Книга История Португалии - Жозе Эрману Сарайва

Такое обучение, которое велось вне религиозных центров, было открыто для всех. Это было образование, которое могли получать как духовные лица, так и миряне. Поэтому оно называлось, для различения с чисто церковной учебой клириков, «общим обучением» (estudo geral). Именно из заведений «общего обучения» родились университеты. Последний термин тоже весьма знаменателен. Он происходит от латинского universitas, что означает «всеобщность», «совокупность». Церковь не пренебрегала этим направлением поиска знаний, развивавшимся вне ее стен. Она старалась управлять им и упорядочить его. Как же определить такие неорганизованные сообщества учителей и учеников, одни из которых принадлежали к клирикам, другие — нет, причем каждый был родом из своей земли? Выражение, которое церковь использовала, навсегда закрепилось за учреждениями высшего образования: их так и назвали — сообщества учеников и учителей (universitates scolarum et magistrorum). Первым из таких объединений, признанным церковью, было парижское (1215). К первому этапу относятся также Тулуза (1229), Болонья, а в Испании — Паленсия (1214-1216) и Саламанка (1230).

Именно в данном контексте следует рассматривать создание училища «общего обучения» в Лиссабоне в 1288—1290 гг. Первая из упомянутых дат знаменует обращение глав некоторых крупных церковных конгрегации (Алкобаса, Санта-Круш в Коимбре, Сан-Висенти в Лиссабоне и Санта-Мария в Гимарайнше) к римскому папе с просьбой разрешить использовать часть их дохода для содержания учреждения «общего обучения» в Лиссабоне. Они утверждали, что это облегчит подготовку кадров для церкви, позволив избежать тех огромных расходов и опасностей, которые представляло посещение учебных заведений в других странах. Папа дал свое разрешение, и в 1290 г. Диниш I официально учредил новое училище.

Светское образование возникло, таким образом, с опозданием на несколько десятков лет по сравнению с другими странами. Этому есть несколько объяснений. Одно из них заключается в том значении, которое имели Алкобаса и Санта-Круш в Коимбре как центры культуры; оба монастыря тесно связаны с первыми португальскими королями, видимо считавшими их достаточными для культурных нужд своего времени. Другая гипотеза состоит в существовании еще одной системы внецерковного обучения — при синагогах. Там учились многие сподвижники первых монархов. Самое распространенное объяснение (что социальная отсталость отражалась в отсталости культурной) имеет против себя тот аргумент, что очень многие португальцы до создания «общего обучения» в Лиссабоне отправлялись учиться в другие страны. Очень показательно сообщение источников, что Саншу I еще в XII в. выделил четыреста мараведи для оплаты учебы португальцев за рубежом.

Посещение иностранных университетов большим количеством португальских студентов продолжалось и после создания «Общего обучения» в Лиссабоне. В народных песнях есть любопытные отражения того предпочтения, которое отдавалось зарубежным школам.

Приехал Паю-недоучка

В своем шартрском плаще.

Мне читал он Частей

Даже и месяц.

И вот с понедельника на вторник

Стал он командором Уклеша.

Это сатира на предпочтение, оказывавшееся тем, кто отправлялся учиться (или делать вид, что учится) за границу. Этот Паю возвращается в страну одетым по французской моде, но столь же невежественным, как и уехал, потому что его учеба не продлилась и месяца (Части — это разделы учебного пособия, «Суммы», каждый из которых соответствовал одному году обучения). Но этого оказалось достаточным, чтобы очень быстро (с понедельника на вторник) он получил прекрасную должность — командора ордена Сантьяго (орден Уклеш)!

Другое сатирическое стихотворение, написанное в конце XIII или в начале XIV в., высмеивает некоего мэтра Николау, приехавшего в Португалию одетым по последней моде Монпелье и с кучей книг, из которых он не понимал ни слова. Конечно, он не в состоянии лечить больных, которые к нему являются на прием, но какая разница! Он показывает на фолианты, рассказывает, каких денег они ему стоили, и этого достаточно, чтобы его воспринимали всерьез.

Полезно вспомнить, что Университет Монпелье был основан в 1289 г., почти одновременно с Лиссабонским. Несмотря на это, учеба в нем была в Португалии предметом гордости и престижа. Многие другие известия подтверждают тот же факт: уже после основания Лиссабонского университета продолжался отток студентов в Европу.

Сказанное объясняет, почему высшее образование в Португалии оставалось в первые века своего существования в тени. Тот, у кого были деньги, не хотел учиться в Португалии, а те, у кого их не было, не могли учиться нигде. Нет никаких сведений о выдающихся профессорах, оригинальных доктринах, книгах, получивших сколько-нибудь широкую известность. Университет ограничился второстепенной ролью на службе церкви и государству: для первой он готовил духовных лиц, хорошо владеющих латынью, для второго — образованных специалистов (letrados), служивших в бюрократическом аппарате либо, не входя в него непосредственно, практиковавших как частные адвокаты. Один документ 1380 г. свидетельствует, что король Фернанду просил у папы разрешения создать училище «общего образования», так как в Португалии еще не существовало ни одного! Эта очевидная неточность свидетельствует, что семена, посеянные Динишем I, не дали всходов в виде образовательного центра, пользующегося какой-либо известностью.

Во времена Диниша I в Коимбре было даже построено специальное здание для университета. Колонны его внутренней галереи позднее использовались при строительстве монастыря, и их можно увидеть еще и сегодня. Но в Лиссабоне так и не было создано отдельного помещения для этого учебного заведения. Неизвестно даже достоверно, где именно работал первый университет. Учитель давал уроки в школьном здании, а ученики располагались, как могли, в частных домах. Горожане не были довольны присутствием этого веселого и шумного народа и два раза добивались от короля изгнания училища из города и переноса его в Коимбру. Это произошло в 1308 и 1354 гг. Указ о первом переносе даже упоминает о конфликтах школяров с горожанами; любопытным совпадением стало открытие в городе за год до этого новой великолепной синагоги. Второй перенос произошел в период, когда могущество крупной городской буржуазии Лиссабона достигло высшей точки. Позднее, при Фернанду I, училище вернулось в Лиссабон (1377) и интересна мотивировка, которую дает король: он хочет пригласить хороших учителей из-за границы, а они не согласны жить иначе как в Лиссабоне.

Социальная роль Лиссабонского университета в Средние века — это тема, никогда не изучавшаяся в истории. Есть основания считать, что она была значительнее, чем принято думать. Одним таким свидетельством является то, что восстание против Диниша I имело в качестве вдохновителя красноречивого адвоката, сына плотника из Бежи. Адвокаты существовали с возникновения португальской монархии: это были так называемые «гласные» (vozeiros), предоставлявшие свой голос в пользу того, кто не умел выступать перед судом. Но в университете преподавалось право, и многие из бывших «гласных» стали настоящими адвокатами: они знали закон и тонкости процесса и не позволяли судьям принимать поспешные решения. Педру I Справедливый нашел, что это означает «затягивать дела злонамеренными ходатайствами», и запретил под страхом смерти деятельность адвокатов. Но в 1361 г. народные представители в кортесах протестовали против данного запрета: мотивы, побуждающие людей учиться, утверждали они, это те доходы, которые они надеются получить. Запрещать адвокатуру — значит препятствовать распространению учения. Сказанное показывает, как учеба в университете служила средством продвижения по социальной лестнице. Сын плотника из Бежи, очевидно, был не одинок. Такие, как он, помогли Авишскому магистру во время революционных событий в Лиссабоне. Главный идеолог революции был очень богат и получил образование в Болонье, но в первом совете, созданном в Лиссабоне, присутствуют несколько юристов, а инфант Педру говорит в 1443 г., что из университета вышло много образованных людей, которые «оказали ему [Жуану I] большие услуги благодаря своему ясному знанию и просветили темные умы многих». Среди тех, кто правил в Эворе после восстания крестьян, фигурирует один «школяр». И, рассуждая, как просветитель, Педру полагал, что враги свободы — это и враги просвещения. «Тираны, уничтожающие общественные свободы, ненавидят знающих людей». Поэтому он издал закон, учреждавший второй университет в Португалии, который так и не начал действовать, поскольку те, кого он называл тиранами, спустя всего несколько лет взяли в свои руки политическую судьбу страны.