Книга Сэр Троглодит - Виталий Башун

Наставник Лоркит проводил какие-то особые занятия со своими четырьмя учениками разного возраста. Чему конкретно он учил, до сего дня я даже не предполагал. Способности-то у всех разные. Для тех, кто проявил себя с лучшей стороны в том или ином виде деятельности, в поселке были организованы дополнительные занятия – уроки алхимии, например целительства, травоведения. Так что Лоркит мог учить чему угодно, вплоть до вышивания крестиком.

Мой рассказ вызвал у него живой интерес. Он дотошно выяснил все нюансы боя и моих ощущений в ходе сражения, после чего обратился к ученикам:

– Ребята, представляю вам новенького ирбиса. Он сегодня смог войти в «холод» и сразить в учебном бою четверых лучших бойцов группы. Тем не менее попрошу не обижать. Он еще маленький. Так, барсик пока.

С этого дня начались мои занятия по самоконтролю. Они включали в себя углубленное изучение техники медитации и транса, а также разделение единого сознания на несколько независимых, скажем так, секторов. При этом на занятиях по боевым искусствам, чтобы отшлифовать технику должным образом, от меня требовали ни в коем случае не задействовать мои способности.

Помимо учебы у Лоркита, на меня свалилась еще одна дополнительная нагрузка. Увидев на одном из занятий по оказанию первой помощи, как под моей рукой быстро склеиваются края длинного пореза и останавливается кровь, мастер-целитель потребовал, чтобы я обязательно прошел обучение и у него. На мой скромный вопрос, а когда же спать, он усмехнулся и пообещал обучить меня специальным упражнениям, позволяющим в трансе очень быстро восстанавливаться и легче усваивать материал.

Вот так я и овладевал нелегкой «кошачьей» наукой, пока месяц назад вместе с другими членами группы ирбисов не прошел последнее испытание, в том числе и дополнительное по контролю «холода», хотя девятнадцать мне исполнится только через шесть недель. Всем нам торжественно с помощью артефакта барсов нанесли изображение головы клановой кошки, но пока без усов. Усы – после практики. Изображения кисок у членов нашей группы отличались от прочих отсутствием характерных пятен. На то мы и снежные барсы.

Я был страшно горд и по-щенячьи счастлив. Весь поселок обязательно должен был увидеть мой триумф, поэтому целый день я расхаживал по селению, посетив даже те уголки, в которые лет пять уже никто не заглядывал. В том, что по прошествии трех лет моего барсика украсят роскошные усы, я ни минуты не сомневался.

Вот таким образом к девятнадцати годам я стал элитным воином клана барсов и немножко, чуть больше остальных, целителем. Мастер-целитель говорил, что у меня неплохие задатки мага, но данная стезя непопулярна среди барсов и лучше мне не смотреть в ту сторону. Он даже собирался обговорить с советом старшин возможность оставить меня на практику в поселке, чтобы я продолжил изучать целительство, совершенно не интересуясь, что я сам об этом думаю. Однако тут очень некстати случилась эта злосчастная драка с гостями.

И что меня тогда потянуло в кабак? Подозреваю, это было желание увидеть Лусию. Все-таки я, хоть и не поверил словам Скрома, подсознательно очень хотел надеяться... неизвестно на что.

Те охранники были не из Орбуса, а откуда-то издалека. Говорят, притащились на свою беду с обозом какого-то торгаша из самой столицы. Подозреваю, после всего случившегося, не совсем торгаша или вовсе не торгаша. Тем не менее получив причитающуюся плату, десять воинов тут же, как водится, направили свои стопы в кабак утолить многодневную жажду. Второй десяток остался сторожить имущество. Подвыпив, уставшие воители возжелали развлечений. Орбусяне-то хорошо знали тонкую грань между оскорблением и шуткой, старались никогда ее не переступать, да и мы по-соседски многое им прощали. Пришлые не знали и решили, что раз их много, то все позволено. Так получилось, что из местных я был один и сидел через проход как раз напротив их стола. Выпив по третьему кувшину пива и оглядевшись по сторонам, они, к своему восторгу, тут же нашли кандидатуру на роль фигляра и с гоготом, перебивая друг друга, начали соревноваться в остроумии.

