Книга Мир № 404 - Илья Коновалов

контроля над созданной мной Системой. Эти ребята со светлыми лицами никогда не поверят, что у меня его нет и отныне этот проект находиться полностью в автономном плаванье и я никак не могу повлиять на его изначальные алгоритмы. Специально так создал.

И это если отбросить тот элементарный факт, что я до зубовного скрежета ненавижу этих уродов, разваливших мою страну уже на десяток независимых анклавов-республик, грызущих друг друга на радость этим тварям. И никогда бы не стал останавливаться, даже внешне выказав покорность. И враг наверняка это понимал. Не смотря на внешние проявления откровенного хамства и тупости, на верхушке власти западных стран уже столетия сидят вполне умные и прагматичные элиты. Просто на видное место часто сажают смешных и не далеких марионеток, которые меняют на потеху публике раз в четыре года.

Совсем не стоит недооценивать этих людей. И если тебе в какой-то момент кажется, что противник обмишулился, то скорее всего тебя уже ведут в какую-то новую ловушку. Где-то на бойне мясник в заляпанном кровью халате уже точит свой нож в ожидании восторженного бычка, искренне уверенного в своей победе над слабыми и такими хрупкими человечишками, покорно подкармливающими могучего рогатого пучками вкусной травы и ведущего за этой не особо хитрой приманкой дальше по темному коридору пахнущему чужой кровью.

Карпентер что-то продолжал вещать, уговаривая меня тщательно подобранными его психологами словами, а я просто пил коньяк мелкими глоточками и не особо вникал в льющуюся патокой речь. Мне требовалось сейчас решить простой вопрос — что делать дальше?

Нет, сдаваться и передавать сведенья противнику я не собирался. Но и просто тупо сдохнуть было откровенно страшно. Я все же ученый, а не профессиональный воин, подсознательно готовый к смерти еще при выборе жизненного пути. Но и деваться особо не куда. Если Джон напрямую связался со мной, то скорее всего все выходы из моей лаборатории уже заблокированы и шансов уйти у меня нет.

— Завязывай с пустой болтологией, Карпентер. — Я с сожалением допил одним глотком остатки коньяка в бокале и прервал разливающего соловьем мультимиллиардера. — И знаешь, что — иди-ка ты в жопу.

Насладившись яростью и ненавистью на лице собеседника, вмиг прорвавшего маску искреннего участия и доброжелательности, с которыми мне вешал лапшу на уши Джон, я одним кликом мышки выключил видео звонок и откинулся на спинку удобного кресла.

— Александр Александрович, — ко мне подошел мой друг и коллега Костя. — Может все-таки не стоит так радикально? Все же стоит подумать над его предложением? Да и изменить мы ничего не сможем. Не собираются же они массово всех расстреливать. Проживем как-то. Тем более вы….

Константин не договорил и осекся под моим бешенным взглядом.

— Ты предлагаешь мне склониться перед этими наглыми тварями и просто подарить им работу всей моей жизни? — Я с ненавистью скрипнул зубами и щелкнул по клавише полной блокады лаборатории. Теперь готовящемуся к штурму спецназу в натовской экипировке продеться изрядно повозиться прежде чем они смогут выковырять мой остывающий труп.

— Страны у нас больше нет. Понимаешь? Они все разрушили и теперь просто выкинут на помойку лишних с их точки зрения людей. — Я со скрипом разогнулся и жестко схватил за плечо Костю. — Эти твари под улюлюканье одураченной толпы сейчас доламывают жалкие осколки Родины. Да и меня они ни за что не отпустят живым.

— Я понимаю. — Голос моего товарища потух. Тяжело признавать, что все ради чего ты жил и трудился спущено в унитаз оболваненной толпой. — Но эта процедура полностью экспериментальная. Фрагментировать и загрузить собственное оцифрованное сознание в хранилище с бог весть какими шансами продолжить не понятно какое существование. Да и там, даже если невероятно повезет и всё получится, то проснешься уже не ты. Скорее по всем расчетам это будет своеобразный ИИ, просто имеющий в основе твою память.

Константин махнул рукой и глянул в сторону монитора, транслирующего попытку бойцов спецподразделения европейской армии вышибить простым тараном стальную бронированную дверь, замаскированную под обычный стандартный пластиковый ширпотреб.

— Шансов мало. — Согласился я с коллегой и, мандражируя перед собственноручным самоубийством, запустил медицинскую капсулу с полным погружением. — Но сейчас изменить что-либо вообще невозможно. Эти твари меня просто выпотрошат на предмет моих разработок и инсценируют, не особо напрягаясь, какой-нибудь несчастный случай. И на этом все. Сбежать и спрятаться не получиться, некуда нам от них деться. Раньше надо было действовать. Гораздо раньше. А сейчас…. Сейчас уже поздно.

— Ладно. — Я со скрипом старых костей поднялся с удобного офисного стула перед мониторами компьютеров управления. — Перед смертью не надышишься. Пора, мой старый друг. И будем верить, что у нас еще появиться надежда все изменить.

Перед тем как закрыть крышку капсулы я уловил в глазах Кости сожаление и грусть, а также затаенную… радость? Странно. Или показалось? Но я отбросил свои сомнения и ободряюще подмигнул своему старому товарищу. А Костя мне еле слышно прошептал последние слова, после того, как я улегся в капсулу и прозрачная крышка мягко захлопнулась, отрезая меня прочным барьером от внешнего мира.

— Прощай старый упертый дурак. — Выражение лица товарища за миг изменилось. Теперь сквозь прозрачный пластик капсулы на меня смотрел человек с исказившимся от ненависти лицом. Я смотрел и не узнавал старого друга. Передо мной словно оказался чужой и незнакомый человек, почему-то напяливший шкурку моего товарища.

— С чего ты, Сашка, взял, что после твоего героичного ухода я должен остаться здесь и прозябать, как и раньше? Довольствоваться грошами и вторыми ролями сразу за Великим и Непревзойдённым гением? А? — Теперь уже точно мой бывший друг сплюнул себе под ноги.

Я промолчал в ответ на вопрос предателя. Да и обволакивающий биогель все равно не давал что-либо ответить при всем моем желании. В душе словно провернули ржавый клинок в этот момент. Я знал, что среди персонала моей лаборатории был некто сливающий информацию налево и именно поэтому сегодня здесь находились только мы вдвоем. С тем человеком, которому мне, казалось, я мог верить, как самому себе последние 27 лет совместной работы и, как я раньше наивно полагал, дружбы.

— Вот почему ты не согласился на предложение Джона, когда в этой стране все в очередной раз стало лететь в тартарары? — Не прекращая своих нравоучений Костя начал стремительно отменять запущенную мной процедуру. — Получил бы свои несколько миллиончиков вечно зеленых американских рублей и продолжил жить в каком-нибудь уютном уголке мира, наслаждаясь немногими оставшимися тебе годами. Нет, сука. Ты решил напоследок поиграть в героя и слиться всем на зло, оставив меня с ребятами