Книга Призрачный омут - Адриана Мэзер

На мгновение лицо Александра выражает разочарование:

– Тогда я должен быть на высоте, чтобы наша беседа не наскучила вам, и вы захотели остаться со мной подольше.

Лакей распахивает перед нами дверь комнаты отдыха. Слышится гул голосов. Мы пробираемся мимо столов, занимающие их люди играют в карты, шутят и пьют чай. Рядом с большим книжным шкафом сидит пожилой джентльмен с белой бородой и галстуком-бабочкой и читает.

– Добрый вечер, мистер Стед, – здороваюсь, когда мы подходим к нему.

Откуда я знаю его имя? Ах да, мы же встречались в кафе!

Мужчина поднимает взгляд от книги и улыбается:

– Добрый вечер. Чудесная ночь, не правда ли?

– Совершенно верно, – говорит Александр.

Мистер Стед широко улыбается и возвращается к книге. Александр подводит меня к бархатному дивану, стоящему вдалеке от громких голосов. Он помогает снять плащ и накидывает его на спинку ближайшего кресла. Мы садимся. Несколько секунд он молча смотрит на меня.

– Что-то не так?

Александр не отрывает взгляда:

– Я сейчас подумал, что если бы не обман, который помог мне вырваться из дома тетушки и не билеты на «Титаник», то я не смог бы провести с вами этот вечер.

Только я собираюсь ответить, как к нам подходит отец Александра.

– Добрый вечер, мисс Мэзер, – произносит он, кланяясь. – Надеюсь, мой сын не утомил вас скучными историями.

– Ничуть, – отвечаю я. – Все, что он рассказывает, так захватывающе!

– Да-да, – бормочет он и хмурится. – Алекс, обязательно подойди ко мне, когда освободишься. Полагаю, вы тоже скоро вернетесь в свою комнату, мисс Мэзер? – его вопрос звучит как утверждение.

Он намекает, что я должна уйти?

– Разумеется, – говорю я.

Мужчина снова кивает и уходит.

– Кажется, я не нравлюсь вашему отцу, – шепотом сообщаю я Александру.

– Порой даже я сомневаюсь, нравлюсь ли своему отцу, – смеется он. – Так, о чем мы говорили?

– Вы собирались поведать мне, как получили билеты на борт «Титаника».

– Ах, да. Отец заплатил итальянскому иммигранту с братом неприлично большую сумму, чтобы достать билеты на палубу третьего класса. В «Уайт Стар Лайн» нам сообщили, что все каюты первого класса заняты. Конечно же, взойдя на борт, мы смогли поговорить с самим Брюсом Исмеем и получить достойные каюты. Дж. П. Морган и Альфред Вандербилт в самый последний момент решили отказаться от этого рейса, так мы получили свои номера.

– Брюс Исмей?

– Один из владельцев «Титаника».

– Да, разумеется. Слушайте, вам очень повезло.

Он улыбается:

– Вот сейчас я чувствую себя настоящим везунчиком.

Он настолько упоен ощущением счастья, что я сама его чувствую.

– И что вы собираетесь делать с этой внезапно обрушившейся на вас удачей? – спрашиваю я.

– Она поможет мне выиграть пари.

– Какое? – я изгибаю бровь.

– Спорим, что вы подарите мне танец до нашего прибытия в Нью-Йорк.

– А, так вы еще не знаете, что на корабле нет бального зала! – смеюсь я.

На мгновение уверенность испаряется. Откуда я это знаю? Может, мне сообщила Молли?

– Отнюдь, я знаю, – произносит Александр, и меня вновь охватывает ощущение легкости.

– Хорошо, спорим. Надеюсь…

Глава 19

Становится хуже

– …вы умеете проигрывать.

Раздается громкий пищащий звук, и я долблю пальцем по телефону, пока он не отключается. Вижу, что пришло сообщение.

Элис: «Не спали. В школу не идем. Встретимся в саду особняка Роупс, когда освободишься».

Я щурюсь от тусклого света, проникающего в комнату сквозь тонкие кружевные занавески. Белое кружево, белые перчатки… Резко сажусь на кровати, душу сковывает ужас. Коробка с зеленым платьем валяется на полу рядом с тумбочкой, там, где я оставила ее два дня назад. Как так получилось? Сегодняшний сон не был похож на первые сны о «Титанике», он был в точности как в тот раз, с платьем. Я почти забыла, кто я на самом деле и была кем-то другим. И этот парень… я с ним заигрывала! Что за…

Одеяло у ног шевелится. Я соскакиваю с кровати так молниеносно, что едва умудряюсь устоять на ногах. Из-под одеяла показывается черная лапа, а следом за ней – мохнатая голова. Толстый кот потягивается и принимается вылизывать объемный живот.

– Нормально, ты забрался в мою кровать? А почему не лег мне на голову? Там тоже можно сладко спать. Прекрасно, у меня уже просто нет своего уголка в доме!

Кот продолжает умываться, не обращая внимания на мои гневные слова.

Я выдвигаю ящик туалетного столика и вынимаю оттуда письмо о крушении «Титаника» и ошейник. Письмо на всякий случай прячу в книгу Грейси, а ошейник до сих пор завернут в салфетку, чтобы я не могла случайно его коснуться. Хватаю висящую на стуле толстовку и аккуратно просовываю в нее перевязанную руку, шагая по коридору к лестнице. По пути пытаюсь избавиться от неприятного ощущения, вызванного сегодняшним не-сном. Кажется, ничего плохого не произошло, но подсознательно я чувствую, что мои путешествия на «Титаник» опасны. Нутром чую: близится катастрофа, но откуда исходит угроза – непонятно.

Меня чуть потрясывает, когда я кладу руку на перила. И что вчера нашло на Джексона? Полгода ни звука, ни намека, но стоило атмосфере накалиться, как он чуть не плавится от страсти. Надеюсь, вчерашний облом с поцелуем не испортит наши отношения.

– Привет, – доносится из прихожей голос отца, когда я сбегаю по лестнице, – как раз собирался тебя будить.

Вот кого я рада сейчас видеть! Подбегаю к отцу и крепко обнимаю.

– Люблю тебя!

Он улыбается и приобнимает меня за плечи, шагая по коридору в сторону кухни:

– И я тебя люблю сильнее всех на свете.

– Здесь будем завтракать? – прижимаюсь к отцу сбоку.

– Сегодня только ты и я. Мэй уехала по делам в пекарню, а Джексон уехал пораньше, обещал подкинуть кого-то в школу.

Подкинуть в школу? Да неужели? Ясно, теперь он избегает меня.

Папа убирает руку с моих плеч, чтобы открыть дверь кухни. Нас обволакивают ароматы паприки и лука.

– И раз уж мы случайно остались одни, почему бы не приготовить наши любимые сэндвичи с жареным яйцом?

– Да, да и еще раз да! – киваю я, усаживаясь за маленький кухонный столик.

Мы почти никогда им не пользуемся, потому что часто едим вместе с Мэривезерами. А мне этот столик всегда нравился, он стоит у большого окна с видом на внутренний двор.