Книга Киллер – назад в СССР! - Сергей Шишкин

салют сказала я.

— Балаболка. Вся в мать. Та хоть и по русски говорила с большим акцентом, но рот у нее не закрывался.

Было видно, что тетя довольна, всё же добилась своего. Теперь ненадолго успокоится, будет добывать сведения о филологах.

— Оль, ты не забыла, что послезавтра у меня как штык. Я большой пирог с повидлом задумала, посидим до вечера или утра. Хорошо?

— Конечно. Потерей памяти как некоторые не страдаю, — улыбнулась я.

— Язва! Вся в мать! Царство ей небесное, — тут же нашлась тетя.

— Но, но. Мама святая, в отличие от некоторых. Вроде это я уже недавно говорила. Давай ещё по стаканчику, больно печенье вкусное.

— А давай. Надеюсь дотерплю до дома. Стаканчик и пойду пожалуй, завтра дежурство. Вообщем не забудь, послезавтра к пяти у меня.

Немного посидев Настасья Федоровна засобиралась домой, я её проводила, а дальше спать. Утро вечера мудренее.

Хорошо, что вставать рано не надо, иначе очередь в туалет, коммуналка она и есть коммуналка. Можно повалятся и обдумать первоочередные задачи более подробно. Первое — это бабло, второе — легальное бабло. Нужно идти в будущий мир, но там без документов делать нечего. Есть вариант с кладом, который нашли в моем мире, но есть он тут или нет надо смотреть. В будущем нужно распечатать все найденные клады, хоть один да выстрелит. С ксивой есть идея, в моем будущем этим занимался Глот, которого я хорошо знаю. Почему спросите у него погоняло Глот? От слова проглот, сколько его помню он всегда что-то жрал. Не ел, кушал и так далее, а жрал, притом всё подряд. Держал Глот комиссионный магазин, вернее лавку, в которой ни хрена путевого на витрине не бывало. Всё ценное и ликвидное уходило сразу через доверенных людей. Суммы там крутились солидные, а лавка так, для плезиру. Ксивы делал настоящие, был у него выход на них, правда цены касались. Я у него не раз отоваривался, да и несколько заказов через него пришло. Всё у него было по честному, без обмана, хотя общаясь с такими как я, это было в корне исключено. Вроде план начинает вырисовываться, клад, прикид и будущее. Всё понятно, кроме одного, как в будущее попадать? Богиня толком не объяснила, ладно по ходу дела разберусь. Теперь насчёт легальных денег, пойду в писатели или в моем положении писательницы, график свободный и платят хорошо. Вот вы спросите почему не в певицы? Голос, фигура, репертуар, инструменты и аппаратура из будущего могут обеспечить мне быстрый прыжок к звездам, но для меня это неприемлемо. Сразу отвечу из за чего — слишком буду заметна, мне на данном этапе светится не нужно.

Пора вставать, в туалет сходить, а то мочевой пузырь поджимает. Только встал и накинул халат, как стук в дверь, на пороге Колян с цветами.

— Ты Коленька на кладбище собрался или к мавзолею? — ехидно спрашиваю его.

Он в ступоре, ожидал всякого, но явно не такого. Наконец рожает.

— Это тебе. Прости. Осознал, исправлюсь, — выдавливает из себя.

— Гвоздики девушкам не дарят, тем более я в партии не состою, пока. А вот про исправлюсь поподробнее, мне это интересно, — продолжаю издеваться.

— Извини дурака. Оля, прошу не позорь перед парнями, мне же житья не будет. Сделаю что хочешь, только скажи, — чуть не ревя быстро произносит он.

— Добрая я. Вот сама не знаю в кого такая. Все этим пользуются, вот и ты тоже. На первый раз прощаю, но ты останешься моим должником. Согласен?

— Конечно. Только скажи. Спасибо, — засияв как начищенный самовар тут же ответил сосед.

Махнув рукой отпускаю Кольку, он тут же срывается, слышу как хлопнула входная дверь. Цветы торопыга не оставил, вот сейчас будет во дворе изгаляться с объяснениями перед парнями. Иду в туалет, унитаз общий, а писать нужно сидя, намучился с этим, всё так неудобно, но правда быстрее чем у мужика. Придется привыкать ещё и к этому. Срочно нужна своя квартира, тетя по доброте душевной вряд ли получит её до пенсии, значит нужно шевелится. С книгой пробиться трудно, но у меня на это есть идея.

