Книга Шепот страсти - Айрис Джоансен

– Некоторые на твоем месте были бы более требовательными.

Джейн вскинула брови.

– Вы, например?

– Нет. С другой стороны, в твоем возрасте я бы, пожалуй, вообще не приняла никаких отношений. Я была чертовски независимой. Кажется, такой и осталась.

– Ева не такая, как другие, – возразила Джейн. – Вы ведь с ней тоже близки сейчас.

Кэтрин улыбнулась и повернулась к парковке.

– Ты права. У нас с тобой больше общего, чем я думала. Ева – солнце, вокруг которого мы все обращаемся.

Проводив машину долгим взглядом, Джейн направилась к центральному входу. Ноги как будто наливались свинцом. Она шла к Джо, для которого каждая минута могла оказаться последней. Она шла к Еве, которая могла вот-вот потерять мужчину, придавшего смысл ее жизни.

Как она воспринимала поиски Бонни? Отвечая на вопрос Кэтрин, Джейн сказала то, что и должна была сказать, произнесла правильные слова и даже не соврала. О чем она умолчала, так это о своем страхе за Еву и Джо. О том, как нелегко было смириться с тем, что они подвергают себя опасности. Она понимала, что иначе они не могут, но в глубине души всегда хотела только одного: чтобы поиски закончились как можно скорее.

Чтобы Ева отпустила Бонни.

Господи, и чтобы Бонни отпустила Еву.

Ева медленно прошла по коридору к палате интенсивной терапии.

Скоро она снова увидит Джо. Бледного, с осунувшимся лицом. Лицом, словно высеченным на надгробии. Лицом, которое пугает ее до смерти.

Но еще страшнее не видеть его вовсе и представлять, что он уходит навсегда, а ее нет с ним рядом.

Она должна быть там. Всегда. Рядом с Джо.

Если бы только Господь оставил его с ней. Если бы только Джо, если вернется, все еще хотел видеть ее рядом. Память снова вернула ее в их последний день в коттедже на озере. Как он стоял и смотрел на нее, когда она сидела на качелях.

«Я нелегкий человек. Для меня это естественно. Но так же естественна моя любовь к тебе».

И для нее естественна любовь к Джо.

Пожалуйста, Джо, поправляйся. Очнись.

– Добрый день, мисс Дункан. – Из палаты вышла медсестра. – Я могу что-нибудь для вас сделать?

– Да, позвольте посидеть у его кровати.

Сестра покачала головой.

– Пока что не могу. – Она замялась. – Но доктор сказал, что, может быть, скоро разрешит вам побыть с ним.

Ева напряглась. Сердце тревожно затрепетало.

– Ему лучше?

Сестра покачала головой.

– Не надо было мне это говорить, – поспешно сказала она. – Доктор Джарлин сам все вам расскажет.

В груди похолодело от страха.

– Нет, черт возьми, вы сами мне все скажете! Ему хуже?

Сестра смотрела на нее с таким сочувствием, с такой добротой, что тревога сжала сердце.

– С вами поговорит доктор Джарлин. Я сейчас вызову его. Скажу, что вы беспокоитесь. – Она повернулась и поспешила к посту медсестер.

Беспокоится? Да ее тошнило от страха.

Джо умирал, и врачи не могли его спасти. Вот почему решили допустить ее к нему. Попрощаться.

Но она не станет прощаться. Он должен остаться с ней.

Ева прижалась лбом к застекленному окошечку палаты и закрыла глаза. По щекам поползли слезы. Боль волнами раскатывалась по всему телу.

Она должна увидеть его. Определить, произошли ли какие-то перемены. Может быть, они ошибаются. Доктора ведь не все знают.

Ева перевела дыхание, открыла глаза и… застыла от изумления.

Бонни.

Она много раз видела дочь – во сне и не только. Со временем Ева поняла, что видения эти – совсем не плод ее воображения, не галлюцинации. В любом случае, реальные или нет, они помогали жить. Они были тем, ради чего стоило жить.

Но на этот раз что-то было иначе.

Бонни – в маечке с изображением Багз Банни, с сияющими в свете больничных ламп рыжими волосами – стояла у кровати Джо и смотрела на него сверху вниз.

Лицо ее выражало… любовь. Истинную, настоящую любовь.

Почему она здесь?

Страх перешел в ужас.

Забрать Джо? Помочь перейти из этой жизни в следующую?

– Нет, Бонни!

Дочь подняла голову и посмотрела в сторону двери, за которой стояла Ева.

Посмотрела и улыбнулась. А потом снова перевела взгляд на Джо.

Что означала эта улыбка? Что она поможет ему выжить?

Или поможет умереть?

Ева прижалась к стеклу. Печаль сдавила грудь.

– Джо!

Тьма вокруг.

Чей-то голос.

Кто-то зовет.

– Джо!

Кто-то зовет его.

Но покидать тьму не хотелось. Здесь, во мраке, ему было комфортно, а еще как-то странно радостно, словно он ожидал чего-то хорошего.

Чего? Смерти?

Он никогда ее не боялся. И теперь тоже не боится.

Но этот зовущий голос…

Ева.

Ей больно. Ей плохо без него. Нужно вернуться.

И здесь есть кто-то еще…

Бонни.

Она стояла в темноте. Раньше она всегда держалась поодаль, как чужая, но теперь была рядом, и это от нее исходило ощущение покоя и комфорта. Хочет, чтобы он остался в темноте?

Но как же Ева? Он ощущал ее ужас, ее боль и печаль.

Нужно вернуться. Он должен сделать так, чтобы Ева была счастлива.

Она ведь сделала счастливым его.

С того самого момента, когда Джо впервые увидел ее, он понял, что никогда не будет счастлив без нее.

Странно. Он не верил, что любовь может прийти ниоткуда и остаться навсегда. Он был циником. Умным, расторопным агентом ФБР, тогда еще молодым, уверенным в себе и в окружающем, готовым завоевать весь мир.

Он нисколько не сомневался, что без особого труда разберется в похищении Бонни Дункан. Полиция Атланты полагала, что девочка стала жертвой серийного убийцы и что живой ее уже никто не увидит. Грустная история, но Джо уже доводилось работать с другими серийными убийцами, и за спиной у него был немалый опыт в области профайлинга. Его квалификации было вполне достаточно, чтобы не только взяться за дело, но и завершить его. Он поедет в Атланту, проведет расследование и покажет местным копам, как умеет работать ФБР.

У него не было ни малейшего желания как-то сближаться с родственниками жертвы, независимо от того, вызывали они у него симпатию или нет. Такое сближение всегда чревато осложнениями. Самое лучшее – дистанцироваться, держаться подальше от семьи, не позволять себе эмоций и оставаться беспристрастным. Это гораздо эффективнее.