Книга Даяна I. Шепот Рун. Том 9 - Виктор Сергеевич Викторов

сдвинув брови. — Ты что творишь, Темнейший? — это было произнесено с издёвкой.

Богиня Любви и Ненависти предстала в этот раз не в лёгкой белоснежной тунике, а в чёрном вечернем платье, будто портал выдернул её с коктейльной вечеринки в самый разгар.

— Я тоже рад тебя видеть, — воскликнул Хассараг, раскинув руки и пытаясь обнять побелевшую от злости богиню. — Как ты похорошела, Миардель! А что за траур? Кто-то умер?

Небрежный взмах тонкого запястья, и Хассараг, пролетев через весь зал, с хрустом впечатался в одну из стен, оставив на ней глубокую вмятину. Провисев секунду, изломанное безжизненное тело кулем грохнулось на пол, не подавая признаков жизни.

— Если эта дохлая дрянь ещё раз ко мне приблизится, я клянусь — его останки будут собирать по всему Флералу! — в глазах Миардель сейчас клубилась всепоглощающая ярость. — Я требую ответа, Танатос!!!

— Не нервничай, пожалуйста, — успокаивающе попросил Танатос, совершенно не обратив внимания на подрагивающее в конвульсиях тело Хассарага. — Я могу узнать причину твоего столь… эффектного визита? — обвёл он руками центральный зал пирамиды. — Или ты просто зашла с нами поздороваться?

— Ты нарушил Соглашение, Танатос! — гневно выкрикнула Миардель. — А сейчас пытаешься сделать из меня дуру!

— Ты сама неплохо справляешься, — раздался еле слышный хрип из другого конца зала.

Зарычав, Миардель ударила волной силы, отчего Хассарага подняло в воздухе, а потом с силой припечатало о пол. Услышав хруст, она презрительно улыбнулась, снова повернувшись к невозмутимому Танатосу.

— Я. Тебя. Слушаю!

— Очень интересно, — хмыкнул Бог Смерти, удобно усаживаясь на появившееся из ниоткуда мягкое кресло. — А вот с этого места поподробней, пожалуйста. И как же я, позволь спросить, нарушил Соглашение? М-м-м?

— Ты сейчас издеваешься? — воздух завибрировал от проявления божественной силы. Стены пирамиды начали слегка подрагивать. Миг, и они будут сметены, подчиняясь божественной воле той, кто способна с лёгкостью это сделать. — Если сейчас я не получу объяснений — тебя ждёт война. Ты меня понял?

— Я понял, — удивился Танатос. — Вот только я так и не услышал, в чём именно ты меня обвиняешь?

— Ты отдал этому чернокожему ублюдку Праруну! Какое ты имел право на это? Ты же понимаешь, что теперь будет?

Танатос несколько секунд удивлённо смотрел на разгневанную Миардель, которая, буквально нависла над ним, ожидая ответа, а после чего негромко рассмеялся, чем привёл богиню в недоумение.

— Прости, — отсмеявшись произнёс он. — Я просто не могу поверить тому, что сейчас от тебя услышал. Ты правда считаешь, что это я отдал одну из Прарун? Серьёзно? И у тебя есть этому доказательства?

— Не играй со мной! — её взгляд заледенел.

— Да просто это звучит до такой степени абсурдно, что я даже не знаю, что тебе говорить, — из голоса бога Смерти моментально исчезла вся напускная весёлость. — Я отправил сюда Хассарага! Отправил для того, чтобы он всё проконтролировал!

— Твой зверь открыл им Усыпальницу! Разве не так?

— Так, — кивнул Танатос. — Думаешь дроу не нашёл бы второй вход? Сомневаюсь. Он сюда пришёл именно для этого. Так что твой довод — это просто слова. Идём дальше… Эту, как ты его назвала, зверушку, я потерял! Он уничтожен ипостасью Тиамат! В этом тоже была моя выгода? — повысил голос Танатос. — Или моя выгода была в том, что его, — он указал на стонущего Хассарага, — вероломно предал его собственный ученик? Может это я его подговорил, чтобы он напал на учителя? Так в чём же моя выгода, Миардель? — прорычал Танатос, поднимаясь.

— Я пока не знаю как, но точно уверена, что ты причастен к его усилению! И будь уверен, когда у меня будут доказательства, я предоставлю их остальным! Вот тогда и поговорим! — вздёрнула подбородок богиня. — И ты знаешь, что последует дальше!

— Когда будут доказательства, — заметил Танатос. — А пока, на твоём месте, я бы прикусил язычок. Ты не с Магрубом разговариваешь! И советую, впредь, не забываться! — прошипел бог, непроизвольно останавливая Время.

— Хорошо, — внезапно согласилась Миардель. — Я приношу свои извинения. Пока приношу! — бросила она напоследок, прежде чем исчезнуть во вспышке божественного портала. — Но мы с тобой ещё не договорили, — прогремел её голос, после чего божественное присутствие Миардель окончательно перестало ощущаться.

— Слышал? — устало произнёс бог. — И это пока первая ласточка.

— Сукой была, сукой и осталась, — тяжело закашлялся Хассараг, не делая попыток встать. — Бешеная божественная сука! Вы сделали большую ошибку, когда решили дать ей власть, — тихо добавил вампир.

— Мне уже очень давно кажется, что мы все тогда сделали ошибку, — вздохнул Танатос. — И я в этом списке — самый первый. Надеюсь, это ещё можно исправить.

Хассараг сделал новую попытку подняться, что удалось ему с большим трудом. Кости с противным хрустом занимали положенные места, только на этот раз гораздо медленнее, чем обычно. Даже для бессмертного антиделувиана подобное божественное внимание бесследно не проходит.

— Может ты сделаешь уже что-нибудь? — вспылил вампир. — Или так и будешь на меня смотреть?

Не глядя, Танатос запустил в Хассарага небольшой магический сгусток, который по сложности плетения превосходил всё ранее виденное вампиром. Когда из другого конца зала раздался дикий рёв, Танатос поморщился.

— Ты нормальный? — взревел вампир, подскочив с пола, будто его кипятком ошпарили. — Не мог как-то помягче? Раньше ты делал это более безболезненно.

— Ну извини, — пожал плечами бог. — Судя по твоему диалогу с Миардель, мне показалось, что боль тебе очень сильно нравится.

— Да пошли вы, — сплюнул Хассараг в сердцах. — И шутки ваши божественные — идиотские. Зарекался же не лезть в ваше болото.

— Ты из них никогда не вылезал, — покачал головой Танатос. — В общем, так… Я пошёл, а ты дальше продолжай наблюдать за нашим знакомым, чтобы он не натворил глупостей. И ни в коем случае не вмешивайся! — приказал Танатос.

— А что с Тиамат? — хмуро поинтересовался вампир. — С ней как?

— Откуда я знаю? — удивился бог. — Твоя Богиня, сам и разбирайся.

— Да чтоб вы все провалились! — в сердцах выпалил вампир, после чего витиевато выругался. Вот только слушать его было уже некому, поскольку зал