Книга Сварог. Железные паруса - Александр Бушков

Все собравшиеся здесь, как завороженные, уставились в угол,не по-обычному тихие. Бесцеремонно раздвинув парочку подданных, Сварогпротолкался в первый ряд, присмотрелся. На его непросвещенное мнение, ничегоособо интересного там не имелось – всего-навсего угол, отгороженный невысокой,ниже колена, железной решеткой не особенно и искусной ковки, в длину и ширинуне более локтя. У стены, на щербатых каменных плитах, лежало нечто вродеограненной стекляшки сочно-зеленого цвета, величиной с куриное яйцо.

Невысокий человечек в цивильном, стоявший впереди всех,определенно был бургомистром означенного города – судя по цепи с гербовыммедальоном и соответствующими подвесками. Плюгавый такой, невидный, лысоватый,весь какой-то угнетенный жизнью – сразу чувствовалось, что не одно вторжениеиноземного супостата тому причиной, что бургомистр чуть ли не отроду былзаписным меланхоликом. Ага, золотой пояс – дворянин. Ручаться можно, иззахудалых – успешный, богатый и благополучный обладатель золотого пояса низа что не вольется в ряды провинциального чернильного племени…

Ни на кого не глядя, он бубнил заученно:

– Итак, господа мои, это и есть знаменитый проклятыйизумруд Гайтен, регулярно и неотвратимо приносивший несчастье владельцамсовершенно независимо от того, каким способом они вступили во владение, была лито беззастенчивая кража, честная покупка, случайная находка – или дарение.Семьдесят один владелец за последние сто лет, все скрупулезно подсчитано.Камень, да будет вам известно, вот уже двенадцатый год лежит на том самомместе, куда укатился, выпав из цепенеющих пальцев последнего владельца,благородного маркиза Адельстана, зарубленного в двух шагах отсюда внезапноспятившим городским стражником. Самоцвет с тех пор никто так и не трогал изопасения, что простое взятие его в руку для перенесения может быть воспринятонекоей неведомой злой силой, тяготеющей над камнем, как то самое вступление вовладение. – Его скучное лицо озарилось бедной улыбкой: – Быть может,господа мои, среди вас отыщется смельчак и вольнодумец, не верящий в бабушкинысказки, и заберет изумруд себе? Вы все люди военные, храбрые и отчаянные, чтовам стоит? Прошу покорно, вы всех нас чрезвычайно обяжете. Без церемоний!

В его голосе звучала неподдельная надежда.

– Ищи дураков, – пробормотал Вольный Топор заспиной Сварога. – Сейчас прямо разбежались…

Сварог протиснулся к случившемуся тут же мэтру Анраху,склонился к его уху и шепотом спросил:

– Не брешет бургомистр?

– Нисколечко, – задумчиво отозвался Анрах. –Все так и обстоит, как он рассказывал. Чрезвычайно поганый камушек, вродевашего Доран-ан-Тега или Дубового Веретена, только наоборот. – Онвстрепенулся: – Государь, у меня есть просьба…

– Чуть погодя, – сказал Сварог. – У меня тутнеотложные дела…

Его так и подмывало, еще с утра, совершить что-нибудьисторическое, но никак не подворачивалось случая. Вовсе уж бесцеремоннораспихав бравых вояк – те, обратив наконец внимание на своего короля, торопливорасступились – Сварог присмотрелся, тщательно примерился. И обрушил на роковойсамоцвет обух Доран-ан-Тега.

Заклятый изумруд с прозаическим дребезгом раскололся,раскрошился, на полу осталось пятно мутно-белесого крошева. Старательно очистивот него обух топора затянутыми в перчатку пальцами, Сварог стянул ее, бросил зазагородку, обернулся к присутствующим и веско сказал:

– Пожалуй, это снимает проблему, а?

Присутствующие ответили тихим восторженным гулом.Бургомистр, пожав плечами, сказал уныло:

– Пожалуй что, пожалуй… Раньше-то никто не решался, аможет, не додумались… Я так понимаю, вы и будете знаменитый король Сварог?И до наших убогих мест, выходит, добрались?

