей её отвлёк очередной взрыв рёва Юрика. Лидочка выбрала скамеечку на солнышке, кинула на неё одеялко, достала сына из коляски и села на скамейку. Юрик тут же перестал орать, как будто его выключили, улыбнулся беззубым ртом и обнял Лидочку за шею. За эту его улыбку она готова была таскать его на себе хоть всю жизнь. Она привалилась к спинке скамейки и подставила лицо солнышку, Юрик расположился сверху и принялся гулить нечто вроде «улюль-булюль». Лидочка гладила его по спинке и пыталась мечтать дальше, но прекрасные мечты о богатой загородной жизни не желали возвращаться в её голову. Наоборот, в голову лезла страшная мысль, а вдруг её возьмут, да и сократят? Вон, Ленка Иванова рассказывала, у них сейчас тридцать процентов сократили, в основном девчонок, а декретниц в первую очередь. Конечно, сокращать декретниц не имеют права, но кто сейчас про права помнит? И потом толку-то от тех декретниц? Они и так денег не получают, только имеют перспективу возвращения на рабочее место, однако работодатель имеет в этом случае перспективу оплачивать потом все их больничные. Лидочка представила своего непосредственного начальника и его кабинет. Вызовет, разведёт руками, мол, ничего не могу поделать, страна в кольце врагов, и выгонит взашей. Он же так на неё обиделся, когда её беременность перестала быть секретом полишенеля, и живот с Юриком внутри уже нельзя было выдавать за неожиданную полноту от переедания.

– Что же ты, Вересова? Как же так-то? – сказал и чуть не заплакал.

Говорили, что он строит на Лидочку планы, считает её перспективной и прочит в будущем на своё место. Многие ей завидовали, но как-то сразу перестали, когда её пузо вылезло на всеобщее обозрение. Конечно, такой облом, а не карьера.

Так что вместо того, чтобы, греясь на солнце, наслаждаться сладкими грёзами о красивой жизни в загородном ломе, Лидочка принялась бояться будущего. Страх поселился где-то в районе солнечного сплетения, и Лидочка уже представляла, как она в лохмотьях с Юриком на руках стоит в длиннющей очереди за пособием по безработице. Такую очередь она точно видела в каком-то американском фильме. Интересно, а у нас есть такие организации, которые пособия по безработице платят? И сколько там ей положено этого пособия? Или не положено вовсе? Надо бы узнать. Лидочка стала мысленно перебирать, что она может продать, чтобы прокормиться, но, как вы знаете, чтобы продать что-нибудь ненужное, надо сначала это ненужное купить. Ничего ненужного у Лидочки в комнате в коммунальной квартире перед её мысленным взором никак не обнаруживалось. Наоборот, там много чего нужного не хватало. Хотя… Точно! У них же с Денисом есть накопления и не просто абы какие, а в самых настоящих американских баксах. Лидочка с мужем лелеяли надежду когда-нибудь выкупить у соседа его комнату.

Матвей, второй сосед их маленького семейства, в квартире бывал редко, исключительно в моменты ссор со своей супругой. Он приезжал смурной и сидел у себя взаперти, пока за ним не приезжала жена. Супруги бурно мирились со спорами, криками и скрипом кровати, после чего счастливые уезжали восвояси. Лидочка с мужем при помощи родителей собрали сумму, по которой продавались комнаты в малонаселённых коммуналках их района, и всячески искушали Матвея деньгами, но тот не поддавался и стоял на своём как кремень, объясняя нежелание расставаться с собственностью тем, что у любого мужика должна быть нора, в которую он всегда сможет заползти, дабы зализать свои раны полученные в тяжких боях на семейном фронте.

Может, и хорошо, что Матвей так упорно отстаивал свои права на независимость, зато теперь у Лидочкиной семьи есть баксы на случай безработицы. Хотя баксы нынче стоят копейки. Кто в здравом уме будет продавать купленное непосильным трудом за бесценок? Стоп! На этой мысли Лидочка вздрогнула, как такое может быть, чтобы бакс стоил в полтора раза дешевле, чем при покупке? Это ж аномалия какая-то! Сколько Лидочка себя помнила, бакс никогда не