Книга Один на дороге - Владимир Михайлов

— Черепичная была крыша, — вспомнила Иванова. — Да, именно.

— Обломки красной черепицы были, — подтвердил прораб. — Довоенной, настоящей.

— А тогда послевоенной еще не было, — сказал я. — Да, думаю, они здесь не спешили. Грамотно рассчитали и хорошо выполнили. На пятки им тогда не наступали.

— Значит, своевременно вышли из игры, — сказала Иванова. — И аккуратно укрыли все свое хозяйство. Основательно законсервировали.

— Видно, — сказал Лидумс, — они и внизу не спешили.

— Интересно, — подумал я вслух. — А ведь при всем при том шахта лифта осталась свободной. Взрыв можно было рассчитать и так, чтобы ее засыпало доверху, тогда мы до нее вообще не добрались бы: кому взбрело бы в голову вытаскивать мусор с двадцатиметровой глубины? Засыпано — и слава богу, и возвели бы здание на пороховом погребе. Рассчитать такой взрыв было не очень сложно. Да и без специального расчета туда насыпалось бы обломков… — Я повернулся к прорабу. — Как выглядела шахта, когда вы ее обнаружили?

— А мы ее потом обнаружили, — сразу же ответил он. — На нее упал большой кусок стены и очень аккуратно ее накрыл. Словно специально. Все остальные стены были — вдребезги, а в этом месте она упала внутрь большим блоком. Только в одном месте треснула, а так — монолит. Да ведь это была какая кладка, не современная, дом-то был старый, кирпич первоклассный, и раствор такой, что легче было разбить кирпич, чем отколоть от блока. В старину понимали в растворах, и денег не жалели, замешивали с яичным белком… Мы стали эту глыбу раскалывать, и тогда только усекли, что под ней — пустота. Зачалили и сдвинули двумя тракторами…

— Да, — сказал я. — Торопиться они не торопились, это верно. Только интересно: почему они не взорвали и все остальное — там, внизу? Чего ждали? На что рассчитывали?

— Ну, тогда, может быть, как раз еще и рассчитывали, — сказала Иванова. — Надеялись вернуться. Предполагали, что город удержать не удастся, но рассчитывали вернуться.

— Это одна версия, — дополнил Лидумс. — Могло быть и по-другому. Боялись слишком сильного взрыва, все-таки поблизости жили люди. Или в соседних домах еще оставалось что-то нужное. Или же — хотели взорвать, но что-то не сработало между поверхностью и подземельем. Но почему не сдетонировало? Акимыч, а может быть все-таки, мы пустоты боимся? Почему не сдетонировало? — Я хотел было ответить, но он тут же понял и сам. — Хотя… серия небольших, направленных взрывов… не одновременных… соответствующий выбор взрывчатки для нижних зарядов… Да, пожалуй, это объяснить можно.

— Это не значит, что сейчас не сдетонировало бы: времени прошло достаточно, — предостерег я на всякий случай. — Но что касается взрыва, то думаю, что подземелье они почему-то взрывать тогда не хотели. Были причины.

— Придется помыслить, — проговорил Лидумс, выкатывая глаза. — Ну что же, кажется, пока все. Едем в штаб, посмотрим, чем порадуют нас дешифровальщики.

Я взглянул на часы. Время летело катастрофически. Я представил, как Ольга, сердитая от голода, расхаживает по номеру, отпуская по моему адресу не очень-то комплиментарные определения. А может быть, она и не голодна вовсе? Сама собой нарисовалась картинка, несколько кадров из немого кинофильма: Ольга стоит у приотворенной двери номера, ожидая, пока кто-нибудь пройдет по коридору. Вот он идет. Мужчина. И не простой, а кто-нибудь из тех, что торгует цветами и гранатами на рынках и в Риге, и в Москве, и, наверное, во всех сколько-нибудь заметных городах страны. Ольга обращается к нему, протягивая на ладошке мелочь. Мужчина пренебрежительно поднимает брови, затем изображает дружескую улыбку — а быстрые глазки его успевают в это время уже погладить шею, забраться под блузку, ловко расстегнуть лифчик, скользнуть по животу… Не переставая улыбаться, он кивает в сторону лифта, приглашая в ресторан. Ольга, улыбаясь в ответ, качает головой, объясняя, что не может оставить номер, потому что дожидается звонка из Москвы, Ленинграда, Владивостока… Тогда мужчина кивает, поворачивается и уходит. Через десять минут он стучится в дверь номера, в руках его пакет со всякими деликатесами, из кармана пиджака выглядывает бутылка с целым созвездием на ярлыке. Они ужинают. Ольга ради приличия садится не на диван, а в кресло, но бутылка пустеет, и вот она оказывается уже на диванчике, рядом с ним. Играет музыка — в своем номере он захватил магнитолу, а может быть, просто включил мой «Сони»… Я вытер проступившие на лбу капли пота. У молодых теперь все это просто. Ну и ладно, ну и черт с ним, мне-то, собственно говоря, что за дело?

IV

Дешифровальщики нас порадовали, хотя и весьма своеобразно. Они успели уже вычертить два этажа и теперь, по мере того, как поступали сведения с интроскопа, разбирались с третьим. Конечно, лучше было бы запустить эти данные в компьютер, он мог бы нарисовать более точную картину; но это можно было сделать только в Риге, да и времени потребовало бы немало, а нам сегодня особая точность не требовалась, главное — получить хотя бы общее представление о том, что там находится.

Оба этажа были почти квадратными в плане. Посредине каждого проходил, видимо, неширокий коридор, а пространство справа и слева от него было разгорожено на небольшие помещения. В конце коридора, противоположном шахте, помещалась, похоже, лестница, соединявшая этажи. Я предполагал, что из всего этого комплекса должен быть еще один выход, однако никаких намеков на него не обнаружилось; надо полагать, туннель, в котором мы побывали, был единственным путем сообщения подземелья с поверхностью. Интересно: почему он помещался не сверху, а проходил под всеми тремя этажами, к чему было при сооружении объекта задавать себе лишнюю работу? Решение, видимо, могло быть одно: в случае взрыва все, что находилось в этих этажах, должно было осесть и накрепко закупорить собой туннель, лишая кого бы то ни было возможности проникнуть внутрь. Или, наоборот, спастись, выбраться из подземелья наружу.

Это наводило на другую мысль: если возможность уничтожения объекта таким путем была запланирована уже при его создании, то размещение подрывных зарядов должно подтвердить предположение: взрыв направлен вниз. Следовательно, заряды находятся на полу нижнего этажа или заложены в нижнее перекрытие.

Дешифровальщики могли объяснить нам далеко не все, да и то, что они говорили, можно было принимать лишь с определенной долей вероятности. Они растолковали нам, что внизу было довольно много металла; судя по конфигурации, это могла быть мебель: столы, шкафы. В каждой комнате их было самое малое по одному, в некоторых — по два. Местами располагалось группами множество маленьких металлических предметов; лежали они на равном удалении друг от друга, в несколько слоев, и слои тоже были удалены один от другого. Я поинтересовался величиной промежутков между ними, прикинул: металлические штучки вполне могли быть капсюлями-детонаторами в медных или алюминиевых гильзах, ввинченных во втулки. Все вместе напоминало контактные заряды, сосредоточенные в неметаллической оболочке. Были ли они кумулятивными и куда направлялся взрыв — судить трудно. Располагались заряды в нижнем ярусе, и было их много; кроме того, они находились и близ ворот, отделявших подземелье от туннеля, но там их значительно меньше, и предназначались они, видимо, для защиты входа, а не для подрыва всего объекта. Однако сегодня надо было считаться с возможностью детонации при взрыве даже одной единственной шашки. На втором ярусе зарядов не было — капсюли там не просматривались. Относительно третьего, самого верхнего, пока ничего сказать было нельзя.