Книга Охота на мудрецов. Неизданное - Дэлия Мор

- Ты не права, но я спорить не буду, - ворчит мудрец, - главное Его Превосходству этого не скажи при следующей встрече.

Дергаюсь и пристально смотрю на Поэтессу. Когда пророк, стихами записывающий предсказания, говорит нечто подобное, то отмахиваться и пропускать мимо ушей уже не получается.

- Ты что-то написала? Когда? Покажи.

- Нет, - улыбается мудрец, - тут не нужен дар, достаточно женской интуиции. Говорю же, смотрел он на тебя по-особенному. С интересом.

Хочется зло сплюнуть прямо на пол. Из мудрецов в звезд превращаемся с такими разговорами. Тем тоже страсть как интересно кто на кого как посмотрел и будет ли что-то между ними.

- Генералы любят чистых и невинных, - продолжает Поэтесса.

- Ты поэтому про мой возраст сказала? - цежу сквозь зубы и раздражаюсь все сильнее. - Знаю, почему любят. Глупая телегония, утверждающая, что потомство женщины будет похоже на её первого мужчину. Давно опровергли, но генералам отчего-то нравится. Дай им волю - всю планету заселили бы своими детьми. Сколько нилотов у каждого? Интересно, это правда про прошение о праве зачать нилота? Действительно всех претенденток внимательно проверяют и требуют, чтобы девственницей была? Как в недоразвитых цивилизациях, будто скот выбирают для спаривания.

- Не заводись, Мотылек, - примирительно улыбается соседка, - твоё прошение о праве зачать от генерала все равно отклонят. Диагноз.

Проклятый психиатрический диагноз, превращающий меня в генетический отброс. Медленно выдыхаю и считаю про себя, гладя ладонями колени. Невроз скоро пройдет, я справлюсь сама. Лишь бы ночью не вернулся, устала просыпаться от крика. И Поэтессу мучаю, хотя она не пожаловалась ни разу.

- Мотылёк, - зовет старший санитар, просунув голову в открывшуюся дверь, - на выход.

- Куда?

Могла бы и не спрашивать. Весь о моем отвратительном поведении дошла до главного врача и меня ждет устное порицание. Надеюсь, карцер не заслужила, хотя это на усмотрение лечащего. Могут и как рецидив записать в рапорте. Одергиваю рубашку и подхожу к двери.

- Генерал зовет, - хмуро сообщает Децим Вар, а у меня пропадает дар речи.

- Быстро, - усмехается Поэтесса, поймав мой удивленный взгляд. - Иди, Мотылек.

- Только без глупостей, - предупреждает старший санитар, выпуская меня в коридор.

Да куда уж теперь. Буду тише больного в кататоническом ступоре. Вот у кого нет проблем с дисциплиной.

Предыстроия - Глава 2 - Наши маски

Кабинет главного врача объекта ди два лямбда пять обставлен роскошнее, чем ему полагается по званию и должности. Надо будет дать задание Рэму проверить финансовую отчетность капитана Дара. Копать всегда есть куда, а тут такой повод.

- Ваше Превосходство, - капитан явно нервничает, покручивая костяшки пальцев, - нужно учитывать специфику. Это все же пациенты, а не ученые с лабораториями и ассистентами. Мудрецы все знания держат в голове и очень неохотно делятся своими наработками.

- Психиатры вам на что?

Спрашиваю спокойно, но главный врач опускает плечи. Слишком долго сидит в кабинете, теряет хватку. Делегировал почти все полномочия, вроде бы чист передо мной, а теперь не может сообразить, кого из своих подставить под взыскание.

- Персонал делает все возможное...

- А результатов нет.

Даже не думал пока давить, а Летум Дар уже в глухой обороне. Положил ногу на ногу и не отрывает взгляда от планшета на столе. Экран неактивный, что он там пытается рассмотреть? Своё отражение?

- Ваше Превосходство...

Когда собеседнику нечего сказать, я всегда слышу обращение ко мне. Будто время тянет, собираясь с мыслями.

- ...все выкладки Маятника идут под запись, Создатель недавно закончил тезисы своей теории, стихи Поэтессы тщательно изучаются и после обработки сдаются в архив. Конспиролог регулярно составляет обзоры.

Слышал я уже это. Маятник и Создатель - две надежды на прорыв за пределы возможностей традиционной науки. Авторы собственных теорий, которые я не могу выпустить из-под грифа «совершенно секретно» не из жадности, а потому что они недоказуемы. Слишком сильно напоминают бред сумасшедших. Термины, определения, предположения и ни одного практического момента. Нет поля для экспериментов, нет методик, формул, расчетов. Голые фантазии. Философские трактаты, в плен их к гнарошам.

- Мотылек что-нибудь пишет? - уточняю я про еще одного мудреца на этаже, и Летум пальцем оттягивает ворот рубашки. Вспотел? Из-за чего?

- Иногда, но больше рисует. Схемы, графики.

- Подробнее.

У главного врача краснеет шея и щеки как от резко поднявшегося кровяного давления. Любопытно. Значит не просто так я зацепился за юную дариссу. Отговаривал еще меня Децим от встречи с ней. Единичка, ничего интересного. Сейчас приведут, и посмотрим, отчего нервничает главный врач.

- Она видит эмоциональные связи между цзы'дарийцами, - нехотя поясняет Летум, - дружба, соперничество, симпатия, преданность. Может определить интенсивность и даже проследить динамику.

- Это как?

Выдержка капитана Дара слабеет от внутренней борьбы. Все больше и больше внешних признаков тихой истерики прорывается наружу. Теперь голос вздрагивает и взгляд мечется.

- Мотылек может рассказать, кто с кем дружил, как часто общались и когда виделись в последний раз. Но пусть лучше она сама пояснит. Ваше Превосходство, мудрец Мотылек.

- Мы знакомы.

Поднимаюсь из кресла навстречу хрупкой женщине с глазами круглыми и огромными, будто от испуга. Больничная рубашка свободно болтается на мудреце, и я на какое-то время забываю, зачем я здесь. Представляю тонкий девичий стан под грубой материей. Талию, чуть больше чем в обхват ладоней. Легкая, невесомая. Действительно, мотылек. Стоит посреди кабинета каплей белой краски на темном палисандре пола и руки в кулаки сжимает, а взгляд не поднимает. Так сильно меня боится? Или я ей неприятен?

- Мотылек, - обращается к ней главный врач, - покажи Его Превосходству, что ты умеешь.

Она резко поворачивается на звук голоса и некоторое время молчит. Потом я вижу, как распрямляются худые плечи, вытягивается струной спина. Мудрец поднимает подборок и смотрит мне в глаза. Ощущения меняют цвет: белое превращается в красный. Я не вижу, но чувствую, как в ней поднимается жар от живота вверх. Еще немного и вырвется наружу ярким пламенем, но Мотылек закрывает глаза и гаснет.

- Слишком... много, - шепчет она и качается вперед. Ко мне качается, а я вместо того, чтобы подхватить, смотрю, как к мудрецу бросается через весь кабинет Летум. Успевает схватить за плечи, но Мотылек отмахивает от него.

- Я справлюсь... нужен физический контакт.

Говорит и краснеет, делая шаг назад. Я бы рад представить физический контакт, но подозреваю, что речь идет о чем-то невинном, вроде рукопожатия. Не просто так она трогала меня за плечо в коридоре.