Книга Хозяйка графских развалин - Мстислава Черная

хватает.

— Ваша обувь, — выдыхает парень с искренним негодованием и подхватывает меня на руки, прижимает к себе.

— М-м?

Его объятия такие приятные… Хотя разумнее было бы осмотреться, я утыкаюсь парню в плечо. Если не окоченею, осмотреться точно успею.

— Почему у вас в волосах лёд?!

Вот-вот.

Ощущение времени пропадает. Несмотря на объятия, несмотря на меховой плащ, меня потряхивает, наваливается чернота.

Сколько длится беспамятство?

— Очнитесь, госпожа!

— Ох, лишенько… Как бы не померла.

— Не каркай.

Голоса мешают спать, раздражают, и я выныриваю из чёрного омута, чтобы сказать им замолчать, но язык не слушается. Зато сознание проясняется. Из хорошего — воспоминания при мне. Как я оказалась в заснеженных руинах, я помню, а как оказалась перед очагом в кухне — судя по плите и стоящему на ней котлу, это именно кухня — я догадываюсь. Достаточно сложить два и два, чтобы понять, что сюда меня принёс тот парень. Кстати, где он? Кажется, стоит за спиной и удерживает меня на табурете.

Исполняет роль спинки стула, ага.

Я протягиваю дрожащую руку к весёлым ржаво-рыжим язычкам пламени в очаге.

— Осторожнее, госпожа, — ко мне обращается какая-то женщина, но я не обращаю внимания, тянусь к огню.

— Х-холодно, — отстукиваю я зубами.

В поле зрения появляется высокая фигура, закутанная натурально в тряпьё. Кажется, что женщина навертела на себя с десяток разномастных шарфов и шалей. Только морщинистое лицо видно.

Это она просила меня быть осторожнее?

Женщина протягивает мне глиняную кружку.

— Не обожгитесь, госпожа, пейте. Что же вы так…

— Мне казалось, господин Пегкер ясно представляет, куда вас отправляет, — парню надоело изображать мебель и, убедившись, что я не падаю, он встаёт сбоку.

Начну заваливаться — подхватить успеет.

Симпатичный…

Глаза голубые. В сочетании с тёмными волосами моя слабость.

Мягкие черты лица, на подбородке ямочка. Голос тоже мягкий, приятный. Кстати, о голосе. О ком парень спросил? Полагаю, упомянутый господин Пегкер — на середине фамилии язык завязывается узлом — это и есть Медведь? То есть мой здешний батюшка?

Отвечать как есть точно не стоит. Врать тоже.

— К-когда я спустилась, п-переход уже был готов, и б-батюшка слишком поздно увидел-л, — пальцы дрожат, и я того гляди расплескаю всё из кружки на небесно-голубой подол.

Парень подставляет ладонь и помогает удержать.

— Осторожнее, госпожа.

— С-спасибо.

Вряд ли мой рассказ достаточно убедителен, но объяснение, как мне кажется, должно уложиться в рамки приличий. Не батюшка плохой, а я сама совершила ошибку. Вряд ли наречённому понравится, если я с порога начну катить бочку на родню, верно?

— Он просто издевается над нами! — ещё один голос. Этот тоже женский, но резкий, неприятный, с визгливыми нотками и чем-то напоминает голос рыжухи.

Я оборачиваюсь.

Давно она здесь?

На меня с негодованием и неприязнью смотрит голубоглазая шатенка, лицо, как и у парня, миловидное, на подбородке знакомая ямочка. Полагаю, его сестра? Младшая… Я внимательно разглядываю свою будущую золовку, и она мне заранее не нравится. Если парень обеспокоен тем, что я чуть не померла от холода, то её явно волнуют иные материи.

— Бетти, что ты имеешь в виду? Господин Пегкер учёл наше положение и согласился заменить пышное столичное торжество тихим храмовым ритуалом в наших родовых землях.

— Ох, любезный брат, вы в это верите ? Серьёзно? — девушка резко переходит на высокий слог.

Зря парень ей не верит, она права.

Если бы новообретённый батюшка хоть сколько-то беспокоился за дочь, он бы, во-первых, не отпустил меня без шубы, а во-вторых, следом отправил бы служанку с моими личными вещами, а он хоть и не собирался жадничать до предела, всё равно пошёл на поводу у рыжухи. Я уверена, что приданого не будет.

— Госпожа Даниэлла, позвольте представить вам леди Беттару, мою сестру. И я прошу вас не принимать слова Бетти близко к сердцу. Моя сестра слишком беспокоится.

— Пфф! — высказывается она.

— Бетти, — парень произносит её имя очень спокойно, тем неожиданее реакция.

Леди Беттара замолкает и, облив меня презрением напоследок, покидает кухню. Я отмечаю, что на её плечах тоже меховой плащ. Хм? Парень — может, начать называть его графом или женихом? — принес меня к очагу, в кухню. Но разве это не значит, что мы в жилом доме? Почему все носят верхнюю зимнюю одежду?

Парень провожает сестру взглядом, который мне кажется как будто виноватым.

Строить догадки рано, но есть, о чём подумать.

Сейчас идущее от очага тепло и горячий отвар интересуют меня куда больше загадок чужих отношений.

— Обещаю, я не приму сказанное леди близко к сердцу, — отвечаю я с лёгкой улыбкой.

Если он рассчитывал получить с меня обещание вообще не реагировать, то нет.

Парень принимает, не пытается требовать больше, кивает.

— Как вы себя чувствуете, госпожа?

— Благодаря вашей работе, граф, мне гораздо лучше.

Момент истины — я не ошиблась с определением его личности?

— Я рад, что вам лучше, госпожа. Я понимаю, что вы нуждаетесь в отдыхе, но… господин Пегкер рассчитывает, что ваша честь не пострадает. Я обещал, что брачный ритуал будет проведён незамедлительно.

По сравнению с Медведем, граф выигрывает. Я ведь перед ним полностью беззащитна, а он ведёт вежливую беседу, объясняет причины спешки, практически, уговаривает, но не тащит в храм силком. Другой бы приказал…

— Батюшка говорил, — задумчиво соглашаюсь я.

Договорённости графа с Медведем меня не касаются. И вообще мне достаточно сказать, что приданого не будет, и брачный ритуал сорван сам собой. Граф ведь женится на госпоже Даниэлле из-за денег, иначе бы его невестой была аристократка, леди.

Только вот какой смысл отказываться от брака? Прямо сейчас меня согревают чужой плащ и чужой огонь. Куда мне идти? Замёрзнуть во льдах? Даже если граф будет столь любезен, что откроет для меня переход… Что меня ждёт у Медведя — порка, заточение в четырёх стенах, а потом выдаст меня за кого-то ещё? Вдруг за деспота-любителя “учить” жену кулаками? Вдруг что-то ещё худшее?

Сбежать?

Даже не смешно…

Куда я пойду, не зная ничего ни о себе, ни о мире?

Стать женой графа… выгодно. Освоюсь, и можно будет подумать про развод. Даже думать не обязательно. Когда граф не получит денег, разве он станет сохранять брак? Вот-вот.

— Госпожа Даниэлла, прошу меня извинить. Мне потребуется около часа, чтобы завершить подготовку храма, и я вернусь за вами.

—