– Посмотри на эту рожу! Я, кажется, уже где-то ее видел,– глумливо говорил штатный острослов, длинный как жердь и бледный как смерть своему соседу слева, широкоплечему мрачноватому брюнету с любовно ухоженными бородой и усами.

– И где же ты мог его видеть? – лениво цедя слова, задал мрачный ожидаемый вопрос. Остальные предвкушающе придвинулись ближе, чтобы ничего не пропустить. Четверо сидевших ко мне спиной развернулись и с любопытством уставились на мою скромную персону.– Неужели ты уже бывал в этой дыре?

– Нет, не бывал,– ответил жердь.

– Тогда где ты мог видеть эту образину?

Слушатели, затаив дыхание, дожидались очередного ответа жерди. Тот не спеша отпил пива из кружки и сказал:

– Да в королевском зверинце. Там полно его братьев. А может, и мама с папой по клеткам прыгают в компании с дедушкой и бабушкой...

Всеобщее ржание, наверное, услышал весь поселок. Я продолжал спокойно сидеть, продумывая план предстоящего боя,– про мою физиономию они могут болтать все, что им заблагорассудится, но задевать родителей – это явный перегиб. Наставники всегда советовали: «Если есть время, спешить не стоит». Лучше тщательно продумать и пару раз перепроверить план действий. Кроме того, насмешники явно наготове и ждут, что я в бешенстве кинусь на них с кулаками. Тут-то самое веселье и начнется. Кабак пустой, хозяин куда-то отлучился, местные все на работах. В зале только я и разносчица. То есть помешать веселью никто не сможет. Это они так думали.

В это время слева, со стороны кухни, к их столику подошла Лусия с подносом, заставленным кувшинами с пивом и блюдами с закуской. Она все слышала и вмешалась:

– Да как вы можете?! Что вам сделал этот парень? Почему вы его оскорбляете?

У меня даже на сердце стало тепло и празднично от того, как она это сказала.

Охранник, сидевший в торце стола, ближе всех к девушке, гибко и плавно поднялся со своего места, моментально оказался за ее спиной и, привстав на цыпочки, глумливо загнусавил ей на ушко, имитируя любовное томление с толикой ревности:

– Де-эвушка, краса-авица, ну что тебе в этой обезьяне?

Он был на голову ниже Лусии, но это его явно не смущало. Неожиданно ухватив ее за ягодицы, он, извиваясь в похабных телодвижениях, стал подталкивать ее к столу, продолжая томно гнусавить:

– Обожаю высоких девушек, не пожалею серебряной монеты за ночь любви и нежности! В вашей деревне уже давно не было крепких парней, я же вижу, как тебе хочется нашей любви, иди же к нам, не ломайся, курочка!..

Девушка растерялась. Она не привыкла к такому обращению. Слезы у нее на глазах появились не от страха, а от унижения. Все приезжие обычно знают, чем чревато обижать наших девушек. И дело даже не в том, что весь поселок захочет подробно обсудить с обидчиками вопросы выживания при получении многочисленных травм, зачастую несовместимых с жизнью. Каждая девушка у нас если не барс, то рысь точно. Практически все они на хорошем уровне владеют боевым искусством, что с оружием, что без. Впрочем, трудно сказать, когда реально приходится драться без оружия, если вокруг просто неимоверное количество предметов, которые обученный барс и... хм... барсиха, барсетка, барсу... в общем, девушка-барс может превратить в оружие. Только огромным удивлением Лусии можно объяснить то, что озабоченный наемник моментально не брякнулся на пол с переломанными руками и ногами. Зато я не растерялся. К тому же их шуточки меня откровенно уже достали. Более не сомневаясь, я с удовольствием ринулся в битву за правое дело, то есть, словами обвинения, стал зачинщиком обычной кабацкой драки.