Книга Можно ли иметь все? - Миранда Ли

— Правда?

Джейсон не сумел скрыть ликования, услышав последнюю фразу.

— Цыплят по осени считают, — мрачно возразила Мюриэл. — Она, как и все женщины, стала ломаться. Гордость, мол, и все такое. Ее поступки значат больше слов. Прошел уже год, а она ни разу не ходила на свидание, хотя ее много раз приглашали. И никто не делал ей предложения. А как иначе, раз она первого шага и то не согласна сделать? Всем известно, она ждет, пока Дин опять постучится к ней в дверь. А когда это произойдет, то есть если…

Мюриэл пожала плечами, словно всем известно: в этом случае Эмма охотно упадет в объятия давнего любовника.

А он был ее любовником, в этом можно не сомневаться. Влюбленных женщин редко удерживают старомодные принципы.

Тем не менее от мысли о том, что Эмма пала жертвой негодяя, у Джейсона кошки скребли на душе. Мягкая, нежная, теплая, заботливая, любящая. Она заслуживает лучшего.

Она заслуживает меня, решил Джейсон. Скромность никогда не входила в число его добродетелей.

— А что случилось с той девушкой? — спросил он. — С той, с которой Рэтчитт плохо обошелся?

— Она уехала в Сидней. Был слух — чтобы избавиться от ребенка.

— И вы думаете, это его ребенок?

— А кто знает? У девчонки были свои слабости. Если отец ребенка — Дин, значит, он первый раз поскользнулся. Даже странно, ведь он столько лет путался со всеми созданиями женского пола, кому не исполнилось сорока, хоть с замужними, хоть с девушками.

Джейсон вскинул брови.

— Знаете, это уже рекорд. И что в нем было такого? Или это слишком нескромный вопрос?

Мюриэл усмехнулась.

— Личного рапорта представить не могу, доктор, мне-то скоро шестьдесят. Но наш Дин видный собой.

— Сколько ему лет?

— Ну, я бы сказала, на несколько лет помоложе вас и на несколько лет постарше Эммы.

— А Эмме сколько?

Мюриэл выпрямилась, лицо ее приобрело укоризненное выражение.

— Эх, доктор, доктор… Вы же несколько месяцев ходили в этот дом! Все это вы давно должны были бы знать, если только у вас на нее серьезные виды. Эмме двадцать два.

Джейсон помрачнел. Ему казалось, что девушка старше. В ее манерах чувствовалась зрелость и твердость, что приобретается с жизненным опытом. А в двадцать два года девушка, всю жизнь прожившая в провинциальном городке, — это почти ребенок. Невинный, не знающий жизни ребенок.

Ему пришла на ум кратковременная помолвка Эммы с Дином Рэтчиттом. Возможно, не так уж Эмма и невинна. Такие люди, как Рэтчитт, не ухаживают за девушками, если не получают того, чего хотят.

— Думаете, Рэтчитт вернется?

— А кто его знает? Может, и вернется, если до него дойдет, что Айви больше нет и Эмма унаследовала лавку.

Джейсон не думал, что наследство в виде отнюдь не процветающего заведения может вдохновить кого-то на возвращение в родные края. Наверное, маленькая кондитерская давала двум женщинам средства к существованию, но только потому, что им не приходилось выплачивать ренту. Как и большинство магазинчиков в Тиндли, лавочка помещалась в передних комнатах старого, облупившегося дома.

Вряд ли Дин Рэтчитт вернется ради столь убогой добычи. Но кто знает? Если у тебя нет ничего за душой…

— А как вы думаете, она вернется к нему, если Дин приедет? — спросил Джейсон.

Мюриэл поморщилась.

— Любовь и лучших из нас превращает в дураков.

Джейсон был вынужден согласиться. Кроме того, он сам-то не влюблен в девушку. Хорошо бы, если бы она принимала решения головой, а не сердцем.

— До завтра, Мюриэл.

Джейсон забрал свой обед и вышел. Он и так надолго задержался в булочной. Сегодня у Мюриэл удачный день — столько можно всего рассказать местным кумушкам!

А, неважно! Джейсон уже решился. И сегодня вечером, после амбулаторного приема, сделает решительный шаг. Он не станет выжидать до возвращения этого проклятого Дина. И не будет тратить время на то, чтобы приглашать Эмму на свидание. Он сразу возьмет быка за рога… и сделает ей предложение.

Глава вторая

Джейсон начинал нервничать, хотя отличался редким хладнокровием.

Но, сейчас такое волнение понятно, решил он, открывая боковую калитку и ступая на дорожку, ведущую к дому Эммы. Все-таки не каждый день мы делаем предложение, тем более женщине, в которую не влюблены, которой даже никогда не назначали свидания, не говоря уже о физической близости. Очень многие сказали бы, что он сошел с ума. Адель — во всяком случае.

Мысль о возможной реакции Адели послужила для Джейсона дополнительным толчком. То, что казалось ей безумным, возможно, было самым разумным на свете.

Решившись идти до конца, Джейсон прикрыл за собой калитку и зашагал по боковой дорожке к двери черного хода. Через кружевные шторы в одном из окон пробивался свет, откуда-то доносилась музыка. Джейсон облегченно вздохнул. Несомненно, Эмма дома.

Чтобы попасть в дом с черного хода, нужно было подняться на маленькое крыльцо, на которое вели три ступеньки. Джейсон поставил ногу на нижнюю ступеньку и остановился, чтобы поправить галстук и одернуть пиджак.

На самом деле одежда его была в порядке. Он надел один из своих самых добротных и мягких итальянских костюмов — темно-серую пару из немнущегося шелка, в которой он без труда мог ощутить себя миллионером. На нем был также шелковый галстук подходящего серого оттенка, с косыми синими и желтыми полосами. Модный, стильный галстук, и притом не кричащий. Джейсон даже побрызгался одеколоном, который приберегал для особых случаев.

Он знал, что перед ним нелегкая задача, поэтому ни в чем не хотел полагаться на случай, а использовал все лучшее из своего арсенала, чтобы создать привлекательный, заманчивый образ. Ему хотелось быть всем, чем не был Дин Рэтчитт, предложить ей все, чего не было у Дина Рэтчитта. Положительный, надежный союз с мужчиной, который не станет ей изменять, которым она сможет гордиться.

Он набрал в грудь воздуха, чтобы успокоиться, поднялся на крыльцо и постучал. За те несколько секунд, что она шла к двери, нервное напряжение вызвало у него неприятное движение в желудке. Надо было вначале поесть, с неудовольствием подумал он. Но он был не в состоянии усадить себя за стол до встречи с Эммой, до ее ответа.

Ему вдруг пришло в голову, что она тоже может счесть его сумасшедшим. Утрата привычной уверенности поразила его.

«Она посмеется над тобой, — зазвучал в его голове голос разума. — Она романтически настроена и не любит тебя».

Дверная ручка медленно повернулась, и дверь стала открываться. Свет ударил Джейсону в глаза. Силуэт Эммы появился на пороге; лица ее не было видно.

— Джейсон?