Книга Соколиная охота - Наталья Александрова

От удара лыжей по ноге Надежда упала, ботинок запутался вкреплении, да еще вес у коровы был даже не коровий, а слоновый. В общем,последнее, что услышала Надежда, был треск, как будто рвется крепкая материя.Треск заглушил ее собственный крик, и Надежда потеряла сознание.

Очнулась она очень скоро от того, что муж сильно хлопал еепо щекам. Вокруг столпились люди, кто-то освободил ее ногу от креплений, кто-топротягивал термос с горячим чаем. Нога у Надежды не болела, просто ничего нечувствовала. Нашелся среди окружающих медик, который приблизительно определилперелом голени, и муж коровы вызвался отвезти Надежду в больницу – у негооказалась неподалеку машина.

Обиднее всего было то, что сама розовая корова ничего себене сломала – даже лыжи у нее оказались целы. Она тихонько стояла в стороне ивиновато молчала.

Отзывчивые лыжники помогли погрузить пострадавшую в машину ивернулись на гору. Надежда по дороге в больницу жутко злилась, причем злость ееусугублялась тем, что злиться, собственно, можно было только на себя. Муж велсебя спокойно, не ахал, не рвал на себе волосы и не воздевал руки к небу,восклицая: «Ах, на кого же ты меня оставляешь?», и Надежда окончательнообиделась. Нога в машине начала болеть, и в приемном покое больницыподтвердились худшие Надеждины опасения – не растяжение, не трещина, а самыйнастоящий перелом. Хирург, преступно молодой, на взгляд Надежды, наложил гипс,да еще и присовокупил, мерзавец, что заживать нога будет долго, а принимая вовнимание возраст больной, он вообще не может гарантировать правильного срастаниякости. Представив себя неразлучной с костылем до конца дней своих ивозмутившись ссылкой на возраст, Надежда просто задохнулась от злости, но силна достойный ответ наглому мальчишке-хирургу уже не осталось.

Дальше наступил краткий период понижения неприятностей, ибоНадежду в гипсе выдали мужу, и он отвез ее домой, причем вел себя благородно ине кидал по дороге фразы типа: «Я же предупреждал, что так будет!» или «Если быты хоть изредка слушалась мужа, с тобой ничего бы не случилось…».

Три недели Надежда провела в четырех стенах в обществе котаБейсика, поскольку муж, как обычно, много работал и приходил поздно. И воткогда она окончательно озверела, в поликлинике сняли гипс и сообщили ей, чтотот мальчишка-хирург как в воду глядел: нога не то вообще не срослась, не тосрослась, но не правильно, а уж кто в этом виноват – возраст или неопытныйхирург, – они в поликлинике, если бы и знали, все равно не сказали – честьмундира, сами понимаете. Надежда ничего не хотела понимать, кроме того, что ногуопять придется гипсовать, и это вызвало у нее приступ почти буйногопомешательства. Врач в поликлинике испугался и направил ее на консультацию кпрофессору, а тот дал направление в больницу. Муж проявил строгость и почтисилой положил Надежду в отделение травматологии. Ногу долго просвечивалирентгеном, потом снова загипсовали Ходить Надежда с трудом, но могла – гипс былочень аккуратным. Персонал в отделении подобрался незлобный, лечащий врачНадежде симпатизировал, но вот соседи…

Палата оказалась трехместной, и, когда Надежда вошла ипоздоровалась, ей указали место у окна – никто не хотел занимать ту кровать.Надежда легла и поняла почему – из небольшого узкого окошка ужасно дуло, крометого, окно выходило прямехонько на больничный морг. Соседка справа представилась:«Сырникова, Лора Михайловна» – и поглядела на Надежду подозрительными, близкопосаженными глазками.

Соседкой слева оказалась здоровенная бабища – многодетнаямать семейства, как узнала потом Надежда. Ее навещала семья – муж и три сына,все очень похожие друг на друга: толстые, с круглыми лобастыми головами.Фамилия у них была соответствующая – Поросенки. Мама Поросенке залезла на стул,чтобы снять со шкафа кухонный комбайн, стул не выдержал ее веса и подломился.Она упала и сломала руку. Сырникову сбила машина, сломав ей три ребра илодыжку, и она бесконечно рассказывала в палате, как ляжет костьми, но засудитводителя на самый большой срок.

Поросенке поглощала множество домашней еды, обильносдобренной чесноком, и ночью оглушительно храпела. Сырникова пробовалацепляться к ней, но та не реагировала, и тогда вредная баба стала изводитьНадежду. Нервы у Надежда Николаевны были не в лучшем состоянии, организмослаблен длительным нахождением без воздуха и весенним авитаминозом, поэтомуНадежда, сама себе удивляясь, очень болезненно реагировала на мелкие склоки ипридирки.

Вот и сейчас Сырникова, хитро поглядывая на Надежду, началарассказывать длинную историю о том, как одна ее знакомая вот точно так жесломала голень, и точно так же нога не хотела срастаться, и ломали ее три раза,после чего знакомая так и осталась на костылях, да еще и муж ушел к молоденькоймедсестре.

Надежда отвернулась к стене и делала вид, что дремлет.Сырникова замолчала, не имея слушателей.

Надежда немного успокоилась и сказала себе, что полосанеудач должна же когда-нибудь кончиться. Судя по всему, это случится довольноскоро, потому что доктор вчера сказал ей, что нога заживает правильно и черезнесколько дней можно будет снять гипс. Вскоре обещают выписать Поросенке и,даст бог, положат кого-нибудь, кто не станет так ужасно храпеть ночами.

Сырникову хорошо бы, конечно, придушить ночью подушкой, нонеохота связываться, поэтому надо просто не разговаривать с ней. Или же можнопридумать более утонченную месть. Надежда давно прознала, что Сырникову зовутвовсе не Лора, как она представилась вначале, а Велора, что означает ВеликаяОктябрьская революция. Сырникова очень не любит свое имя, так Надежда нарочнобудет ее так называть.

С середины апреля наступила чудесная погода, и Надежда оченьдовольна, что лежит у окна: можно приоткрыть щелочку и дышать свежим ночнымвоздухом.

Днем Сырникова не разрешает, ей, видите ли, дует.

К серому кубику морга Надежда уже привыкла и совершенно нереагировала на скорбные группы ожидающих своего покойника родственников исослуживцев.

Кроме всего, был и еще один факт, который несколько примирялее с нынешним положением вещей. В марте у Надежды Николаевны был день рождения,и в этом году как раз подступил ненавистный пятидесятилетний юбилей. Надеждазаранее с ужасом представляла себе это событие – как сотрудники на работеподарят какой-нибудь сервиз или переносной телевизор, как начальство будетофициально поздравлять и зачитывать адрес от дирекции, как мужчины будутсмотреть равнодушно, а женщины – с неприкрытым злорадством. И все будут знать,что ей исполнилось пятьдесят лет. После такого юбилея выход один – вешаться.

И вот благодаря перелому юбилей удалось замотать. Какговорится, нет худа без добра!

Надежда осторожно высунула голову из-под одеяла. АннаПоросенко спала, посапывая, – храпела она только ночью. Сырникова,привычно призывая кары небесные на голову сбившего ее водителя, прижав руку ксломанным ребрам, поднималась с кровати, чтобы идти смотреть телевизор в холле.Надежда приободрилась и достала из тумбочки детектив.