Книга Милый мой Игнатиус - Олег Велесов

— Игнатиус, вы мне не верите? — спросила Василиса.

— Отнюдь, — отсмеявшись, сказал я. — Очень даже верю. Правда, я ожидал кое-чего другого, но и жабоид вполне подходит. В детстве я читал много сказок, и совершенно не сомневался, что весь этот бред в виде леших, кикимор, змейгорынычей, гномов, вампиров и прочей чертовщины существует на самом деле. Иногда я даже видел их на картинках и в кино. Так что не сомневайтесь, я вам верю.

— Вампиры — это немножко из другой реальности, — уточнила Василиса. — Ну а всё остальное, при определённом везении… Очень хорошо, что вы так позитивно реагируете на моего лешего. Увидев его древний лик, многие люди впадают в ступор на несколько дней.

— А некоторые до сих пор из него не вышли, — зловеще добавил жабоид.

— А вообще, он вполне себе безопасен, — продолжила Василиса. — Хулиган, конечно, но добродушный. Шутник. И раз уж вы подружились, — последнее слово она произнесла с сомнением, — я предлагаю вам присоединиться к нашей компании и помочь нам в одном деле.

— Совсем в маленьком, — снова встрял жабоид, — вот в такусеньком, — он показал свой мизинец.

Василиса с размаху влепила ему подзатыльник.

— Ещё раз перебьёшь…

— Да понял, понял, — нахохлился почтальон.

— В каком деле? — уточнил я. — И какого рода помощь?

— О, надо всего лишь…

Крыша ангара вдруг распахнулась, как будто вскрытая огромным консервным ножом, стало светло, и сверху на нас посыпались гномы. Один приземлился прямо передо мной — невысокий, широкоплечий, злобные глазки, каждая рука с кувалду. Впрочем, в каждой руке и было по кувалде. Он размахнулся и вдарил по мне сразу обоими. Я едва успел отпрыгнуть. Бетонный пол, на месте, где я только что стоял, вздыбился, и в воздух поднялось облако цементной пыли.

Василиса вскочила на стол, в руке у неё каким-то чудом появилась казацкая шашка. Она прочертила ей горизонтальную линию — и двое потянувшихся к ней гномов лопнули мыльными пузырями. Их сизые ошмётки разбросало по стеллажам и ящикам. Жабоид выхватил из-за пазухи кольт сорок четвёртого калибра, и принялся палить во всё, что к нему приближалось. Когда патроны закончились, он единым прыжком запрыгнул к Василисе на стол и начал перезаряжаться.

Гномы сгруппировались и окружили конторку. Их было не меньше полусотни, и все они выглядели одинаково: форма цвета зимний камуфляж, шнурованные ботинки, флисовые шапки, круглые пористые носы на узких физиономиях. Двое кинулись ко мне. Я юркнул в проход между стеллажами и побежал к выходу. Благодаря дыре в крыше видимость стала хорошая, и по дороге я приглядывал, что бы выбрать в качестве оружия. Возле одного из ящиков лежал разводной ключ. Я схватил его, обернулся к противнику… Нет, разводной ключ против кувалды не сработает. Я метнул его в злобную физиономию, промазал и побежал дальше. Впереди спасительным маяком подмигивала открытая дверь. Я был абсолютно уверен, что дальше этой двери гномы за мной не погонятся… От конторки донеслась новая серия выстрелов, жабоид и Василиса продолжали сопротивление.

И мне стало стыдно. Женщина, которая за последние несколько минут стала для меня нечто большим, чем просто женщина, бьётся там с полчищем зловещих карликов, а я спасаюсь бегством…

Я резко присел, перекатился под стеллажом в следующий проход и побежал в обратном направлении. Возле конторки бой превратился в бойню. Жабоид держал свой кольт за ствол и бил рукоятью по гномьим головам. Его зелёное лицо кривилось от страха и напряжения. Василиса продолжала чертить шашкой полосы, но гномы, учитывая недавний опыт, держались от неё на расстоянии. Умирать никому не хотелось. Я схватил одного гнома за шкирку, швырнул в толпу, схватил другого. Василиса заметила меня, глаза её округлились.

— Игнатиус, беги!

Я сделал вид, что не слышу. Все последние дни вокруг меня было холодно и скучно. Жена ушла к другу, деньги заканчивались, а сейчас появился шанс хоть что-то изменить, и не важно, что это изменение может стать последним в моей жизни, главное, я умру у ног женщины, лучше которой нет никого в целом свете.

Василиса пихнула жабоида.

— За мной.

Она спрыгнула со стола и подняла шашку над головой. Толпа гномов отхлынула, и Василиса пошла по образовавшемуся коридору, как Моисей по дну моря. Я двинулся навстречу, схватил сразу двух гномов, стукнул их лбами, отбросил. Ударил ногой следующего, увернулся от летящей в голову кувалды, провёл апперкот. Жабоид встал слева от меня, продолжая отбиваться кольтом как дубинкой.

Василиса указала в дальний конец ангара.

— Туда.

И мы побежали. Однако отпускать нас так просто гномы не собирались. Шашка Василисы приводила их в трепет, но было что-то ещё, чего они боялись больше, и это «что-то» заставляло их действовать. Два десятка гномов залезли на стеллажи и начали раскачивать их под счёт. Под сводами ангара разнеслось зычное:

— Eins, zwei, drei genommen haben! Eins, zwei, drei zusammen![2]

Что-то мне это напоминало, какой-то фильм, но какой — я сейчас не был способен вспомнить. Несколько стеллажей обрушились, на нас полетели коробки, ящики. Гномы взвыли и ринулись в последнюю атаку. Василиса ткнула в меня пальцем, глаза её горели.

— Спасай его!

Слова предназначались жабоиду. Тот ухватил меня за ворот и поволок за собой, перескакивая через обломки огромными прыжками. Я не ожидал от него такой прыти, попытался вырваться, но жабоид даже не почувствовал моего сопротивления. Он подтащил меня к дыре в полу и швырнул в неё не раздумывая.

Глава вторая,

которая показывает, что лешие — это ещё не вся сказка

Мгновенное ощущение пустоты, страха — и вот я в центре комнаты. Вокруг бетонные стены, технические коммуникации, равномерное гудение и тусклая лампочка под потолком. Желудок полез по пищеводу вверх, я едва успел ухватить его за хвостик и вернуть на место. А вот ноги не выдержали, подкосились. Я упал на колени, застонал. Кто-то хлопнул меня сзади по плечу.

— А ты крепкий.

Тело будто онемело. Я лёг на пол, в угол зрения попал жабоид. Это он меня только что хлопал?

— Где Василиса? — долетел издалека мой ослабевший голос.

Жабоид не ответил. Он подошёл к электрическому рубильнику, потянул рычаг вниз. Гудение пошло по ниспадающей и заткнулось. Лампочка ожила, стало светлее.

— Где Василиса? — повторил я.

— А Василиса теперь в плену у врагов, — с ленинской интонацией произнёс жабоид, и добавил не без удовольствия. — Батенька.

Я едва приподнял палец, единственный орган, который у меня ещё шевелился, и сделал круговой жест:

— А как мы… как мы… она…

Я имел ввиду тот путь, каким мы попали в эту комнату, и, надеюсь, он меня понял. Он понял.