Книга Великое таинство любви - Кэтти Уильямс

Доминик торопливо простился со своими гостями, стараясь не упустить из виду тонкую фигурку, быстро удалявшуюся по темной улице и готовую вот-вот повернуть за угол. Он бросился вдогонку, не успев ответить себе на вопрос, что же он делает и чего добивается, и схватил девушку за руку в тот момент, когда она собиралась перейти дорогу.

Мэтти резко обернулась.

— Вы?! — Ее глаза сначала испуганно и удивленно расширились, затем подозрительно сузились.

Вполне естественная реакция, запоздало подумал Доминик, отпуская ее руку и отступая назад.

— Что, черт возьми, вы делаете? Преследуете меня? — Она видела его только сидящим и не представляла себе, насколько он высок. Пожалуй, метр девяносто, а то и выше. Во всяком случае, намного выше ее, хотя в ней все метр семьдесят. Вблизи мужчина вдруг показался ей еще более мужественным, широкоплечим и… красивым. Под великолепно сидящим пиджаком угадывалось сильное, тренированное тело.

— Если я расскажу об этом Гарри, он сделает из вас бифштекс и съест его на завтрак! — Конечно, она не думала, что Гарри или его вышибалы смогут справиться с этим человеком. Похоже, мужчина был того же мнения, судя по его насмешливо-недоверчивому взгляду.

Мэтти развернулась и пошла прочь, но тут же обнаружила, что незнакомец продолжает ее преследовать. Впрочем, «преследовать» — не совсем точное слово. Приноровившись к ее шагу, он вместе с ней пересек улицу. Мэтти с пылающими от негодования глазами снова повернулась к нему, намереваясь еще раз объяснить этому высокомерному и подвыпившему субъекту, что им не по пути.

— Послушайте, я не раз встречала мужчин, подобных вам, и позвольте сказать, вы мне отвратительны!

— Подобных мне? — Доминик опешил. Куда только подевалась его способность всегда контролировать и направлять в нужное ему русло любой разговор?

Он последовал за девушкой, потому что что-то в ней тронуло его сердце. Ему захотелось извиниться за собственное хамство, допущенное по отношению к ней в ночном клубе. Но ее реакция и особенно последние слова свели на нет его благородный порыв.

— Подобных мне? — снова повторил он голосом, приводящим в трепет его конкурентов. Но только не эту девушку.

— Да, подобных вам! — Мэтти с удивлением почувствовала, что наслаждается их словесной баталией. Действительно наслаждается! Шок, испытанный ею при виде его, давно прошел, как и страх, что он преследует ее с вполне определенной целью. Пусть он неприятный и высокомерный грубиян, но она почему-то была уверена, что он не причинит ей вреда, не утащит в глубь темной аллеи, чтобы надругаться.

Мэтти набрала полные легкие воздуха и… нет, не заговорила, а закричала. Да еще с каким удовольствием! Ей давно требовалось дать выход своим эмоциям — гневу, усталости, неустроенности, а не принимать покорно все удары судьбы и сносить оскорбления Фрэнка. И пусть ей подвернулся не тот человек, зато какое же это облегчение!

— Жалкие неудачники, несмотря на все ваши деньги, ищущие извращенных удовольствий! О, да, знаю я вас! Я все знаю о таких, как вы! Вы ничего не хотите делать в жизни, только развлекаться! Нагуляетесь, как мартовские коты, а потом возвращаетесь в свои жалкие дома к своим жалким женам и детям!

— Что?! — взревел Доминик. Он оказался совершенно не готов к такой яростной атаке.

Резко развернувшись, Мэтти бросилась прочь, каждую секунду ожидая, что мужчина ее остановит.

— Ты же не собираешься идти в метро в такой час? — спросил он, увидев, куда она направляется.

— Убирайся, извращенец!

Это было уже чересчур. Легко обогнав девушку, Доминик преградил ей путь. Он видел, что она примеряется, как бы проскочить мимо, но поняв, что ей это не удастся, снова остановилась.

— Ты не можешь ехать на метро!

— Если вы не оставите меня в покое, я заору так громко, что все полицейские в радиусе десяти миль бросятся мне на помощь!

— Это еще одна угроза? Сначала хочешь сделать из меня бифштекс на завтрак Гарри, теперь полиция…

— Отстаньте от меня! — У Мэтти перехватывало дыхание оттого, что мужчина стоял слишком близко, нависая над ней.

— Мне не нравится, когда меня называют извращенцем.

— Как будто меня это волнует! — В душе Мэтти шевельнулось чувство вины за нанесенное оскорбление, но она тут же напомнила себе, что перед ней всего лишь богатый красавчик с грязными мыслишками, иначе зачем бы он преследовал ее от самого клуба и не давал спуститься в метро.

— Ты всех мужчин, посещающих твой клуб, считаешь извращенцами? Или это только мне выпала такая честь?

— Я хочу попасть домой. Уже поздно, и мне не хочется тратить время на этот бессмысленный разговор. Поэтому, прошу меня извинить…

— Почему ты не возьмешь такси?

— Хоть вас это и не касается, я отвечу. Я не могу позволить себе такую роскошь, понятно? Если бы я могла разъезжать на такси, я бы не работала в ночном клубе.

— Я не говорю «разъезжать», а доехать один раз, когда время перевалило за полночь. Ночное метро — опасное место. — Во всяком случае, Доминик так думал. Сам он крайне редко спускался в подземку. У него был шофер, Джордж, услугами которого он пользовался, когда требовалось поработать в дороге или не хотелось вести машину самому.

— Откуда вам знать? — фыркнула Мэтти, прочитав его мысли с удивительной точностью. — Когда вы в последний раз ездили в метро? — Презрительная насмешка в ее голосе была столь оскорбительной, что Доминик велел себе немедленно взять себя в руки и оставить эту странную девушку в покое. Но вместо этого он с удивлением услышал, как произносит:

— Каким бы невероятным тебе это ни показалось, но я тоже направлялся в метро.

— Вы лжете!

— Теперь я еще и лжец?

Несколько мгновений Мэтти пристально смотрела ему в лицо, затем обошла его и быстро пошла по направлению к светящемуся входу в метро. Он без труда нагнал ее и пошел рядом.

Что, черт возьми, он делает? — спрашивал себя Доминик. Какая ему разница, что думает о нем официантка из ночного клуба? Он и не представлял себе, что в свои тридцать четыре способен на подобное безрассудство.

Но он упорно продолжал идти рядом с девушкой, чувствуя ее бессильную ярость и украдкой наслаждаясь видом ее гордо вскинутой головы и вздернутого подбородка. На одном ее плече висела сумка, и она вынимала руки из карманов, только затем, чтобы поправить ее, когда та сползала.

— До свидания, — решительно сказала Мэтти, остановившись у самого входа в метро.

Мэтти первый раз увидела его при ярком свете. И если в полутьме клуба он показался ей привлекательным, то сейчас она была потрясена. Как же не похоже было это красивое лицо на то, которое ей предстояло увидеть дома, — злое, оплывшее, с раскрытым ртом, в который непрерывно заливается виски или пиво.

Этот мужчина, который даже не снизошел до того, чтобы назвать свое имя, оказался не просто привлекательным, он был великолепен, потрясающ, сногсшибателен.