Книга История тайной войны в Средние века - Павел Остапенко

Обычной участью потерпевшего неудачу узурпатора, как и свергнутого василевса, было ослепление — согласно прочно установившемуся обычаю, слепец не мог занимать трон. Более мягкой и гуманной мерой наказания было пострижение в монахи. Иногда мятежников и свергнутых коронованных особ ссылали на острова, которые так и назывались «Принцевы». Наказывали не только самого заговорщика, но также его родственников и приверженцев. Их владения конфисковывали либо в пользу казны, либо в пользу родственников императора или полководцев, подавивших мятеж. Простых воинов, как боровшихся на стороне узурпатора, так и защищавших свергнутого василевса, обычно серьезно не наказывали. Правда, иногда их проводили по городу со связанными руками. А чаще всего, они просто на время прятались по домам и пережидали смутный период, ибо, как заметил византийский историк Никита Хониат, рядовые воины «имели защитой свое ничтожество».

* * *

Лев V Армянин

Феофил

Борьба за трон, коль скоро она завязывалась, была борьбой не на жизнь, а на смерть. Физическое устранение соперника способствовало быстрейшему и простейшему решению вопроса. Византийские историки оставили нам множество свидетельств того, как, где и с чьей помощью византийские императоры уходили в «мир иной».

Убийц императора Льва V[57] Армянина не остановило даже то, что совершить свое грязное дело им пришлось в стенах храма. Византийский историк свидетельствует: «…заговорщики смешались с толпой, держа кинжалы, которые им в потемках удалось скрыть под священническими одеждами. Они спокойно прошли вместе с клиром и затаились в ожидании сигнала в одном темном месте. Закончился гимн, царь стоял вблизи певчих, вот тогда-то сообща и бросились заговорщики, однако с первого раза ошиблись, напав на главу клира, обманутые то ли телесным сходством, то ли похожими уборами головы. Ведь дело происходило зимой, и оба прикрывали себя одинаковыми одеждами, а на голове носили острые войлочные шляпы. Предводитель клира отвел от себя угрозу, сразу обнажив голову, Лев V Армянин а вот Лев спастись не смог, но сопротивляться все-таки пытался. Он схватил цепь от кадильницы (другие утверждают — Божий крест) и решил защищаться от нападающих. Словно зверь, постепенно слабел он под сыпавшимися отовсюду ударами, а увидев, как замахнулся на него человек огромного роста, запросил пощады и взмолился, заклиная милостью, обитающей в храме. Тогда его страшный противник произнес: «Ныне время не заклинаний, а убийств», — и ударил царя по руке с такой силой и мощью, что не только выскочила из ключицы сама рука, но и далеко отлетела отсеченная верхушка креста. Кто-то отрубил Льву голову, оставив тело валяться, словно булыжник».

Однако довольно скоро месть обрушилась на головы виновникам такого неслыханного святотатства. Император Феофил (годы правления 829—842) решил предать смерти всех сообщников своего отца Михаила II[58], которые обеспечили ему царство, убив Льва V. Он издал приказ, повелевавший всем, кто пользовался щедротами его отца или удостоился от него каких-либо чинов, собраться в одном месте. Никто не посмел ослушаться. Царь спокойно и ласково обратился к собравшимся: «Мой отец стремился многими чинами, дарами и благами уважить тех, кто помогал ему и победно боролся за царство. Но он покинул людей быстрей, чем желал, а потому, дабы не показаться людям неблагодарным, оставил меня не только наследником царства, но и исполнителем своей доброй воли. Поэтому пусть каждый выйдет из толпы и предстанет перед нами». Обманутые сладкими речами убийцы Льва V вышли из толпы и выставили себя на всеобщее обозрение. Царь тут же приказал префекту Константинополя лишить их жизни и при этом прибавил: «Воздай им по достоинству за их поступки, они не только не побоялись Бога, замарав в храме руки человеческой кровью, но и убили царя — помазанника Божия».

О заговоре против византийского императора Никифора Фоки (963—969), в результате которого он и погиб, есть подробные свидетельства у замечательного византийского историка Льва Диакона[59]. Никифор Фока провозгласил себя императором после смерти Романа II[60], оставившего императорский престол двум малолетним сыновьям под опекой их матери Феофано. Никифор вступил в брак с Феофано и стал соправителем малолетних императоров. Именно жена императора стала душой и одним из главных действующих лиц заговора против василевса Никифора.

Судьба Феофано в чем-то сходна с судьбой уже известной нам Феодоры — жены императора Юстиниана. Феофано, дочь простого трактирщика, тоже стала императрицей благодаря необыкновенной красоте.

Став женой молодого Романа, она убедила его отравить родного отца — императора Константина Багрянородного. А будучи женой Никифора Фоки, она решила избавиться от него, заподозрив в желании оскопить ее малолетних сыновей с тем, чтобы обеспечить трон своему роду.

Феофано вступила в тайный сговор с полководцем Иоанном Цимисхием, который из-за конфликта с братом императора Львом был смещен с поста и подвергся изгнанию.

Василиса, обладавшая необыкновенной силой убеждения, просила, заклинала и умоляла мужа простить Иоанна, говоря: «Во всех своих решениях ты, государь, соблюдаешь меру и достоинство, тебя считают воплощением справедливости и непревзойденным образцом целомудрия; почему же ты оставляешь без внимания столь благородного и доблестного мужа, отличавшегося славными подвигами и непобедимостью в битвах? Вели ему, если тебе угодно, как можно скорее приехать к нам из деревни. Не допускай, чтобы дерзкие языки насмехались и издевались над мужем, происходящим из твоего рода и восхваляемым всеми за его ратные подвиги!»

Феофано довольно быстро склонила василевса, преклонявшегося перед ее красотой, простить Иоанна и вернуть его из ссылки. Приехав в столицу, Цимисхий предстал перед василевсом и получил не только прощение, но и позволение ежедневно бывать во дворце. Вскоре Феофано посвятила его в свои замыслы и получила полную его поддержку.

Будучи человеком смелым и «удивительно склонным, — как пишет Лев Диакон, — к необыкновенным и дерзким предприятиям», Иоанн Цимисхий вскоре нашел средство тайком проникать в покои императрицы, где вел с ней переговоры о деталях предстоящего заговора против василевса. Через некоторое время он стал посылать к ней «сильных и опытных в ратных делах мужей», которых Феофано укрывала в своих покоях.

Наконец наступило 10 декабря 969 года. Вечером, во время молитвы, Никифору была вручена записка, в которой сообщалось следующее: «Да будет тебе известно, государь, что этой ночью тебя ожидает жестокая смерть. Для того чтобы убедиться в этом, прикажи осмотреть женские покои; там спрятаны вооруженные люди, которые собираются тебя умертвить». Прочтя это письмо, василевс приказал своему постельничему Михаилу произвести тщательные поиски этих людей, но Михаил, то ли опасаясь гнева Феофано, то ли из-за своей беспечности, осмотрел покои императрицы без надлежащего рвения и ничего не обнаружил.