Книга Ухаживания на скорую руку - Барбара Делински

Билл заметил возможность изменить положение и, немедленно среагировав, ухватился за нее:

– Слушай, а что ты в конце концов имеешь против «завидных женихов», Ния? Я хочу сказать, что мы всего-навсего просим тебя написать о них, а не выходить за них замуж.

Ния снова рассмеялась, от души наслаждаясь происходящим в компании добрых друзей, несмотря на нависшую над ней тень в виде неприятного задания.

– Я не стану делать этого, Билл, даже если ты встанешь передо мной на колени. Я по горло сыта радостями брака, и меня с души воротит от мужчин, которые, даже будучи женатыми, продолжают смотреть на себя как на «завидных женихов». В сущности, – тут она села на своего любимого конька, довольная донельзя тем, что ее мысли столь же рациональны, как и ее речь, – у меня есть серьезные сомнения в том, что хотя бы один мужчина в моих глазах достоин эпитета «завидный», хотя сами они, возможно, думают по-другому.

Присцилла нахмурилась:

– Что-то я не совсем улавливаю твою мысль.

Ния принялась терпеливо ей объяснять:

– Уже один только факт, что некий мужчина способен воспринимать себя как «самого завидного» на Восточном побережье, наводит меня на мысль, что он скорее всего чрезвычайно самовлюбленный и самоуверенный тип. – Тут она решительно вскинула голову и добавила: – Я предпочитаю скромных мужчин. Тех, кого именуют «сильными и молчаливыми». Такой мужчина никогда не даст согласия на интервью.

– Ты упустила одну вещь. – Билл снова решил подключить к делу свой авторитет. – Эти самые «завидные женихи и невесты», у которых вы будете брать интервью, сами себя ни в коем случае в таковые не записывали. Это мы избрали их из числа всех прочих.

– Кто избрал?! Мы? – с глуповатой ухмылкой осведомился Крис, после чего оглядел собравшихся. – Что-то я не припомню такой демократической процедуры у нас в редакции.

– Демократия имеет свои пределы, – парировал Билл. – В данном случае жертвы были избраны высшим эшелоном менеджмента.

– Жертвы. Ха! – Ния сморщила лицо, а затем пробормотала себе под нос: – Да они просто в восторг придут, когда узнают.

– Можешь говорить, что тебе угодно, – продолжал гнуть свою линию Билл, – но решение так или иначе принято. Но если кому-нибудь из вас, – тут он сжал губы в нитку, хотя уголки их подрагивали от сдерживаемого смеха, – вдруг вздумается его изменить, то ему придется иметь дело с директором издательства, ответственным редактором, менеджером, да и со мной в том числе.

Как он и предполагал, бунтовщиков среди членов редколлегии не оказалось. В то время, как эта группа сотрудников отличалась чувством товарищества независимо от занимаемых ступенек в иерархии издательства, другие – те, что находились на самых высоких постах, – предпочитали официальные формы общения. Они старались никакого панибратства между низшими и высшими эшелонами не допускать. Таким образом Билл Остин чаще всего являлся своеобразным буфером между этими двумя звеньями, смягчая и сглаживая существовавшие между ними противоречия.

Ния – одна из первых – поняла, что имеет дело с каменной стеной. Со вздохом признавая сдачу своих позиций, она подняла глаза на Билла:

– Ну и кто они… эти счастливчики? Эти ни о чем не подозревающие избранники?

Билл откашлялся, выбрал какой-то лист из невообразимой кучи бумаг, громоздящейся на столе, и нацепил на нос бифокальные очки.

– Сначала женщины.

Он начал читать, а Ния внимательно его слушала и записывала имена в блокнот, отмечая про себя, что в списке стояли фамилии декана колледжа, акушерки, законодателя штата, дизайнера по интерьерам и морского биолога. Фамилии эти в большинстве своем она знала, хотя их нельзя было назвать широко известными, а именно этого она как раз и ожидала.

– Ну, что ты думаешь по этому поводу, Ния? – спросил Билл, пробуя ногой хладные редакционные воды, прежде чем в них вступить. В этом смысле реакция Нии являлась для него определяющей – эта женщина была вечным источником беспокойства для Билла Остина.

– Неплохо, Билл, – кивнула Ния, выражая тем самым одобрение коллектива. – Эти дамы и в самом деле живут на Восточном побережье, хотя я полагала, что в список войдут наиболее знаменитые его обитательницы.

– Ага, кажется, ты начинаешь понимать, куда мы метим. Хотим, так сказать, стать первооткрывателями.

– Что и говорить, девственный край! – подмигнул Крис.

– Не мог бы ты воздержаться от подобных комментариев? – простонала Присцилла.

– Она права, Крис. Девственность в данном случае не является определяющим фактором. Насколько я помню, по крайней мере две дамы из списка уже успели побывать замужем и развестись, – поддержал Джеймс возражения Присциллы.

– Такое случается… И даже с лучшими из нас, – подвела черту Ния, прежде чем Билл успел скомандовать «брек!».

– Леди и джентльмены… – Шеф постучал ручкой о край стола. – Если вы будете столь любезны и прекратите на время обмениваться высказываниями весьма сомнительного свойства, я дочитаю список до конца.

– Отлично! – поддержал предложение шефа Крис. – Давайте узнаем, кто входит в число «завидных женихов», писать о которых предстоит Нии. Я прямо-таки умираю от любопытства.

Ния прижалась к нему, произнесла громким театральным шепотом: «Я тебя тоже люблю», после чего приготовилась записывать за Биллом, который уже приступил к чтению своего списка.

– «Достопочтенный Джонатан Трент, Верховный суд штата Коннектикут, департамент пересмотров; Томас Рейсс, писатель из Вермонта; Пол Кайли, президент Лендоверского фонда; Артур Уэллис-Райт, концертмейстер Бостонского симфонического оркестра, и, наконец, Дэниэл Стрэйхен, главный тренер «Нью-Ингленд Брейкерз».

Установившееся после этого молчание свидетельствовало, что члены редколлегии препоручили обязанности оратора Нии. Она в этот момент созерцала фамилии «женихов», перекочевавшие уже к ней в блокнот. Таким образом Ния – сама того не зная – была избрана, так сказать, экспертом. Все же прочие затаив дыхание ждали, какова будет ее реакция на предложенный Биллом список претендентов на роли «завидных женихов». Даже Билл втайне признавал, что суждения Нии обычно бывали хорошо обоснованы, хотя она, в силу собственной эмоциональности, частенько высказывала свое мнение тогда, когда лучше было бы промолчать. Другими словами, ее поведение временами казалось Биллу вызывающим, и его задача заключалась в том, чтобы направить неуемную энергию Нии в творческое русло. По общему мнению, она была очень талантливой журналисткой, но выдающимися ее репортажи становились лишь при том условии, что она вкладывала в них всю страсть своей души.

– Ну… – решил наконец поторопить ее Билл. – Как они тебе?

Ния продолжала сосредоточенно изучать список, низко склонив над ним темноволосую голову и избегая встречаться глазами с коллегами. Всем, кто наблюдал за нею со стороны, казалось, что она погружена в глубокие размышления. На самом же деле в этот момент она боролась со своими персональными демонами. Они поселились у нее в душе в тот самый день, когда рухнули все надежды на личное счастье и удачный брак. Наконец ей удалось заглушить на время их голоса. Она шевельнулась на стуле и заговорила. Голос ее, однако, звучал тихо и неуверенно.