Книга Потомки - А. Берблюм

с легкой иронией спросил Всеслав девушку.

— Меня пригласил Боб, — улыбнулась она, даже не замечая поддевки.

— И как вам?

— Спасибо мне очень понравилось.

Зоя сказала это так легко и просто, с легким смущением, что Всеслав даже засомневался в ее родстве с железным Авлотом.

«Ну что ж надо будет просветить девушку что к чему», — где-то по краю мозга скользнула злая агрессивная мысль. Вообще уже все мысли Всеслава немного путались, наползая одна на другую. Милое лицо Зои, улыбающаяся физиономия Боба… наверное это жара и переутомление сказывались.

— Извините, — утирая пот со лба, проговорил он, — я бы рад пообщаться, но у меня дела. Очень важные.

Всеслав кривовато улыбнулся и скрылся с их поля зрения. Он не стал искать Веру, а просто пошел на остановку. Молодой человек понял, что вымотался; недосыпание, эмоции, это выступление перед Парковой Зоной, Белые Киты и Зоя Авлот. Зоя Авлот не выходила у него из головы, стеснительная, краснеющая от смущения с сжатой полуулыбкой… что она делала там вообще? Но возможно это подарок судьбы.

Глава 2

Будильник снова прозвенел, сообщая всему миру, что утро все-таки наступило. Зоя, чуть не плача, сползла с кровати, и полусонная побрела в ванную. Надо было собираться и идти выгуливать Чаплина. Чаплином звали ее собаку, с которой даже по воскресеньям необходимо было гулять. Зоя любила поспать и не очень любила собак. Это дурацкое животное ей подарил двоюродный брат на день рождения. После этого она перестала его приглашать.

— Давай, давай, Чаплин, — приговаривала она, надевая на него ошейник, — сейчас пойдешь гулять. Хороший мальчик.

Уже чуть бодрее он вышла на улицу, держа на поводке Чаплина. Было довольно прохладно. Это потом, часа через два, жара снова приползет в обезумевший от начинающегося лета город, а в это время было так свежо и… тихо. Но, несмотря на все это, Зоя все равно предпочла бы кровать утреннему городу. Девушка вздыхала, думая о том, что после того как Чаплин умрет, а он все равно это когда-нибудь сделает, она никогда-никогда не заведет собаку.

Они шли привычным маршрутом, останавливаясь около кустов, столбов, собирая в пакетик какашки Чаплина и выбрасывая их в мусорку. Чаплин же в отличии от своей хозяйки был доволен; он лаял на котов и радовался жизни. Но, наконец, и для Зои появилось хоть какое-то интересное событие. И им был никто иной как Боб Левич. Он иногда выгуливал лабрадора своего старшего брата, когда тот не мог. Его брат был известным хирургом, и Боб часто шутил: «когда я гуляю с его Доньей, то спасаю кому-то жизнь. Представляешь какая дилемма — сделать кому-то операцию или выгулять собаку, которая хочет в туалет и может обделать всю твою квартиру.» Вероятно, хирургам и пожарникам не стоит заводить животных, впрочем, это их личное дело.

Но последнее время Боб стал все чаще бегать по утрам с Доньей, Зоя подозревала, что дело не столько в сложных операциях брата, сколько в его симпатии к ней. Она была уверена, что нравится Бобу. Он даже пригласил ее на Белых Китов. Нет, Боб был вовсе не в ее вкусе, но все же было приятно знать, что ты кому-то очень нравишься.

— Боб, — закричала она ему издалека, — я рада тебя видеть! Я уже думала мне одной придется таскаться с этой собакой.

Левич расплылся в улыбке.

— Ты могла бы сказать, что соскучилась по мне или хотя бы, что влюблена в меня до полусмерти, я бы больше растрогался.

— Ну, я в тебя не влюблена, но скоро начну скучать.

— Как тебе Парковая Зона? Понравилось?

— Да, — кивнула Зоя. — Мне правда понравилось. Я никогда не была там раньше. Такое странное ощущение, как будто участвуешь в организации бунта, но понарошку.

— Понарошку… — хмыкнул Боб, — да, верно подмечено. Но это некоторые понарошку, а кто-то вполне серьезно.

— Ты имеешь ввиду Всеслава? Того молодого человека, он еще подходил к нам.

— Вообще-то я имею ввиду себя, — немного обиделся Боб. — Но он конечно тоже все это делает по-серьезному. А хочешь… хочешь попасть на митинг, настоящий?

Зоя никогда не была сорви головой и авантюризм не был определяющей чертой ее характера, поэтому предложение Боба показалось ей весьма сомнительным удовольствием. Но любопытство все же подталкивало ее согласиться.

— Да, наверное. Хотя не знаю. Я не уверена, что этого хочу.

— Ну, у тебя будет время подумать. Еще не даны все санкции на его проведение. Но, когда все будет готово, я тебе позвоню.

— Ладно, — пожала плечами Зоя, — только я еще не сказала «да».

Они еще долго болтали о всякой ерунде, пока собаки нагуливали себе аппетит и разминали кости. Боб проводил ее до самого дома, а потом еще долго сопел, словно напрашивался на чашечку кофе. Но Зоя знала, что ему просто не хочется расставаться, а день настойчиво звал его на работу. Она уже тоже опаздывала на учебу, и завтрак, скорее всего, ограничится бутербродом, и то запихнутым в желудок по дороге.

— Пока, Боб. Увидимся, — махнула она рукой и поспешила в дом.

Министр Авлот жил в большом кирпичном доме, окруженном высоким забором. Настолько высоким, что почти полностью скрывал сам дом, он придавал жилищу министра схожесть со средневековой крепостью. Этот забор так часто обсуждался в прессе, что одно время был назван самым популярным современным сооружением Южной Украины.

Хотя господин министр ничего не скрывал. Его личная жизнь была до скуки не интересной, ни скандалов, ни оргий, ни запрещенных препаратов. Дома он ничем не отличался от обычного мужчины среднего возраста, ходил в трусах и майке, носил очки, а иногда даже почесывал живот. Забор служил лишь завесой от любопытных глаз окружающих, ведь почти каждому интересно, что кушает на обед министр и сколько у него прислуги.

Когда Зоя зашла в гостиную, она увидела отца, стоявшего у окна. Он смотрел на улицу, слегка отодвинув занавеску. Этой ночью он вернулся из командировки, его не было почти неделю. К слову сказать, последнее время они очень отдалились друг от друга, поэтому Зоя не высказала особой радости при встрече.

— Привет, как дела? Ты прилетел ночью? Думала — ты еще спишь.

Скучные нейтральные фразы, как будто подчеркивали ее безразличие.

— Этот молодой человек, с которым ты разговаривала у ворот — сын одной из парикмахерш твоей матери? — не отвечая, спросил министр.

— Папа, у тебя такая память! — искренне удивилась Зоя. — Это правда, его мама у нас работала когда-то и его с собой брала. Но это было лет пятнадцать тому назад. Мы с Бобом еле вспомнили,