Книга Предсказание богини - Филис Кристина Каст

– Я сделал выбор. Я помогу ей в этой жизни.

После этих слов Карадок почувствовал такую радость, словно тяжелый груз, который он носил в душе, наконец пропал.

– Готов ли ты подвергнуться тяжелому испытанию не только твоей силы, но и души? – спросила богиня.

– Да.

– Я вижу твою мать в тебе, Шелки, и я рада этому. – Андрасте подняла руки и сказала: – Призови свою любовь, Карадок. Знайте, что я даю вам мое благословение. Оно придаст вам сил и осветит ваш путь в самое темное время.

Снова вспыхнул ослепительный свет, и богиня исчезла.

Глава 17

Карадок стоял один в центре луга Андрасте. Ее источник исчез. Остался только этот луг и густые леса вокруг него. Но в этот раз он не стал отворачиваться от темноты в глубинах леса. Он посмотрел прямо в нее, сделал глубокий вдох и позвал:

– Блонвен, услышь меня. Я Карадок, сын Эйлвен, отмеченной богиней. Во имя Андрасте, я призываю тебя. Приди ко мне и вернись в мир, из которого ты пришла!

В ветках зашелестел ветер, и древесный барьер расступился в обе стороны, на поляну Андрасте вышла женщина. Сначала Карадок не узнал ее, но потом увидел, что это та, кого он звал, и выкрикнул ее имя:

– Блонвен!

Она наклонила голову, ее длинные волосы развевались на ветру, который могла ощущать только она.

– Я знаю тебя, – сказала она.

– Так же, как я знаю тебя!

Карадок сдержался, чтобы не подойти к ней. Он напомнил себе, что осколки разбитой души должны собраться вместе сами. Их нельзя восстановить силой.

Эта Блонвен буквально притягивала его. Она была великолепна! В этой части ее души было сконцентрировано все женственное, соблазнительное и притягательное, и реакция Карадока была такой же незамедлительной, как и желание спасти ее.

Она улыбнулась ему:

– Наши души узнают друг друга. – Блонвен протянула ему руку. – Иди ко мне, друид. Мы будем любить друг друга в зеленых лугах Андрасте и проведем вечность в объятиях друг друга.

– О, это поистине заманчивое предложение, ты прекрасна. Даже без твоего прикосновения я чувствую, как моя кровь течет все быстрее. – Он улыбнулся ей в ответ, но не протянул руки.

– Хочешь, мы проверим, что будет, когда мы прикоснемся друг к другу? – Ее губы соблазнительно изогнулись, в глазах он прочел обещание блаженства.

– Не прикасайся к ней! Иначе мы все здесь останемся навсегда! – предупредила его маленькая Алекс.

– Не слушай ребенка. Нам лучше остаться здесь, – манила его Блонвен.

– Нет! – крикнула девочка.

– Ты доверяешь мне? – спросил Карадок.

Девочка выглядела озабоченной, она прикусила губку, но кивнула.

Карадок повернулся к Блонвен:

– А ты доверяешь мне, Блонвен?

Она изучала его с той же чарующей улыбкой на губах.

– Кажется, да, друид.

– Я рад этому. Тогда я вызову и третью душу.

С этими словами Карадок встал между двумя душами женщины, которую он искал, устремил свой взгляд в ту часть леса, где были самые глубокие тени, и снова позвал.

– Александра Паттон, я вызываю тебя другим именем, под которым ты известна там, откуда ты пришла в наш мир. Приди ко мне, Александра, и ты найдешь здесь то, что потеряла, и сможешь скрепить то, что было сломано. Появись же, Александра!

Темные тени дрогнули и расступились, на свет нерешительно вышла женщина. Она выглядела испуганной. Ее взгляд метался от Блонвен к маленькой Алекс. Заметив Карадока, она вскрикнула:

– Карадок! Это ты! Мне показалось, я слышала твой голос, но там все так темно, – она испуганно оглянулась назад, – и я подумала, что мне просто показалось.

– Это действительно я. Я пришел за тобой.

Голос его оставался спокойным, хотя на самом деле он был глубоко потрясен. Этот вариант Блонвен больше всего был похож на женщину, которую он знал. И он каким-то образом понял, что именно ее зовут Александра Паттон. Эта версия Блонвен была чем-то или кем-то очень сильно напугана. Она была потрясена. В ее глазах читались сомнение и нерешительность. Куда делась отважная женщина, которая стояла подле королевы и вызывала благословение богини, а потом во время битвы спокойно и мужественно провожала умирающих в Иной мир?

Легкое движение справа ответило на его невысказанные вопросы.

– Он пришел за тобой, но он хочет меня, – сказала Блонвен.

Александра – Блонвен буквально светилась изнутри уверенностью, самообладанием и страстью. Конечно же Карадока влекло к этой женщине, но он знал, что эта пламенная Блонвен, без всякой сдержанности и умеренности, скромности и невинности, сожжет себя дотла, а также и любого глупца, который свяжет с ней свою жизнь.

– Я пришел за всеми вами, – заявил Карадок, глядя на Блонвен, Александру и, наконец, маленькую Алекс, которая вовсе не была простым проводником, как он сначала решил. – Вы все для меня важны. Я хочу, чтобы вы соединились, целостная Блонвен будет в безопасности в моих объятиях.

– В безопасности? – спросила Александра.

Он кивнул.

– И мы уйдем отсюда? Мы ведь пока не должны находиться здесь, правда? – спросила маленькая Алекс.

– Да, мы вернемся в мир смертных.

– Зачем? – возмутилась Блонвен, отбросив назад волосы и скрестив руки на груди. – Зачем мне уходить отсюда? Зачем тебе уходить отсюда?

– Я должен уйти, потому что еще не пришло мое время вернуться в луга Андрасте. Мое тело ждет моего возвращения в мир смертных, как и твое.

– Друид, разве ты не видишь, как здесь красиво, спокойно и безопасно? Только не говори, что нам будет лучше в мире смертных, – настаивала она.

– Может, ты и права. Но я могу сказать тебе… – Он сделал паузу и жестом показал на две другие части ее души: – Что ты поторопилась покинуть смертный мир. Ты не все успела сделать.

– Например, что?

Он улыбнулся Блонвен:

– Например, ты не любила меня, и ты не сможешь любить меня здесь, потому что я собираюсь вернуться в мир живых.

Карадок повернулся к маленькой Алекс, за которую чувствовал свою ответственность, ведь она была той женщиной, которую он любил.

– А что скажешь ты, Алекс? Ты вернешься вместе со мной?

– Ты зря теряешь время, я уже сказала, что вернусь! Карадок усмехнулся ее настойчивости. Он снова перевел взгляд на Блонвен:

– Разве ради любви не стоит вернуться?

Выражение лица Блонвен стало умиротворенным, и она улыбнулась ему:

– Любовь – это единственное, ради чего я бы вернулась.

Затем он повернулся к Александре: