Книга Ожившая весна - Надежда Борзакова

Максимум в метре от меня в луже крови и с раскроенными головами лежал Антон и тот охранник, которого он… Укусил. Спазм сжал желудок, и меня стошнило.

- Ната…, - я отшатнулась, отползла от Карины.

Вниз по ступенькам, перепрыгнув тела как препятствие на спортивной площадке, сбежали охранники с какими-то свертками в руках.

- Снежана, - прохрипела я. Где она?

- В кухне.

- Ты, - отпихнув Карину, Сережа схватил меня за предплечье и грубо поднял с пола. Ткнул стволом в подбородок, - если не скажешь код от сейфа…

- 4920. Не стреляйте, пожалуйста, не стреляйте….

Он оттолкнул меня и вновь побежал наверх. Я закрыла лицо руками. В голове каша – ни одной мысли не удавалось ухватить, и ужасно тошнило, хоть блевать уже и нечем. Ребенок… Снежана. Нужно думать о ней. Нужно уходить отсюда.

- Забери дочку, собаку и бежим, - я бросилась в прихожую. К счастью, ключи от машины, которой я уже несколько недель не пользовалась, все еще были там. Карина, держа за руку насмерть перепуганную дочку, а под мышкой, громко тявкающего Лаки, уже бежала ко мне. Я накинула куртку, подхватила сумку. Вчетвером мы метнулись в гараж и через несколько секунд уже выехали в настежь распахнутые ворота.

Глава 4

Сколько мы проехали? Максимум десяток километров за пределы привычно тихого элитного поселка, в котором казалось, что все еще по-прежнему. Что увиденное мною лишь какая-то причудливая игра воображения, не имеющая ничего общего с реальностью. Вот только это было не так.

Потому что несколько минут назад на моих глазах человек – Антон, мой муж - умер и воскрес. Потому что руки, дарившие до этого лишь нежность, будто до сих пор сжимали мою шею. Потому что бывшая моего мужа – никакая не наркоманка, сидела на переднем пассажирском сиденье возле меня. Потому что…

Казалось, что внутри супермаркета взорвалась бомба, вышвырнув сквозь разбитые стекла разномастные упаковки на улицу. А среди них – будто на импровизированном столе, заставленном закусками, лежало окровавленное тело, пожираемое чем-то одетым в деловой костюм, тоже забрызганный кровью, только уже потемневшей.

Существо…Мертвец отвлекся от трапезы из-за шума нашей машины и проводил ее пустыми мутными глазами. А прямо по дороге, по встречной полосе, подволакивая ноги шли еще несколько. В подранной одежде, прорехи которой потемнели от крови.

- Снежинка, закрой глаза, - я поймала ее взгляд в зеркале заднего вида. И, стараясь абстрагироваться от увиденного, сильнее вцепилась в руль, устремив взгляд исключительно на дорогу.

Снежана. Нужно думать о ней. Нужно увезти ее. Только куда?

Второй супермаркет выглядел не лучше, зато рядом с ним было пусто. Наверное, рядом с ним было пусто. Карина пошла внутрь, а я осталась со Снежаной и старалась обуздать панику. Придумать, что делать дальше.

Казалось, вечность прошла до того, как Карина выбежала к нам, прижимая к груди разномастные упаковки.

- Вроде никого, - сказала девушка, - но вглубь не сунемся, ну его.

Я пообещала Снежане вернуться через минуту и присоединилась к Карине. Вдвоем мы справимся быстрее.

Стараясь не споткнуться и особо не шуметь, мы стали выбирать целые упаковки, складывать их в пакеты, как ни в чем ни бывало висящие под лентой у кассы, и переносить в багажник.

- Я пойду гляну, может есть..., - начала было Карина, и тут с улицы донесся полный ужаса Снежанин визг.

Мы бросились наружу. Их десять, нет одиннадцать. Они возле машины, на машине и уже внутри из-за открытого люка. Почуяв нас, несколько зомби обернулись и направились навстречу. Я оттолкнула одного изо всех сил и сумела проскочить. Оставалось два метра, один...Позади меня дико заорала Карина. Машинально я обернулась. Один из мертвецов впился в ее плечо, навалился, увлекая на асфальт, другой укусил в шею...

- Снежана! - из последних сил заорала девушка.

Я все же добралась до машины. Ухватила забравшегося наверх зомби поперек туловища и дернула на себя. Раз, другой - и мы повалились на асфальт. От жуткой вони затошнило. И все равно я кое-как пыталась не дать страшному лицу с клацающими челюстями достать себя.

Грохнул выстрел, следом еще и еще. Голова мертвеца буквально взорвалась надо мной, хватка ослабла, и я с визгом выползла из-под него. Как могла доползла до задней двери, непослушными пальцами разблокировала двери и открыла ее. И в ужасе заорала от жуткой картины внутри.

- Дочка-а-а-а, - она уже не слышит. Не может услышать, что я впервые решилась назвать ее дочкой. И не сможет…

Чьи-то сильные руки сомкнулись на моей талии, не пуская внутрь. Не давая в последний раз обнять мою маленькую девочку. Внезапно она шевельнулась и повернулась лицом. Вернее, его половиной, ведь второй… Не было. И, уставившись единственным страшным мутным глазом, с шипением потянулась ко мне и начала выбираться из машины. Еще один выстрел… Последним, что я почувствовала перед тем, как потерять сознание, было то, что меня подняли на руки.

Глава 5

Запах крови. Настолько сильный, что кажется, будто я в ней тону. Открываю глаза. Они фокусируются не сразу. И лучше бы окружающая действительность так и оставалась размытыми пятнами и очертаниями, а еще лучше, чтоб померкла вовсе. Раз и навсегда. Тогда мне не пришлось бы ощущать потерю моего ребенка. Моей маленькой девочки, которую я сначала почти боялась. Не знала, как себя вести, не знала, примет ли она новую жену своего отца. А потом полюбила. Как дочь. И я была ее матерью. Полтора года была. А теперь ее нет. Теперь никого нет, никого не осталось у меня.

Я на заднем сиденье машины. Моей машины. Как раз возле той его части, на которой…Она залита кровью. Все здесь залито кровью, все пропиталось ею. Мой крик вынуждает того, кто за рулем остановиться. Он вылезает из машины и вытаскивает наружу меня. От хлесткой пощечины моя голова дергается, скулу простреливает болью, а из глаз брызгают слезы.

- Слушай сюда, дура, - держа за предплечья, незнакомец поднимает меня на носочки, приближая к своему смуглому лицу – суровому, будто вытесанному из камня. Из-под густых бровей страшно блестят темно-карие, практически черные, глаза. На левой скуле небольшой, но глубокий шрам. Ноздри явно когда-то сломанного, судя по костному мозолю на переносице, носа зло раздуваются от тяжелого дыхания. Мужественный, четко очерченный рот злобно искривлен, - Или ты сейчас заткнешься, или я свалю и оставлю тебя здесь, поняла? И ты сдохнешь за считанные минуты.

- Мне плевать, - всхлипнула я. И снова разрыдалась.

- Как скажешь, - и отпустил. Отступил на шаг, а все равно казалось, что его высокая и широкоплечая фигура горой нависает надо мной. На вид мужчине слегка за тридцать. Коротко стриженные черные волосы – на макушке чуть длиннее, чем по бокам - очень ему шли. Темно-зеленый реглан подчеркивал тугие шары мышц предплечий, широкую, развитую грудную клетку и кубики пресса. За поясом синих джинсов спереди были пистолет и нож в ножнах.