Книга Мы наш, мы новый… - Константин Калбазов

Во-вторых, был шанс, что при наличии практически прямой связи действия армии и осажденных будут хоть как-то скоординированы. Но труд оказался напрасным, так как то обстоятельство, что Звонарев не допустил захвата «Маньчжурии» с грузом радиостанций, вполне позволило решить вопрос с налаживанием связи и без вмешательства друзей. Ну да, баба с возу – кобыле легче.

– Посмотрел бы я на тебя, явись с утра к тебе жены твоих друзей с настоятельным требованием вытащить оттуда их мужей, – резко бросил Варламу Антон.

– А вот тут я пас, Антон Сергеевич. Я лучше еще парочку-другую шпиенов споймаю, оно попривычнее будет.

– Опять кого-то захомутали? – тут же сменил тон Песчанин.

– Майор Икуто. Упертый – жуть. Ну да и мы не лыком шиты.

– А этому что потребовалось в нашем концерне?

– Все то же. Как всегда, концерн – побочное задание. Так, разузнать, чего там эти умники скрывают.

– Плохо. Еще один офицер прогорает, едва сунув к нам нос, – эдак мы удосужимся самого пристального внимания. Значит, так, начинайте отрабатывать всю шпионскую сеть, какую только засветите. Нужно будет закопать этих разведчиков среди остальных.

– Не, нам этого не потянуть. Если начнем просто отстрел, то рано или поздно все укажет на концерн.

– Ну так привлеки полицию, у тебя ведь есть прикормленные.

– А оно им надо – светиться? Чего доброго, в жандармы уволокут, при таких-то способностях.

– Думаешь на жандармов выходить?

– Есть тут один – до славы уж очень охоч, попробую подбросить ему информацию. Вроде не дурак, должен понять, что это его шанс.

– Добро. Слушай, Андрей, как ты понимаешь, Звонарев и Гаврилов надолго засели в Порт-Артуре, как бы не до конца войны. Я не сегодня завтра тоже убываю.

– Тоже в Артур?

– Пока в Магадан, а там как масть ляжет, – не стал полностью откровенничать Антон. Не доверять своему начальнику службы безопасности у него не было никаких причин, вот только у него уже в кровь въелось всегда и от всех скрывать свои истинные намерения – так было спокойнее.

– Во как! Чуть мне – так сразу в пику, а как сами по фене – так завсегда пожалте.

– Ты не ерничай. У меня это присказка несерьезная, а ты как на феню скатываешься, сразу другим человеком становишься – бесшабашным и чересчур самоуверенным. Так что тебе это только во вред.

– Все, Антон Сергеевич, все. Считайте, что научили уму-разуму.

– Ох, шутник. Ладно. Как там обернется в Магадане, я не знаю, буду действовать по обстановке. Порт-Артур Порт-Артуром, а если у нас там бардак да без меня никак, то, как говорится, своя рубаха ближе к телу. Но в любом случае выходит, что ты тут старшим на хозяйстве остаешься.

– Чего я-то сразу? На заводе есть свое начальство, в НИИ тоже есть кому заниматься, в банке вообще акула сидит. Я тут при чем? Мое дело – сторона, только безопасность.

– А я тебе и не предлагаю влезать в научные разработки или заниматься производством и денежными потоками, но вот догляд за всем этим нужен строжайший. Знаешь, как бывает: кот из дому – мыши в пляс. Тут из трех котов никого не остается.

– Я, стало быть, тоже из мышей?

– Давай откровенно, Андрей. Если кто захочет прибрать к рукам все наше хозяйство, то сейчас самый удобный момент. Учредители как с цепи сорвались – умчались воевать, жены вообще не в курсе дел концерна, так что если ты захочешь все прибрать к рукам, то у тебя для этого есть все шансы. Если останешься верен своему слову – нет шансов ни у кого.

– Ага-а, стало быть, от меня все зависит, – озорно улыбнулся бывший воровской авторитет.

