Книга Дом мистера Кристи - Влада Ольховская

— Спасибо, и извините за беспокойство.

Леон прекрасно знал, что Анне на самом деле не жаль, но сегодня она жила такой ролью — она была само дружелюбие. Это помогало: Евгений расслабился, но все равно не до конца.

Они прошли мимо рядов сияющих машин обратно к парковке, где их дожидался автомобиль Леона — с листовкой «Куплю вашу машину!» на лобовом стекле.

— Идиоты, — проворчал Леон, сминая бумажку.

— Не обращай внимания, это их маленькая месть, — улыбнулась Анна. — Они заметили, что мы расстроили их босса, и бросились на защиту его чести и достоинства.

— А мы его расстроили?

— Еще как!

— Мне тоже показалось, что он что-то скрывает, — кивнул Леон.

— Да, именно скрывает. Не обязательно врет. Он — по-своему артист: сначала он изображал радушного продавца, потом точно так же изображал возмущенного, в прошлом обиженного мужа. Думаю, его отношения с Евой были куда сложнее, чем он пытается показать.

Майков, похоже, любил бывшую жену. Но говорить об этом Леон не стал — прозвучало бы слишком пафосно с его стороны. Да и непонятно, что делать с таким аргументом. Эта любовь не позволила бы убить Еву? Или, наоборот, заставила бы ее убить, чтобы она никому не досталась? Классика жанра!

Еву убили не сразу после Алины, убийца выжидал, не мог решиться пару месяцев. Не потому ли, что когда-то она была для него дорогим существом, которое ему предстояло уничтожить?

— Что будем делать? — спросил Леон. — Попытаемся поговорить с ним снова?

— Нет, пока нет необходимости, можно только спугнуть. Давить на него тем более нет смысла: он скользкий и умный, придумает себе с десяток оправданий. Нужно побольше узнать об окружении Евы. И эта истеричность, которую он упомянул, — тоже интересное для нас явление. Это может оказаться совпадением, а может указывать на то, чего мы не знаем.

— Тебя сейчас обратно к квартире Мещерского отвезти?

Он все еще не мог назвать то место ее домом, просто не получалось. Ее дом — в лесу, где он впервые ее встретил, а эта блестящая квартира — просто декорации непонятно для чего.

Анна посмотрела на часы, покачала головой.

— Нет, еще не обязательно. Я бы хотела еще раз посмотреть отчет о смерти Евы. У тебя ведь есть копия?

— Да, дома лежит.

— Тогда заедем к тебе. Ты не против?

Он не стал отвечать. Леон открыл бардачок, достал оттуда связку ключей и передал Анне.

— Держи, давно сделал, все забывал тебе отдать.

— Надо же, ты настолько доверяешь мужеубийце? — усмехнулась она.

— Вот такое у меня представление об экстриме. Но если я ошибся и ты все-таки маньяк, я хоть войду в историю как вторая жертва легендарной Анны Солари.

— Я Мещерская, вообще-то.

— В жизни ты Мещерской не будешь, — поморщился Леон. — Ладно, поехали, тогда обернемся до темноты.

* * *

Анна никогда не делала этого так — в чужом доме, где она была не одна. Невозможно ведь! Медитация — сложный процесс, и чтобы все получилось, ей нужны покой и уединение. Поэтому ей, пожалуй, следовало бы поехать домой, но она не стала.

Какой это дом? Никакой. В квартире Мещерского будет даже хуже, чем здесь. Там ведь никогда не знаешь, кто решит поорать возле подъезда или подогнать к окну очередного дрона с закрепленной на нем камерой. Невозможно отстраниться от мира, если мир опасен для тебя.

В квартире Леона все-таки лучше. Когда он рядом, можно убедить себя, что он обо всем позаботится. Пусть настоящим миром занимается только он, а она будет в мире, которого давно нет. Раньше она сказала бы, что это невозможно, не при ее настороженности и подозрительности. Но теперь она чувствовала: получится, должно получиться.

— Так что именно ты будешь делать? — спросил он.

— Ну, со стороны это будет выглядеть так, будто я сижу на полу с закрытыми глазами, — рассмеялась Анна. — Но по факту, я хочу представить себе смерть Мюриэл Иди от начала до конца.

— Это которая вторая жертва Кристи?

— Да, и, соответственно, прообраз убийства Евы Майковой. Иди была принципиально важна для Джона Кристи. Это в случае с Рут Фуерст он еще мог кричать о случайном убийстве, которое случилось само собой. Убийство Мюриэл Иди он тщательно спланировал, это указывает на принятие себя как убийцы. Да и потом, именно на Иди он впервые применил газовую технологию, которая относится к чертам организованного убийцы.

— Ты вообще планируешь рассказать все это мне?

— Чуть позже, хорошо? Сначала мне нужно самой понять, почему именно Мюриэл и почему именно так.

Он не стал настаивать, он предоставил ей полную свободу действия, и Анна была благодарна ему за это. Она чувствовала нужный для медитации покой.

Она устроилась на полу, со всех сторон окруженная фотографиями. Она не собиралась на них смотреть, сейчас они лишь обозначали условную границу между ней и всеми остальными. Анна не видела, где устроился Леон, но она и хотела, чтобы он стал незаметным. Она закрыла глаза, сделала глубокий вдох и сосредоточилась. Ей сейчас не нужна была Москва с ее робким весенним дождем, ей нужен был…

…Лондон. Холодный и свежий от осени. Потрепанный войной, израненный, как зверь, которого изгрызли охотничьи псы — но сумевший убежать от них зверь и теперь выздоравливающий. Призрак разрухи еще витает над городом, и потребуется немало времени, чтобы он потерял свою власть. Но люди уже чувствуют: худшее позади, и это придает им сил. Можно снова работать, верить, что они восстанавливают мир. Теперь позволительно без зазрений совести радоваться жизни, ведь именно желание жить помогло Лондону преодолеть все, что происходило с ним в последние годы, не сгореть в пожарах и не сгнить в болезнях.

И все равно это сложный город, кутающийся в дым из печных труб, в осенние туманы, в черноватый смог, как в старую шаль. Здесь даже семьям непросто, а уж для одиночек осталось совсем мало места. Но они есть — и они приспосабливаются.

Как приспосабливается Мюриэл Иди. Она одна, и ей тяжело. Ей уже тридцать два, и она чувствует, что многие жалеют ее, тайно или открыто, а многие и упрекают. Как будто она рада, что семьи нет, что детей она пока не родила, да и неизвестно, родит ли! Но она все равно продолжает улыбаться. У нее ведь есть работа, а это уже неплохо! Поэтому она готова часами стоять у сборочного конвейера фабрики по производству радиоприемников, получать за это не самую высокую зарплату и верить, что все еще изменится. Она ведь тоже привлекательна, у нее есть друзья, и мужчины с ней очень милы!

Например, мистер Кристи. У него есть жена, так что Мюриэл ни на что не надеется. Но ей все равно приятно, что такой уважаемый человек улыбается ей, говорит с ней, обращает на нее внимание. Это сейчас он клерк на фабрике, а до этого был констеблем, все ведь знают! Мистер Кристи — очень вежливый, тихий, и это успокаивает Мюриэл. Она верит, что он, никогда не повышающий голос и такой учтивый, просто не способен на те пошлые глупости, которые позволяют себе вернувшиеся с войны солдаты.