Книга В живых не оставлять - Сергей Бакшеев

И Алисе стало действительно плохо. Она ему никто. Квартира не ее, машина не ее, вся мебель, техника, приборы и оставшиеся накопления принадлежали Волкову. Зная нрав его папочки, нетрудно догадаться, что ее вышвырнут на улицу. Все, чем она пользовалась до сих пор, достанется его родителям, а ей как жить дальше?

Ее ноги подкосились, а взор затуманился. Видя полуобморочное состояние женщины, Алисе дали успокоительное и позволили до утра отлежаться на кушетке в ординаторской.

2

Елена Петелина опустила ложку за очередной порцией молочной каши и удивилась — перед ней была пустая тарелка. А ведь до этого она съела йогурт, творожок, яйцо всмятку, умяла бутерброд с сыром, опустошила чашку чая, и это не считая фруктов, в которых она себя не ограничивала, — что за зверский аппетит? Рука потянулась к свежему багету из кафе-пекарни, ароматному, упругому, с хрустящей корочкой, его и резать не нужно, хочется рвать зубами и наслаждаться. Во рту потекли слюнки, но Елена запихнула багет в бумажный пакет и отодвинула на край стола, чтобы побороть искушение.

Она и так поправилась на пять килограмм. Для четырехмесячной беременности это нормально, но как понять, сколько пищи идет на пользу малышу, а сколько во вред ее фигуре. Все твердят, что надо питаться регулярно и полноценно, при этом не переедать, но как уловить золотую середину? Если углубиться в тему, получишь столько противоречивых советов — голова кругом.

Сейчас она на кухне в домашнем халате — какое счастье! Но придется собираться на работу, а это проблема. Талия расплылась, грудь набухла, с одеждой беда, все юбки и костюмы стали тесны, в брюки вообще не влезешь. А служебная форма? Надела на днях, выдохнула, застегнулась и посмотрелась в зеркало — о боже! Раньше китель добавлял ей строгости и солидности, а сейчас она выглядела как клоун в погонах.

Вчера впервые решилась на УЗИ, откладывала до последнего, как будто неизвестность — ее спасение. Загадкой для нее был не только пол будущего ребенка. Не знала она и кто его отец. Пока врач рассматривала первичные половые признаки плода, Елена вглядывалась в его лицо, словно там хранился готовый ответ: да это же вылитый Сергей, нет — Марат. О боже! Угораздило же забеременеть в тридцать девять лет и гадать, кто папа! Дожила до седых волос и на тебе — старший следователь майор юстиции по прозвищу Петля стопроцентная героиня для скандального ток-шоу. Тест в студию!

На кухню впорхнула Настя: спутанные волосы, мокрое после умывания личико. Дочка еще в пижаме, но со смартфоном, словно устройство навечно прилипло к ее ладони. Уже четыре месяца они живут вдвоем, без мужчин. Обоим претендентам на звание папы — бывшему супругу Сергею Петелину и гражданскому мужу Марату Валееву — дана отставка. Последние годы Елена жила с Маратом. С Сергеем же у нее была связь в день вероятного зачатия. Чьего ребенка она вынашивает? Мужчины злятся, требуют внести ясность, ответ Елены, как броня, — это мой ребенок.

Настя неуловимыми движениями пальцев плела узоры на смартфоне. Заметив неодобрение мамы, она положила телефон перед собой и взглянула на папку с результатами УЗИ, которую Елена демонстративно выложила на стол. Неужели дочери безразлично, кто родится: братик или сестричка?

— Кто у нас будет? — наконец спросила Настя, открывая йогурт.

— Мальчик, — выдохнула Елена.

Настя молча опустошила баночку и подняла вопросительный взгляд:

— А кто будет его папой? Еще выбираешь?

На этот раз промолчала Елена.

— Я тоже выбираю — клуб! — твердо заявила Настя, сворачивая разговор к своим проблемам.

— Ты хотя бы школу сначала окончи, — в сердцах упрекнула Елена.

— Вот окончу и перейду в Питер.

Настя с десяти лет занималась керлингом, стала мастером спорта, вошла в молодежную сборную страны. Тренер сборной начал переманивать ее в свой клуб в Санкт-Петербурге, обещая лучшие условия и намекая, что только так она сохранит место в сборной. Настя не возражала, но выяснилось, что с переходом в новый клуб не все так просто. Отпустив квалифицированного спортсмена, ее нынешняя тренер потеряет часть финансирования и поэтому потребовала компенсацию. Оба тренера названивали Елене, убеждали, давили, ставили ультиматумы Насте. В общем, спортивные дрязги усугубили и без того непростые семейные проблемы.

— Ты уедешь от меня? — расстроилась Елена, чувствуя, как подступают неуправляемые слезы. По мере роста живота в ее слезных железах словно лопнули защитные фильтры.

— Мама, я буду отсутствовать не больше обычного. Те же сборы, турниры, соревнования. Ты и так видишь меня не часто.

— Спасибо, утешила.

Елена встала и занялась мытьем посуды, украдкой смахивая слезинки. Лучше не спорить, иначе она сорвется, от этого станет хуже и ей, и дочери. В последнее время ее стали раздражать сущие мелочи, чего уж говорить о серьезных проблемах. Физиологически она переносит вторую беременность лучше, чем первую, никакого токсикоза, но чувство стыда давит на психику и приводит к неконтролируемым срывам.

Первое время на службе она скрывала беременность, но как только стал заметен живот, все так и полезли с вопросами. Простые вопросы предполагали простые ответы, но у нее же не простая ситуация, пыталась отшучиваться. Однако Сергей и Марат проявляли настойчивость в своих ухаживаниях, а когда столкнулись оба на пороге Следственного комитета и повздорили, поползли слухи, что Петелина — та еще штучка, живет с обоими.

Назойливым коллегам Елена стала отвечать вспыльчивостью, указывать на недостатки, говорить, что думает, а не то, что желают от нее услышать. Коллеги стали ее сторониться, даже лояльный начальник Харченко обмолвился: скорее бы ты, моя хорошая, ушла в декрет.

На допросах тоже появились проблемы. Подозреваемые косились на ее живот, ухмылялись, вели себя развязно, мол, какой из тебя следак, ты обычная баба, которую мужик обрюхатил. Твое дело — мальцам попу подтирать, а не перечить крутым парням.

Буквально вчера она ощутила первое шевеление плода, это произошло во время допроса. Вид у нее стал настолько глупым и беспомощным, что подозреваемый позволил себе похабную шуточку. Она сразу поехала на УЗИ. Теперь знает, что у нее будет сын.

И еще она знает, что у сына должен быть отец.

3

— Юрий Григорьевич, поверьте отцу, не мог мой Саша сам умереть. Тридцать четыре года всего, какая к черту сердечная недостаточность! Мне под семьдесят, мой отец восемьдесят три прожил и на сердце не жаловался, у него почки отказали. Не было у нас в роду ничего подобного.

Полковник юстиции Харченко пожалел, что согласился на встречу. Разве откажешь заместителю министра транспорта в просьбе выслушать его? Тем более сам стремился обрастать полезными связями, а связи — вещь двухсторонняя. Однако сразу выяснилось, что Лев Николаевич Волков полгода, как на пенсии, потому и пробился не в высокий генеральский кабинет, а к нему, полковнику, начальнику следственного отдела округа. Харченко слушал душевные излияния Волкова, стесняясь прервать убитого горем пожилого человека и не понимая, чем он может ему помочь.