Книга Тайные кланы - Элиан Тарс

— Верно, — закивал Дэн. — Подумай лучше о том, как теперь отвязаться от синдиката. Что за синдикат, то хоть?

— «Багряные псы», — буркнул Миша.

— Слышал о них, — задумчиво покивал Денис.

Ну еще бы ты о них не слышал, если наш микрорайон отчасти является их территорией.

— Итак, ты должен миллион одному из синдикатов, — после недолгого молчания, резюмировал Дэн. — Это слишком много для простого закладчика. Сколько ты на них батрачил-то хоть?

— С января, — неохотно ответил Миша. — Время от времени… Ну то есть не каждый день.

— С января, — удивленно округлил глаза Дэн. — И что, тебя даже ни разу не поймали?

— Мой куратор говорил, что мне сопутствует удача, — поморщился наш раненый друг. — А иногда, что у меня и вовсе талант… Талант закладчика? Ну что за бред!

— Талант художника у тебя тоже есть, — проговорил я. — Но не о том сейчас речь.

— Ага, отложи самобичевание, — ко мне присоединился Дэн. — Мы тут собрались, вообще-то, чтобы вытащить тебя из ямы. В которую ты сам себя загнал, между прочим. Почему у нас денег не попросил? Вместе наскребли бы. Мы же предлагали помощь, а ты отнекивался.

Дэн был прав. Создавалось впечатление, что Миша переживает о здоровье деда. Именно о здоровье, а не о нехватке денег на лечение. Поэтому я посчитал нужным сказать:

— Мы не умеем читать твои мысли. Так что в следующий раз используй рот, чтобы если не попросить о помощи, то хотя бы рассказать о проблеме. Не чужие ведь люди.

Мишка поджал губы и виновато кивнул.

Ещё час мы вместе обсуждали, что делать с долгом, и когда уходили, он уже не выглядел подавленным.

Мы недолго прошлись с Дэном — он решил купить пива и заглянуть к одной из своих подруг. Я же направился прямо к дому, по пути сбросив сообщение Свете.

Под фонарем у дороги испокон веков была точка, где круглогодично дежурили девушки, пытающихся соблазнить одновременно и водителей, и прохожих. Сейчас призывно улыбались и покачивали бедрами четверо. Очевидно, эта точка, да и сами девушки числятся за «Багряными псами». Естественно, никто и никогда не мешал им работать.

Увидев меня, они захихикали и помахали ручками. Я так часто отказывался от их услуг, проходя здесь в темное время суток, что меня давно запомнили.

Миновав девушек, я вошел в парк. Мне надо пересечь его почти весь, чтобы выйти к дому. В теплые вечера здесь всегда оживленно.

Несмотря на то что вечер плавно перетекал в ночь, по парку разносились детские голоса, а по широкой аллее прогуливались семьи и просто парочки. На лавочках под фонарями разместились шумные компании, а на скамейках чуть поодаль, почти в темноте, угадывались силуэты страстных влюбленных.

— А ты слышала, скоро этого парка не будет? — донесся до моего слуха разговор двух подруг, сидевших на скамейке недалеко от того места, где я проходил.

— Да ну?

— Правда, тебе говорю! Строить вроде будут новый торговый центр. Кто-то там уже собирает подписи против строительства, но кого это волнует. Сама понимаешь, как у нас такие дела делаются.

— Это да, — вздохнула ее собеседница и приложилась губами к горлышку стеклянной бутылки.

Я ловил обрывки разговоров, но интересного в них не было ровно до тех пор, пока я не поравнялся с одной веселой компанией.

— Юль, не грусти, а то грудь не будет расти.

— Да пошел ты!

— Черт с ней с грудью, Юлька, будешь грустить, грайм тебя сожрет!

— Эй, идиот, что ли? Таким не шутят!

— В самом деле!

— Тем более сейчас. Вы слышали, что в последнее время граймов стало больше?

— Правда?

— А то!

— Но ведь нам боятся нечего, мы веселые ребята! Хах, так что давайте пить, веселиться, чтобы не стать едой для граймов!

— Да ну тебя!

— Слышишь, Юль, выпей!

Граймов стало больше… Да уж.

Я попытался прогнать эту мысль, перестроить мозг на другие темы, обдумать что-нибудь отвлеченное. Например, зачем нам вместо этого чудесного парка торговый центр? Да и парк имеет историческое значение — часть деревьев здесь высаживали в год завершения Первой и Последней Мировой войны, в память о погибших жителях нашего Малахит-сити. Неужели никто из кланов за него не вступится?

Иногда, даже если очень сильно хочется избавиться от каких-то мыслей, происходит что-то, что заставляет тебя к ним неизбежно вернуться.

— А-А-А-А-А!!! — издали, с правой стороны от меня, прилетел полный боли и ужаса крик. — Нет!!! не подходи!!! Грайм!!!

«Грайм! Грайм!» — тут же пронеслось по всем лавочкам и аллеям.

— Спокойней! Соблюдайте спокойствие и медленно отходите подальше!!! — прогремел некто особо здравомыслящий. — Я сообщу в полицию!

— Надеюсь, поблизости есть вайлорд… — пробормотал кто-то. А через пару секунд крики полностью стихли.

Даже если какой-нибудь вайлорд бродит рядом, этого человека он спасти не успел.

Внезапно я обнаружил, что уже какое-то время просто стою и смотрю в сторону, откуда недавно доносились крики. Грязно выругавшись, я быстро зашагал в сторону дома.

Сам не заметил, как добрался до своего двора, вошел в подъезд, поднялся на лифте на девятый этаж и открыл дверь квартиры.

— Привет, братец! — услышал я радостный крик, и у меня на шее повисла Света, весело болтая ногами. Хоть она и весит меньше пятидесяти килограммов и для меня все равно, что пушинка, но тем не менее…

— Привет. Сколько раз тебе повторять, что ты уже не маленькая, чтобы так делать. Слезай с меня, — проворчал я.

— Если грустить не будешь, слезу, — безапелляционно заявила она.

— Не буду, — пообещал я, и она отпустила мою шею, отошла на шаг и, мило улыбаясь, по-птичьи склонила голову набок.

Сегодня на ней красовалась белая майка с розовой пантерой и красные шорты. Карие глаза на смуглом лице, обрамленном прядками каштановых волос, смотрели на меня внимательно. Вроде бы внешне мы похожи, но по цветовым параметрам она от рождения была темнее. Зато я всегда был ее выше (учитывая трехлетнюю разницу в возрасте), сейчас, например, на целую голову.

Глядя на веселую и энергичную сестру, и самому захотелось улыбнуться.

— Ужин? Чай? — спросила она, направившись на кухню.

— Чай. Поел у Миши.

— В «Зеленом ковбое» же хотели посидеть? — донеслось от стола. — Сэкономить решили?

— Не совсем, — я разулся и прошел на кухню. — Мишу «Багряные псы» немного жизни поучили. Теперь он им должен миллион.

Разливавшая чай Света обернулась и удивленно хлопнула глазами.