– Не наговаривайте на себя, – сказал Сварогнепринужденно. – Не такие уж и убогие у вас места, судя по первым беглымвпечатлениям – природа красивая, крестьяне старательные, как говорится, тучныенивы и пажити… Извините, так уж получилось. Сложилось устойчивое мнение, чтовас давненько что-то не завоевывали, вот и пришлось… Вы, надеюсь, не впретензии?

Окружающие жизнерадостно заржали.

– Крепко опасаюсь, что мои претензии во вниманиеприниматься не будут, – меланхолично поведал бургомистр. – Ничего неподелаешь, война – дело житейское. Но мне, как лицу, несущему ответственностьза вверенный мне город и прилегающие места, как уроженцу сего города, этот городжалко, уж не взыщите…

– Вот это вы зря, милейший, – усмехнулсяСварог. – Мои солдаты – люди в высшей степени культурные, гуманные иутонченные, присмотритесь только к их одухотворенным лицам…

Бургомистр печально пожевал бледными губами. Сварог, вобщем, его понимал: достаточно было взглянуть на ближайшего к ним Топора сотрубленным в незапамятные времена правым ухом и парочкой страхолюдных шрамовна красной роже. Прочие физиономии тоже как-то не блистали поэтическойутонченностью.

– Лет пятнадцать назад, во время последней войны, у насстояли снольдерские мушкетеры, – уныло протянул бургомистр. –Прекрасно помню, как они с чердака ратуши сбросили буфет старинной работы,который сами туда каким-то чудом и затащили. Не буфет был, а настоящийантиквариат, теперь уж нет таких краснодеревщиков. Я уж не вдаюсь подробно вовсе прочее…

– Поменьше пессимизма, старина, – сказал Сварогнебрежно. – Не путайте моих добротных витязей с буянами отжившей эпохи.Все будет хорошо. Приведем ваш город к покорности, присягу принесете, какполагается… Обещаю послабления, вольности… и все такое прочее. Мое величествостроги, но справедливы, кого угодно спросите…

Он отвернулся, крепко взял за перевязи мечей Гарайлу иШедариса, отвел в дальний конец обширного зала и сказал вполголоса:

– Вот что, сударики мои… Чтобы в городишке было тихо иблаголепно. Ясно вам? Я его и в самом деле собираюсь взять под своювысокую десницу. На меня смотреть, а не под ноги! Я прекрасно понимаю – неромантик как-никак и не идеалист, – что справному солдату после успешногоштурма следует чуток оттянуться… Не нами заведено, не нам и посягать на вековыетрадиции. Но чтобы аккуратно у меня! Чтобы это был именно чуток! Оставить вгороде ровно столько войск, сколько необходимо для патрулирования и контроля.Остальных вывести на равнину и устроить лагерь. Кабаки не громить, а вежливо иделикатно выкатить пару-другую бочек с заднего хода и без молодецких воплей…

Гарайла скрупулезно уточнил:

– Надеюсь, платить за вино не обязательно?

– Мы же не извращенцы, маршал, – усмехнулсяСварог. – Чтобы за вино платить во взятом штурмом городе… Далее. Чтокасается прекрасного пола. Упаси бог кого обидеть какое-нибудь непорочноесоздание, единственную отраду души седовласых родителей… Уяснили нюансы? Вотпрекрасно. Доведите эти нюансы до всеобщего сведения, и немедленно. Вешать будуна воротах, ежели что… Мы сюда пришли не разнузданными мародерами, аблагородными избавителями здешнего трудолюбивого народа от тирании короляСтахора, его произвола и притеснений. Эту мысль тоже постарайтесь довести доподчиненных во всем ее благородном величии. Я на вас полагаюсь. Между намиговоря, я сам толком не знаю в деталях, что за кривды, произвол и притеснениячинил Стахор, но завтра с обозом придут три повозки печатных прокламацийсочинения герцога Лемара, там все подробно и цветисто изложено доходчивым иубедительным языком. Изыдите, орелики!