– От тебя, – не поддержав озорства, серьезно подтвердил Песчанин.

– Опять? – Варлам иронично взглянул на Антона и ухмыльнулся. – Вот ей-ей, чудные вы. Я ведь говорил как-то, с недоверия начинать надо. Значит, так, Антон Сергеевич, вы эти мысли оставьте, пустое. Я себе цену сложил еще тогда, когда пошел к вам, а за то время, что работаю с вами, только утвердился в этом. Не получится у меня быть первым: все по миру пущу и себя потеряю, сдерживать меня нужно. Вот вторым – да, это я могу хорошо, и тех, за кем я пойду, я уже давно нашел. Так что забудьте. Если здесь что будет не так, то это может быть моя ошибка, а может, меня уже не будет, – только в спину вам я не ударю.

– Здравствуйте, Виктор Михайлович.

– Здравствуйте, Антон Сергеевич. – Крепкий мужчина встретил его с радостной улыбкой прямо на причале.

Было чему радоваться: он ведь полгода не видел своих, это было первое судно в этой навигации, а стало быть, с ним прибыла и почта. Вот уже несколько месяцев он ничего не знал о своих, оставшихся во Владивостоке, поэтому хотя улыбка и была радостной, но во всем его облике угадывалось и нешуточное волнение.

– Все нормально, – тут же поспешил успокоить старпома Антон. – Ваши все живы, здоровы, детки подрастают. Я привез целую пачку писем и фотографий.

– Благодарю. – Теперь его улыбка была целиком и полностью радостной, без каких-либо оговорок. Он принял весьма объемный пакет из рук начальника, но вскрывать его не стал. – Потом посмотрю, раз уж все в порядке, то час-другой погоды не сделает.

– Я вполне располагаю временем, Виктор Михайлович, и забот у меня хватает.

– Еще раз благодарю. Но давайте сначала все же я доложусь.

– Что же, слушаю ваш доклад.

– В принципе докладывать нечего. Все идет согласно полученным мною распоряжениям. Боевая подготовка вполне на уровне, а если сравнивать с тем, с чем мне приходилось сталкиваться на флоте, так и повыше. О войне нам стало известно еще зимой – Пронин получил извещение. Здесь вполне уже сформировано ополчение. Ребятки, как только узнали о начавшейся войне, прямо-таки из кожи вон лезут на занятиях. Скажу откровенно, специалистами они стали весьма хорошими, правда, непонятно, как себя поведут в боевой обстановке, – все же боевого опыта у них нет никакого. Но все, что можно было сделать, сделано, не сомневайтесь.

– Спасибо, Виктор Михайлович. А что касается подготовки, то, думаю, некое подобие боевой обстановки парням все же не помешает. Есть одна задумка.

Бабах!!!

Сашка от неожиданности даже присел. Нет, до этого момента тоже было не тихо, чай, орудие вело огонь, рявкая и посылая по цели один за другим снаряды. Но это… это было как-то по-другому. Страшно. Так страшно, что он просто опешил, а когда его и его товарищей обдало чем-то липким и противным – ощущения вообще зашкалили. Ничего не понимая, он растерянно огляделся. Вот когда его проняло до самых тайников души. Повсюду кровь – на палубе, на орудии, на ребятах и на самом Сашке, а еще скользкая, источающая непередаваемый смрад требуха, много требухи. Это что же, кого-то разорвало, что ли? Ой, божечки! Ой, мамочка! Да как же так-то!

Как его начало выворачивать наизнанку, он и сам не заметил, – в этот момент не думал о том, как будет выглядеть перед товарищами, он вообще ни о чем не думал. Ему просто было плохо. Очень плохо. Во-о-от как плохо. Господи, да откуда столько-то! Да что же это, ить эдак все нутро вывернется, да нет же уже ничегошеньки, – ан нет, выворачивает и выворачивает, так что и моченьки стоять на ногах никакой. А рядом опять: