Книга Архангелы Сталина - Сергей Шкенев

— А наши уже погрузились? В смысле, из экспедиции.

Напарник злым жестом выбросил недокуренную сигарету в зелёную волну и отпихнул такса, пытавшегося заменить изиной же ногой отсутствующие столбики.

— Вот и хрен то в том, командир, что нет тут наших. И слава Богу что нет. Это тот самый пароход из тридцать третьего года. Наши умники его вместе с командой умудрились перетащить. Но и это ещё не всё.

— Говори сразу.

— Час назад отсюда же ушла "Пижма". На неё погрузили глубоководный аппарат, кучу всякой аппаратуры сопутствующей и, в нагрузку, Сагалевича под конвоем привезли.

— Когда? Да я им сейчас… Да карающим мечом. — Я попытался стащить тулуп, мешающий расправить крылья. Но был остановлен благоразумным Изей.

— С ума сошёл, над Мурманском летать? Да тут система ПВО не хуже чем Москву прикрывает. А может и лучше, по причине удалённости от Москвы. Собьют нахрен. И перьев на память не оставят. Чего командовать будешь?

— Айда на корабль. Нам ещё расположиться надо до отплытия.

— Отхода. — Машинально поправил напарник.

— Без разницы. Такса, веди. — И будущий охотник на полярных медведей повел нас к трапу, возле которого стояли два бойца с карабинами в подозрительно знакомой форме.

Странно, а почему никто из громадного количества народу в порту не замечает этих самых странностей? Во-первых, странно-древний пароход у причала. Во-вторых, энкаведешники у трапа. Или тогда были ещё ОГПУшники? Не помню. А в-третьих, какое отношение ко всему этому имеет наш шеф? Он хотя угодник и чудотворец, но не дурак же, в конце концов. Тем более, издавна считался покровителем русского флота, и в капризном желании утопить повторно ранее благополучно утопленную посудину, его заподозрить трудно. Значит, тут есть какая-то интрига. Ненавижу интриганов. У нас этим делом в основном херувимы занимаются. А мы, архангелы, народ простой. Войска там, в битву вести. Или флоты, что не менее почётно. Грудью на грудь, мечём на вилы. Пожалуй, за исключением хитрож… хм, хитрокрылого напарника. Вот и сейчас, видно, задумал какую-то комбинацию. Сотовый телефон терзает. Неужели нельзя пользоваться мыслепередачей, как все нормальные ангелы и архангелы? Нет, названивает как последний херувим. Что-то пробормотал вполголоса в трубку и мне её передаёт.

— Гавриил Родионович, к аппарату пожалте. Илья пророк на связи.

В трубке были слышны грозовые разряды и глухое ворчание дальней грозы. И конечно же запахло озоном.

— Гиви, — прямо по башке бил бас из телефона, — я конечно послал этого прохиндея на все известные адреса. Но ты скажи, может и правда моя помощь требуется?

Я огляделся по сторонам, прикидывая, где бы пригодилась илюшина помощь. Может, кого стоит молнией по тыкве прогладить? Но если Изя чего то просил… При всей его прохиндейности, мой напарник никогда не был не прав. Только когда моё пиво выпил.

— Дык, ведь оно, Перун Родионович, — я осторожно начал охмурительную работу, — он же по моей просьбе звонил. Зря не побеспокоил бы. Уважение понимает. Но ведь точно край у нас. Ситуация, так сказать. Уважь по-свойски.

Ой чего я несу? Перед бывшим языческим божком распинаюсь, который из простых генералиссимусов выбился, а теперь у нас квисслингует. Не зря же напарник рожу ехидную состроил. Изя — собака. Кстати, и наглый такс ухмыляется. Ты то, что ржёшь, морда?

— Хорошо, — донеслось из телефона, — через две минуты буду. Ждите меня за ближайшим углом.

Действительно, через минуту из-за ближайшего угла выехал роскошный открытый лимузин неизвестной марки с сидящим на заднем сидении комиссаром госбезопасности первого ранга. Рядом с водителем скромно маячил невзрачный тип кавказкой наружности, нет менее скромно поблескивающий на солнце стёклами старомодного пенсне.

Я подошёл к лимузину и предупредительно открыл дверь.

— Илюша, ты теперь кто? — Я всё же решил уточнить диспозицию.

— Расслабься, Гаврила, — донёсся из-за плеча голос напарника, — это Глеб Бокий, почти собственной персоной.

— Точно, — подтвердил Илья-пророк не выходя из машины. — А в кого прикажете нарядится? Уж, не в Гершеля ли Иегуду? Или в товарища Менжинского?

Кавказский тип, услышав это имя, передёрнул плечами и дополнил:

— Зарэжю ссюку!

— Кого из них? — Спросил Изя.

— А обоих и зарежу, — пояснил кавказский тип уже без акцента.

— Да, — чуть отвлёкся Илья-пророк, — знакомьтесь, это Лаврентий Павлович. С вами поедет.

— Тот самый? — Решил уточнить Изя. Он же не мог молчать более минуты подряд.

— Почти, — подтвердил бывший Перун. — Из рая забрали в порядке мобилизации. Работа как раз по его профилю. Я, правда, не в курсе, что тут у вас случилось, но вышестоящее командование настоятельно рекомендовало.

Я уже заинтересованно посмотрел на Лаврентия. Изя с таксом тоже посмотрели. А чего там смотреть? Невысокого роста интеллигент в пенсне. Ничего из ряда вон выходящего. Лаврентий даже смутился от столь пристального внимания. И попытался что-то объяснить.

— Позвольте сказать, товарищи…. Ээээ… Господа… Архангелы, так сказать.

— Лаврентий, не суетись. — Раздался начальственный голос Ильи-пророка, — я сам тебя представлю. Знакомьтесь ещё раз, господа. Это Лаврентий Павлович Берия, мобилизованный от проживания в райских кущах приказом № 315 бис. Он обеспечит вам полное прикрытии со стороны ОГПУ.

— Илюша, а ты точно с дуба не рухнул? Какое ОГПУ в двадцать первом веке?

Илюша задумчиво почесал огненно-рыжую репу и глубокомысленно произнёс:

— Это ваши проблемы. Мне вообще на них наплевать. Я тут извозчиком подрабатываю, по твоей, между прочим просьбе. Ладно, потом разберётесь со своими проблемами. Поехали.

Когда чёрный лимузин подъехал к причалу, то часовые, явно не страдающие дефектами зрения, стояли уже по стойке смирно. Ну ещё бы. Я бы тоже вытянулся. Сами представьте, к причалу, единственной достопримечательностью которого являлись несколько чугунных кнехтов, вдруг подкатывает шикарное авто, из которого вылезают, рубинея петлицами и золотея нарукавными шевронами такие чины….

Ещё бы они не тянулись. Из машины не торопясь вылез сам Глеб Бокий, а за ним ещё трое из этой же конторы, но в форме старшего армейского комсостава, звании комбрига, но в фуражках с голубым околышем.

Постовой у причала вытянулся ещё больше физиологической нормы, когда увидел представительную депутацию, подкатившую прямо пред ясные очи караула.

— Eфрейтор внутренней службы Фарадей! — С ярко выраженным малоросским акцентом представился бравый усач.

— Вольно, солдат, — скомандовал новоявленный Глеб Бокий.

— Старший солдат, — решился поправить караульный. И пояснил: — Я тут старший. За порядком на причале смотрю.

— Смотрящий, значит? Ну-ну. А почему не по форме? Откуда погоны? Или тебя пан Пилсудский заслал?