Книга Умереть, чтобы воскреснуть - Андрей Воронин

— Вы совершенно правы, — Глебу хотелось, чтобы пустой разговор поскорей закончился и не отвлекал его от работы.

— Рад нашему взаимопониманию, — продолжал «наш человек в Стамбуле» свою дипломатию. — Железная хватка в мягких рукавицах. Постарайтесь, и ваше старание обязательно будет вознаграждено.

— Извините, меня тут отвлекают, — решительно произнес Глеб. — Ценю ваш звонок, разделяю вашу позицию. До свиданья.

— Что он там пел? — морщась, спросил Денис.

Он еще пребывал в том возрасте, когда родительская забота вызывает досаду.

— На арию не похоже. Нормальный речитатив для баритона.

«Приходило ли Воротынцеву на ум забрать „дите“ к себе и подержать под боком? — подумал Слепой. — В любом случае выбор был сделан другой, и мы имеем то, что имеем».

— Пока не забыл. На сегодня нас пригласили на свадьбу, — объявил Денис.

Слепой уже слышал краем уха разговоры о женихе — сыне владельца крупнейшего в Москве салона итальянской мебели и невесте — дочери префекта одного из столичных округов. Нормальный союз бизнеса и номенклатуры.

— Все пятеро приглашены?

— Конечно.

— Куда?

— Совершенно новое заведение. В вашей конторе еще не вынюхали там все утлы.

— Тем более давайте адрес.

Под свадьбу сняли ресторан средиземноморской кухни под названием «Капри». Об этом заведении Слепой в самом деле ничего не слышал.

Самолично отлучаться он не хотел, снимать Каланцова с крыши — тоже. Пришлось сдернуть Смольского с дивана — благо он еще не успел провалиться в заслуженный сон. Слепой велел ему наведаться в заведение, предварительно заехав на Лубянку за видеокамерой. Через два с половиной часа Смольский вернулся с материалом на кассете — пленка давала полное представление о главном зале ресторана и зоне отдыха, кухне и туалетах, парадном и «черном» входах.

Главной изюминкой «Капри» была доступность для обозрения кухни — часть пола по замыслу архитектора выложили прозрачными стеклянными панелями, и посетители могли наблюдать сверху, как повара возятся со сверкающими ножами и кастрюлями.

— Хозяин не возникал? — спросил Глеб.

— Глянул удостоверение, поинтересовался, в чем причина. Я сказал про охранные мероприятия, и его это устроило.

Просматривая кассету по второму кругу, Слепой обращал внимание на приметы персонала.

— Вы с Каланцовым тоже запомните каждого, чтобы у нас не ходили по залу неучтенные официанты.

Слепой ожидал, что молодежь навострится домой — переодеться, навести марафет. Прикидывал, в каком порядке все лучше организовать. Но случилось по-другому. Трое девушек, как оказалось, заранее договорились со «своим» косметическим салоном — там им должны были сделать макияж, туда же им привезли платья. У Дениса хватало шмотья в коттедже. Мирон был с ним примерно одного роста и комплекции и спокойно воспользовался чужим костюмом из тонкой ткани — фиолетовой с багровой нитью, подобрал из трех десятков галстуков подходящий по цвету.

Взвесив относительную ценность двух неравных частей, на которые разбилась компания, Слепой решил поехать вместе с дамами, оставить коттедж на попечение подчиненных. В салоне он попал в женское царство, пересыщенное тонкими запахами и сплетнями. Пропуская мимо ушей подробный перечень добрачных связей жениха и невесты, он внимательно следил, как с трех молодых лиц стирали прежние черты и рисовали на их месте новые.

Ему самому не раз приходилось менять внешность. Некоторые из врагов тоже маскировались, перекрашивая волосы, отпуская бородку или более радикально — при помощи пластической операции. Но таким мощным оружием, как косметика, мужчины могли пользоваться лишь в очень малых дозах.

Глеб в очередной раз убедился, что женщинам нет нужды прибегать к помощи хирурга, если они хотят остаться неузнанными. Тени, румяна, помада, карандаш, крем и пудра способны вылепить новое лицо. От мальчишеского облика рыжеволосой Лены Ричи не осталось ровным счетом ничего. Ресницы выгнулись дугой, глаза удлинились, как у восточной красавицы, волосы стали черными как смоль и спадали вниз отдельными густыми прядями. Ее подруги тоже обрели новый облик, соответствующий выбранным вечерним нарядам.

Когда все вместе направились к машине, Глеб почувствовал себя персонажем из кино — телохранителем «звезд». Хотя ни в кино, ни в жизни у нескольких «звезд» не бывает общего телохранителя.

— Надеюсь, вы не собираетесь маячить возле нас на свадьбе? — осведомилась Маша, чью аристократическую бледность новый макияж подчеркнул еще больше. — Нормальных охранников должно быть не видно и не слышно, но на Лубянке такие, наверное, не водятся.

Сиверов предпочел ответить не на ее ядовитую реплику, а на звонок по сотовому Каланцова — малогабаритная рация работала только на небольших расстояниях.

— Где вы, шеф? — он впервые назвал так Глеба.

В роли шефа Сиверову никогда не нравилось выступать. Он решил при «воссоединении» уточнить для обоих сотрудников, что это почетное звание годится только для подполковника Звонарева.

— Выезжаем.

— Мы тоже. Значит, будем позже вашего.

— Еще увидим. Время такое, что в пробку попасть ничего не стоит. Тем более дождь льет вовсю.

— Правда? А у нас солнышко.

Москва с ближними окрестностями — не город, а целая страна, где погода по разным адресам частенько бывает разной. Проливной дождь с неизбежностью вызывает пробки в центре города. Причем такие, из которых не выбраться даже знатоку объездных путей.

Сиверов оказался пророком — к ресторану обе половинки «компании» подкатили почти одновременно. Он воспользовался моментом, чтобы дать установку на вечер своим людям:

— Будет тяжело. Особенно когда народ разогреется и начнется блуждание по залам. Следить за входами бесполезно — для такого, как Веденеев, здесь слишком много вариантов проникнуть внутрь.

«Маячки» прицепили надежно? Девочки тоже в порядке, сигнал идет.

Отправляясь на задание, Сиверов прихватил из собственного арсенала крохотные радиомаячки, специально изготовленные, чтобы незаметно цеплять к одежде. В комплекте с ними — простенький компьютер-ноутбук, способный ловить излучение и рисовать простую «картинку».

За ноутбук он решил посадить Смольского — только при очевидной угрозе тот имел право отвлечься от экрана. Каланцову предстояло отвечать за главный зал с псевдоантичными колоннами. Лично на себя Глеб взял всю остальную территорию ресторана.

Иномарки подкатывались одна За другой. Дождь уже перестал, но гости вылезали раздраженные из-за пробок. Впрочем, сразу замечали знакомые лица и расплывались в улыбках — искренних или деланых.

Слепой мог бы затребовать у Дениса одежду для себя и подчиненных, чтобы не слишком выделяться из нарядной толпы. Прижимистостью Воротынцев не отличался и вполне мог бы выделить три костюма. Но Глеб не видел смысла в маскировке: противник не раз и не два наблюдал за компанией и отлично знает в лицо не только двух охранников, которые остались на своих постах, но уже и его, Сиверова, заступившего совсем недавно.