Книга В субботу вечером, в воскресенье утром - Алан Силлитоу

— Мне совсем не хочется, чтобы соседи заметили, — прошептала она, сжимая его руку.

— Знаешь, на что они способны? — насмешливо спросил он Артур.

— Заткнись, — прошипела она. — Тебе-то что, но Билл завтра вечером возвращается, и если кто-нибудь увидит меня с тобой, мне несдобровать.

Простуда сделала его неосторожным, но ее резкое и вполне разумное замечание разом заставило его собраться, и пока они не оказались в доме, он не проронил ни слова.

— По-моему, пронесло, никто не заметил, — сказала она, включая свет в кухне.

— Все будет хорошо. — Он мягко обнял ее и нагнулся, чтобы поцеловать. Она закинула ему руки за шею, принимая его поцелуи с жадностью страстной женщины, давно не знавшей мужчины.

— Пошли наверх, малыш?

— Да, но потише.

Он последовал за ней, останавливаясь на каждой ступеньке, чтобы поцеловать, ощущая неудержимое желание овладеть этим маленьким ненасытным телом, вспоминая, что еще совсем недавно он поднимался по другой лестнице и в других обстоятельствах. Тогда вечер начинался, а сейчас заканчивается. Она разделась и легла в постель, ожидая его. Никогда еще, думал он, стягивая носки, вечер не начинался так печально и не заканчивался так хорошо.

Глава 7

Джек прошел через сборочный цех, срезав таким образом путь, — с тех пор как его повысили, время стало дорого. Увидев его в проходе, Артур удивился: похоже, за последний месяц Джек как-то скукожился: лицо приобрело болезненно-желтый оттенок, рот полуоткрыт, словно он разговаривал сам с собой, черные волосы, которые он всегда помнил блестящими, потускнели и опали, да и вошел он в цех с таким видом, будто не имел на то права, робко кивнул Роббо и направился, минуя ряд станков, к Артуру.

Артур попытался представить себе, как выглядела сцена, когда в прошлый понедельник Джеку удалось наконец войти в собственный дом и он увидел в гостиной разбросанные по полу мокрые полотенца, пустые стаканы, бутылки из-под джина, а посреди комнаты — большую цинковую ванну с кипятком. Интересно, что сказала ему Эмлер. Он был готов отдать на отсечение правую руку, лишь бы стать невидимым свидетелем происходящего. Но даже Бренда ничего не знала, во всяком случае, хотя джин и горячая ванна возымели действие, она мало что рассказала Артуру, когда несколько дней спустя они встретились в пабе «Ройал Коуч», — большей частью угрюмо молчала и открывала рот только для того, чтобы язвительно пошутить.

Когда Джек приблизился, Артур оторвался от работы, хлопнул его по спине, сказал, что рад встрече — приходи, мол, почаще, потреплемся, как в былые времена.

— А впрочем, у тебя, наверное, на новом месте дел по горло. Глядишь, со временем мастером станешь, так тогда и не повернешься, как на улице встретимся.

Джек принял эти шуточки вполне равнодушно, оглядел своими темными глазами станок, перевел взгляд на раму, потом на переднюю бабку, потом на заготовки — куда угодно, но только не на Артура.

— Ну правильно, ты и должен быть рад меня видеть, потому что у меня есть что тебе сказать.

— В лотерею, что ли, выиграл?

Выражение у Джека сделалось грустным и серьезным.

— Я бы на твоем месте перестал балагурить и послушал, что тебе говорят. Времени у меня немного, через десять минут я должен вернуться к себе.

— Да в чем дело-то? — раздраженно спросил Артур. Ему было не по себе, потому что Джек явно нервничал, а ему всегда было не по себе с людьми, которые грузят его своими заботами.

— Я пришел честно тебя предупредить, — продолжал Джек. — Вообще-то мне не следовало бы этого делать, но, поскольку мы считаемся друзьями, решил все же сказать. Ближайшие пару дней тебе стоит быть настороже, потому что два здоровенных типа, армейские, точат на тебя зуб. Грозят шею свернуть, так что не говори потом, что я тебя не предупредил, хотя, видит бог, стоило бы. В твоем возрасте можно бы и побольше мозгов иметь. Надо думать, что делаешь.

В таких делах лучше помалкивать, подумал Артур. Пусть сам говорит. Разве что можно подтолкнуть: «Не знаю, что эти ребята против меня имеют. Но все равно спасибо, что сказал».

На сей раз Джек повернулся в его сторону, но задержать взгляд не смог и сказал:

— Хитрован ты, Артур. По-моему, ты прекрасно знаешь, в чем дело, но если все-таки нет, то слушай. Один из этих вояк — Билл, муж Винни. Он говорит, что ты гуляешь с его женой. А заодно и с Брендой. Насчет его жены ничего не скажу. Может, у вас впрямь роман. А вот насчет Бренды, думаю, он ошибается. Я люблю во всем ясность: черное — белое, так или иначе, и в данном случае я как раз знаю, где белое, а где черное. Уверен, что насчет Бренды он ошибается. Но если нет, Артур, то помни: я тебя честно предупредил. И если ты действительно гуляешь с Брендой, берегись, я тебе ту еще жизнь устрою. Однако думаю, что ты мне друг и никогда себе такого не позволишь. Мне кажется, в глубине души ты хороший малый.

