Книга Золушка в поисках доминанта - Дора Коуст

Поцелуи, переполненные удовольствием, осыпались на клитор, сводя с ума, выбивая дух из тела. Язык круговыми движениями проходился по бусинке клитора, и я уже не контролировала тело, то и дело, вздрагивая в такт его ласкам. Горячие волны разливались, пульсировали — я сжималась все чаще, пытаясь отстраниться, но конца и края безумству не было, ровно до тех пор, пока к ласкам не добавились его пальцы. Он прошелся ими в самом низу, чуть раздвигая губы, прокладывая себе доступ прямо к нутру. Я стонала громко, не сдерживая себя, не думая ни о чем. Подушечкой пальца он потер вход во влагалище, и чуть протолкнув его вперед, сразу отпрянул, оставив меня и без ласк, и без поцелуев.

— Ты раньше занималась сексом?

— Нет. — ответила я чистую правду, желая наконец продолжить и достигнуть пика.

— А с женщинами? — как ни в чем не бывало, вопросил этот… этот…

— Нет! Это абсурдно!

— И сама ничего не пробовала?

— По-моему, тебе не следует это знать! — возбуждение потихоньку сходило, оставляя за собой отчетливый след неудовлетворения.

— Понятно. А жаль…

Не успела я и слова ответить, как его губы с жадностью впились в клитор. Язык гулял везде и всюду, забираясь даже в нутро, чем доводил до исступления. Раз волна, вторая, третья. Я уже не стонала, кричала во все горло, ослабевая от натиска. Ноги тряслись, подкашивались, да только пола под ними не было. Волна прошлась через спину, шею, врываясь прямо в затылок, заставляя его неметь. В глазах все плыло яркими всполохами нескончаемых огней, чье пламя возрождалась раз за разом с новыми вспышками. Хотелось схватить его руками, отстранить, да только веревки не позволяли двинуться даже на миллиметр.

Совершенно никакую, словно куль с мешком, Александр аккуратно положил меня на кровать, чьи простыни обожгли, заставляя вскрикнуть и выгнуть спину.

— Тише-тише… Сейчас все будет.

Мышцы живота сводило, прося, требуя, настаивая на немедленном сплетении тел. Кровать по бокам от меня прогнулась, а кожей, я почувствовала его тело — большое тело, между прочим. Он осыпал поцелуями ключицы, шею, кожу за ушком, что уводило меня в восторг с полноценной потерей дыхания. Властно сминая губы, он раздвинул коленями ноги, намереваясь продолжить сладострастную пытку, но уже на новом, более взрослом уровне.

Во влагалище уткнулось что-то горячее и твердое, и как-то сразу пришла мысль, что это не рука, хотя и размер головки члена был внушительным. Я вцепилась пальцами в его спину, впиваясь в податливую плоть ногтями. Страха не было, ведь этот день должен был рано или поздно наступить. Хотя кого я обманываю — страх проскальзывал, но больше от ожидания боли, о которой написано в книжках и сети.

— Тебе нужно потерпеть всего чуть-чуть. Я буду делать это очень медленно. Хорошо? — кончик его носа скользил по моей шее, и я кивнула, сглатывая образовавшийся комок в горле.

Александр нежно водил головкой по клитору, чуть задевая вход, успокаивая меня — я поняла это именно так. Член чуть надавил на вход, проскальзывая в возбужденное лоно совсем немного, не причиняя боли или дискомфорта. Мужчина покачивался размеренно, не продвигаясь дальше, а занимая уже завоеванную позицию. Глубже — я кусала губы в ожидании вспышки боли, стискивала пальцами его спину, позволяя стонам врываться в помещение. Еще глубже — отчетливо ощутила его внутри себя. Стенки сдавливали его плоть, доставляя приятное удовольствие от трения. Сделав еще одно движение, он замер и заговорил:

— Тебе больно?

— Нет… — тихий хрип.

