Книга Серебряный ангел - Мария Северская

Настя любила этот двор. Окна ее комнаты, как и окна гостиной с балконом, выходили сюда. Ночами было тихо, и никто не мешал спать, хотя вроде бы «Белорусская» – почти центр города, должно быть шумно.

Омрачал картину только дом напротив – точная копия Настиного, его брат-близнец. Казалось, до него можно достать рукой, так близко он стоит. Настино окно от обзора из окна напротив немного загораживали деревья, и то лишь летом, когда кроны были густыми. Зимой спасали тяжелые плотные шторы, которые, впрочем, девушка задергивала только ночью, ложась спать. Комната с задернутыми шторами сразу приобретала вид закрытого шкафа, если сидеть внутри. Обстановку оживляли только стоящие повсюду горшки с цветами и старинная настольная лампа с зеленым абажуром – на письменном столе.

Но с некоторых пор Настя полюбила окна напротив.

Привычка сидеть на подоконнике была у нее с детства, и как родители ни отучали дочь, ни внушали, что это опасно – можно по неосторожности свалиться вниз, да и, в конце концов, неприлично, когда в окне кто-то постоянно маячит, любовь к оконным посиделкам осталась.

Примерно год назад, в конце августа, только приехавшая в Москву и еще никого не знавшая Настя так же сидела на подоконнике и смотрела на окна противоположного дома на пару играющих котят... Когда в окне напротив ее собственного зажегся свет, Настя машинально уставилась туда.

Открылась точно такая же, как у нее, комната: какой-то фикус на окне, письменный стол с компьютером у одной стены, диван и книжный шкаф у другой. Вскоре к окну подошел хозяин комнаты – парень примерно ее возраста, высокий, с темно-каштановыми, отпущенными до плеч густыми волосами.

Насте захотелось отвести взгляд и быстренько ретироваться с подоконника, пока он ее не заметил, но вместо этого, сама не зная почему, она помахала парню рукой. И он, немного помедлив, помахал в ответ.

С тех пор прошел год. Настя узнала, что ее визави зовут Артем Портнов, что он учится в параллельном с ней классе, что он самый видный парень школы и что по нему сохнет добрая половина девчонок. А еще узнала, что он отлично играет на гитаре, много времени проводит за компьютером, а в выходные предпочитает подольше поваляться в постели.

Каждый раз, видя Настю в окне, он машет ей рукой, а сталкиваясь с ней в школьном коридоре, улыбается, и в этот момент в ее груди, где-то на уровне солнечного сплетения, возникает звенящая пустота, которая грозит разразиться многоцветным фейерверком.

За год они ни разу не заговорили. Вообще не произнесли ни слова. Только Насте кажется, что у них есть общая тайна, между ними есть связь, тонкая серебряная ниточка, ведущая от окна к окну, от сердца к сердцу.

Конечно, узнай кто-нибудь об этом, над Настей смеялась бы вся школа: ведь их невозможно даже представить рядом.

Нет, Настя никогда не считала себя дурнушкой. Ей нравится, как она выглядит: чистая светлая кожа, чуть раскосые серо-зеленые глаза, тяжелые, густые, оттенка старой меди волосы. Мама постоянно повторяет, что если бы Настя пользовалась косметикой, была бы настоящей красоткой.

Но Настя упорно не понимает, как можно тратить по полчаса каждое утро на боевую раскраску. Именно столько уходит на макияж у Ирки, и, по ее словам, это еще мало, другие проводят у зеркала гораздо больше времени.

Конечно, Ира бесспорная красавица, это признают все. За ней так и вьются парни. Но Ире нужен только один.

Когда подруга в прошлом мае при встрече с Портновым в школьном коридоре твердо заявила Насте: «Вот увидишь, он будет моим!» – той оставалось только пожать плечами. И правда, что тут скажешь? Это же естественно: самая красивая девушка и самый симпатичный парень должны быть вместе.

Только Портнов, похоже, считал иначе. Во всяком случае, все Иркины попытки с ним сблизиться пока с треском проваливались. Но Настя не сомневалась: бой за портновское сердце будет продолжен в новом учебном году и доведен до логического конца, то есть до безоговорочной Иркиной победы.

Сейчас комната Артема освещена лишь тусклым ночником. Самого хозяина в комнате нет, только лежит на диване словно только что оставленная гитара.

Настя смотрела в его окно из темноты, не зажигая свет в комнате. Спустя минут пятнадцать он пришел и сел на стул вполоборота к окну, поставил на стол чашку – Настя с улыбкой отметила, что чашка такая же огромная, как у нее, – взял гитару, пошуровал под столом, видимо втыкая шнур в усилитель, и во двор полилась музыка.

Благодаря открытым настежь окнам Насте казалось, что Артем играет совсем рядом с ней.

Звучало фламенко, и Настя, закрыв глаза, видела перед собой залитые солнцем улицы Мадрида, испанских женщин, одетых в простые платья, слышала их мягко-гортанные песни, стук кастаньет... Она открывала глаза, и в них вливалась синяя ночь и в проеме окна – профиль самого желанного на свете парня.

* * *

Уже второго сентября Насте стало казаться, будто никакого лета и никакой Норвегии не было и в помине, а она так и училась без перерыва.

Втягиваться было тяжело, и, видимо, не только ей. Дисциплина в первые дни учебного года хромала на обе ноги. Учителя, правда, пока смотрели на все сквозь пальцы, понимая, что ребята еще не отошли от лета, не успели поделиться друг с другом впечатлениями.

...Настя еле досидела последний урок. После школы надо было успеть забежать на почту – получить посылку от родителей, а после погулять с Феклой, умудриться пообедать и не опоздать на первый в этом году урок вокала.

– Настя! – Иркин окрик догнал ее уже на школьном крыльце.

Настя остановилась и подождала, пока подбежит запыхавшаяся подруга.

– Мы в кино с ребятами собрались. Пойдешь? – спросила Ира.

– Нет, мне домой надо, дел много. – Настя улыбнулась, словно извиняясь.

– Вечно у тебя дела, деловая ты наша! Между прочим, Семушкин идет.

– А он тут при чем? – удивилась Настя.

– Так у вас же с ним любовь! – Ирка произнесла последнее слово с придыханием.

– Прости, что у нас с ним? – Насте показалось, что она ослышалась.

– Лю-бовь! – По слогам, как идиотке, повторила подруга и сделала большие глаза. – Он уже все уши всем прожужжал рассказами, как мило вы с ним недавно гуляли с собакой.

– Что мы с ним делали? – Настя и правда почувствовала себя идиоткой.

– С собакой гуляли! Ау, Соболева, очнись! С твоей, между прочим! – Ира пощелкала пальцами перед лицом подруги. – У тебя же есть собака?

– Есть, – тупо ответила девушка. И вдруг сообразила: – А, это он, наверно, считает прогулкой случайную встречу у магазина.

– Ну, не знаю, – протянула Ирка. – Так ничего не было? Неужели врет?

Настя молча развела руками.

– И он тебе ни капли не нравится? – настаивала на своем Степанова.

– Почему, он хороший мальчик.