Позавтракав вчерашним печеньем с чаем, хотелось молока, но холодильника тю тю, не было, вот ещё одна проблема. Хорошо, что плитка электрическая, а не печка или керогаз, вот бы намучился. Переодевшись в спортивный костюм выхожу на улицу, пора проверить захоронку.

Глава 2

Облом, клада не оказалось. Может в этом мире его не было изначально или ещё не заложили, нашли захоронку в середине девяностых, а сейчас всего то начало семидесятых. Печально, я так надеялся на него, других не знаю, этот случайно запомнил, когда по телеку репортерша рассказывала, всё же на соседней улице дело было. Я тогда завис на хате, просидел целый месяц, шмон был и шухер до небес. Депутатика, вернее кандидата отправил на встречу с создателем, точнее создательницей. Редкая была гнида, что было бы со страной, если такой кадр смог бы тогда пролезть в Думу. Хотя судя по новым законам, налогам, пенсионным и другими нужными и полезными начинаниями, туда всё же пробился самый цвет нации. Да что теперь вспоминать, мир другой, а в этом я уж постараюсь не допустить эти сливки общества во власть. Меченый и алкаш первые в списке, а там посмотрим. С этими невеселыми мыслями уселся на лавочку у большого дома.

— Девушка, с вами всё в хорошо? Может обидел кто? — услышал я от кого-то. Не сразу до меня дошло, что обращаются именно ко мне. К девушке я ещё не привык и привыкну явно не скоро, а это для меня опасно. Нужно как-то быстро вживаться в новые для меня реалии, может платья начать носить? Правда их нет, то есть те что имеются я надену только под наркозом, а вот на которые можно согласится в наличии отсутствуют.

— Сердешная, что с тобой? — снова услышал я. Пора выходить из нирваны, а то ещё в дурку заберут.

— Извините, задумалась. Я здесь на рынок сходила, хотела красивую заколку купить, так там такие цены! Вот расстроилась и сижу здесь, нервы успокаиваю, — быстро сымпровизировал я, вовремя вспомнив о ближайшей барахолке.

— Какие нервы в твоём возрасте, это у нас они растревожены. Вот с барыгами беда, твоя правда. Сколько участковому не говорим про Борьку Тараскина, так нет никакой реакции, мол он устроен натурщиком. А что это за ремесло? Голым перед всеми сидеть, стыд и совесть потеряв, хотя этого у него отродясь не было. Мать, теперь уже покойницу, отправил в деревню к бабке, мол ему с ней тесно. Акулина была моей лучшей подругой, светлая душа, а он в отца кровопийцу пошел. Спекулянт проклятый, за копейку удавится, чтоб сдох под лавкой проклятый, как его отец позапрошлой зимой, прости меня грешную господи, — разговорилась старушка, видимо допекло или просто не с кем.

— Так он что, тоже тут на рынке промышляет?– спросил я.

— По первости да, с утра торчал, а сейчас только сумки куда-то таскает. Я ж говорю, спекулянт! — начала злится бабуля.

— Ему что, с матерью тесно было? Жили в однокомнатной? — спросил я, пытаясь ненавязчиво узнать адрес барыги.

— Двушка у него, как у меня, живет буржуем один. Нам с Акулиной от завода в один год давали, уже потом она понесла этого христопродавца. Да вон он тащится ирод, стоит только помянуть беса, живет надо мной в двадцать первой квартире. Сейчас заведет свой патефон, опять до ночи не вздремнуть, — совсем расстроилась старушка.

— Вы не переживайте, не стоит он этого. Я пожалуй пойду, жила без этой заколки и дальше проживу, до свидания, — попрощалась я с словоохотливой старушкой.

Отвернулся, чтобы проходящий барыга меня не запомнил, а дальше в небольшом сквере сидел и ел вкуснейшее мороженое, без всякой пальмухи и прочей химии, которую неустанно заботясь о нашем здоровье пропускал в моем прошлом мире роспотребнадзор и прочие очень нужные и радеющие о благе народа организации. Запив эту вкуснятину газировкой из автомата, с настоящим натуральным сиропом, я помыл тут же стакан. За день из него выпьет не одна сотня, а может тысяча человек, если конечно жара, и никакой заразы и эпидемии. В прошлом мире одноразовая посуда, герметичные упаковки, новейшие медицинские препараты, а население вымирало как после чумы. Вот только не надо говорить что я вру, старые кладбища полностью заложены во времена стабильности, и вместо полей открываются новые упокоища. Про цену похорон и вовсе молчу, она стала