Такая наполненность. Будто так и должно быть всегда. Ничего лишнего. Только все мое, мое без остатка.

— Уже все. Я попробую двигаться чуть быстрее. Скажи, если будет больно.

— А там есть кровь? — вопросила я, чтобы вызнать о самом страшном.

— По-моему, тебе не следует это знать… — тихий смешок стал мне ответом.

Один — один.

Глубже, сильнее, быстрее… Дыхание сбивалось, рвалось, смешивая стоны наслаждения с криками удовольствия. Руки блуждали по моему телу, то останавливаясь на ягодицах, то сминая грудь. Поцелуи стали требовательнее, жестче — словно он пытался выпить меня, оставив совершенно без сил. Укусив его за плечо, ударила ладонью по ягодице, желая сбавить напор, но добилась совершенно обратного. Мой последний крик он поглотил поцелуем, простонав в ответ, прикусывая мои губы, наверное, до крови. Замедлялся, но продолжал пытать, вливая в меня свое семя. Рухнул прямо на меня, сгребая в объятия, но по-прежнему оставаясь внутри.

— Спасибо. — тихий шелест на ушко, заставляющий краснеть от одного единственного слова.

— И тебе. — скромный ответ, но действительно было за что.

Но тут о себе напомнил мой мочевой пузырь…

— Знаешь…

— Ммм…

— Мне очень неудобно, но я хочу… ну… в туалет.

Александр рассмеялся задорно, весело, будто я рассказала самый смешной анекдот, но поцеловав в кончик носа, освободил меня и помог подняться. Ноги подкашивались, и приходилось опираться на него, как на спасательный круг. Идя с ним за руку, я совершенно не подумала о технической стороне вопроса.

— Ага. Повернись ко мне лицом. — сделала как он велел, снова пропитываясь стеснительностью.

Хотелось бы простынь, а лучше две… Блин, о чем я думаю.

— А теперь аккуратно присаживайся. — он держал меня за руки, помогая разместиться и не сесть мимо.

— Ты только выйди, пожалуйста. Ладно? — держать все в себе, уже было невыносимо, а оставаться с невозмутимым лицом тем более.

— Конечно. — дверь со стуком закрылась, оповещая о том, что я осталась одна.

— Господи, да неужели. — старалась вести себя тихо, но, увы, не получалось. — Видела бы меня сейчас Машка! — прижав ладони к горящим щекам, прошептала я.

Оглянувшись по сторонам, словно это могло мне помочь, поняла, что не знаю, с какой стороны лежат салфетки или бумага. Отчаявшись, закусила губу.

— Ты все? — спросили чуть в отдалении.

— Еще нет. Не мог бы ты дать мне салфетки или бумагу и выйти еще раз? Подожди! Дверь не открывалась! Ты что, стоял тут?

— Не вижу в этом ничего зазорного. Успокойся, пожалуйста. Без помощи тебе не обойтись, потому я остался. Раздвинь немного ножки…

— Что? Да ты что?!

— Не упрямься, я всего лишь помогу. Тем более что там я уже все видел…

Сопя как недовольный ежик, отвернулась и чуть раздвинула колени, ожидая порции новой экзекуции. Нежная ткань прикоснулась ко мне, аккуратно обтирая. Готова поспорить, что по цвету лица, я напоминала помидор.

— Ну, вот и все, а ты боялась… Вставай, и пойдем примем душ.

— Вместе?

— Конечно, маленькая.

По-моему мы даже не мылись, а так — делали вид. Под струями теплой воды все чувства обострились, а прикосновения к коже возбуждали не хуже предыдущих ласк. Мы много целовались, так что губы мои начали болеть, но остановиться я уже не могла. Второй раз был не хуже первого, а в чем-то даже отличался, например позе. Облокотившись спиной ему на грудь, я чувствовала себя защищенной, будто за мной стоит огромная скала, готовая разобрать по камешку весь мир только по одному моему слову.