На всем протяжении своей долгой речи Джек сжимал и разжимал кулаки, и в конце ее Артур протянул ему чистую тряпку. Джек взял ее и медленно стер капли пота с верхней губы и со лба.

— Даже не сомневайся, с Брендой у меня ничего нет, — заверил его Артур.

Услышанное его ничуть не обеспокоило, хотя он чувствовал, что после триумфальной ночи с Винни силы добра объединятся, чтобы подрезать ему крылья и притупить когти. Но ведь по-всякому случается. Удача то отвернется от тебя, то улыбнется тебе. Судьба то ударит кастетом по затылку, то сахарком угостит. Главное — не сдаваться. Как Джек, например.

— Знаешь, — сказал Артур, — может, эти амбалы и точат на меня зубы, но, если дойдет до дела, побегут так, что пятки засверкают. Так что это им надо держать ухо востро, уж я-то им спины не покажу.

— Так-то оно так, — покачал головой Джек, — не покажешь, я тебя знаю. Только лучше бы показал, потому что, если не будешь держаться от них подальше, это для тебя плохо кончится.

— Это для них, ублюдков, плохо кончится, — выругался Артур, чувствуя, как вжимается спиной в стену. Он не любил драться и всегда старался избежать драки, если оставалась хоть малейшая возможность: только придурки, у которых не хватает мозгов договориться, машут кулаками, — это самый плохой способ решить проблему. Но уж если тебя загнали в угол, если тебя хотят порвать на куски два здоровых амбала — два здоровенных безмозглых придурка, которые ничего не желают слушать, — что ж, тогда остается только как следует поработать кулаками, пусть на тебя хоть стокилограммовая туша навалится.

— Не говори, что я тебя не предупреждал, — повторил Джек.

— Не скажу. Спасибо за хлопоты. Буду смотреть в оба.

— Ну что ж, увидимся. — Джек уже удалялся по проходу.

— Пока. — Артур с такой силой ударил по станине, что ее визг перекрыл шум всех остальных станков.

Шагая после работы по Эддисон-роуд, Артур, незаметный в толпе таких же, как и он, работяг, думал о том, насколько же был прав Джек: теперь он мог поклясться, что несколько дней назад, в это же время, за ним неотступно следовали двое вояк. Сначала он принял их за полицейских, но потом решил, что этого не может быть, ведь он ни у кого не выхватывал из рук сумок, не разбивал газовых счетчиков, не колотил дубинкой хозяев продуктовых лавок. В рассказе Джека все выглядело следующим образом — сейчас, по дороге домой, Артур восстановил в памяти эту историю: Билл вернулся из Германии и в тот же вечер отправился в забегаловку на углу, где остановился поболтать с одной местной сорокой, которая сразу же стала втолковывать ему, какая хорошая женщина и жена Винни и как она хорошо себя вела, пока его не было дома, намекая при этом, что накануне вечером ей что-то показалось подозрительным; к тому же, добавила она, Винни видели в «Персиковом дереве» с молодым парнем — высоким блондином. Разбор полетов, случившийся по возвращении домой, кончился синяком у Винни и расцарапанной щекой — следом нападения тигрицы — у Билла. Винни сказала, что да, конечно, она была в «Персиковом дереве» и Артур там был, но он ждал Бренду, которая появилась минут через десять, и за это время она, Винни, только и успела, что выпить жалкий стаканчик джина с апельсиновым соком. А что касается того, что потом она якобы пригласила Артура к себе домой, пусть Билл спросит Бренду, в чью постель Артур вернулся в тот вечер, хотя Джеку этого лучше не говорить, а то можно разукрасить тигриным узором и другую щеку. Билла, ожидавшего после тяжелого перехода через пролив безмятежного отдыха, вся эта история разозлила настолько, что он решил заставить Артура заплатить по полной. Молодого человека, который спит с двумя замужними женщинами, следует остановить раз и навсегда. Билл надавил на Джека: слушай, Джек, с твоей женой спит один малый с твоей же фабрики. Джек ему не поверил, но Билл заявил, будто может доказать, что в прошлый понедельник Артур был с Брендой. Джек рассмеялся ему в лицо, пояснив, что в тот самый понедельник вечером он был дома, а Бренда плохо себя чувствовала и с ней была Эмлер, старая приятельница, с которой они когда-то вместе работали на чулочной фабрике. Наверное, он чувствовал некоторое смущение, добавив, что Эмлер была пьяна — хороша подруга, — а жена до самого утра пролежала, не вставая, в постели, настолько ей было плохо. Билл назвал Джека кретином. Джек улыбнулся. Ладно, черт с тобой, сдался Билл. Он пробудет дома десять дней, и этого времени хватит, чтобы достать молодого ублюдка, который хочет разрушить их с Винни счастливый брак. Сейчас вместе с ним в отпуске его приятель, и в один из ближайших дней они подстерегут этого типа в укромном месте и вышибут ему мозги. Джек понял, что Билл не шутит, и предупредил Артура.