Книга Про меня - Елена Колина

М. гений. Он необыкновенно пластичный, волнится по сцене, шелестит, играет стихи. Каждое его движение – образ. Он может сыграть все – самовар, чижа, бульдога, нос, даму. И вдруг он уже не самовар или дама, а Хармс, странный, отдельный от всего мира человек!

Когда он читает дневник Хармса, я всегда плачу.

Хотя Хармс ничего такого трагического не пишет, просто что ходил в филармонию или были гости… Но я же знаю, что его убьют, и все!

Санечка считает, что нужно было вставить сцену, как он умирает в тюрьме, но М. не согласился, сказал, что Хармс не хочет, чтобы зрители плакали. М. лучше знать, потому что он и есть Хармс.

На каждом спектакле М. всегда толпа его поклонниц, они все похожи, с сумасшедшими глазами. После спектакля они не дают ему сойти со сцены, окружают, обвивают его и как будто уносят со сцены.

А я пошла в главное фойе – решила подождать конца «Бесприданницы». Подумала: спектакль скоро закончится, если я немного подожду, то смогу на аплодисментах войти в зал. Катька играет в этом спектакле одну из барышень в доме Огудаловой. Я посмотрю, как Катька выходит кланяться, а потом подожду ее у артистического входа.

Вика часто говорит: «Я сделала это без всякой задней мысли». Это означает, что у нее точно была задняя мысль.

У меня много мыслей, задние мысли обгоняют друг друга, лезут вперед… Моя задняя мысль – вдруг я смогу увидеть М.?..

Когда начали аплодировать, я отодвинула портьеру и проскользнула в зал. Артисты как раз вышли на поклоны.

Представьте, как артисты берутся за руки, делают шаг вперед и кланяются. Катька на выходах всегда кланяется ниже, чем другие, и быстрее всех отступает спиной со сцены, торопится скрыться за кулисами.

Ну вот, а теперь представьте – артисты взялись за руки, подняли руки… и вдруг две артистки резко вырвали у Катьки свои руки. Все сделали шаг вперед, а Катька растерялась, застыла на месте и осталась за спинами артистов одна.

И стоит там, за спинами, все кланяются, а она стоит вся красная, неловко оглядывается. Что это?! Это же против правил театральной этики, даже если артисты в ссоре, они не выносят на публику свои отношения!

Аплодировали долго, артисты выходили еще три раза, но Катька больше не появилась.

Я долго ждала Катьку у артистического входа. Уже все вышли, а ее все нет и нет, и я пошла в гримерку. Мне нельзя болтаться в театре, без спроса ходить по гримерным, нельзя вести себя в театре как у себя дома, но я все равно всюду пролезаю.

Катька сидела в гримерке у стола, все еще загримированная, в платье барышни.

– Что я им сделала, что?! – вскричала Катька. – Ленка хотела эту роль, и Женька, но я же не виновата, что они хотели Машу, а дали мне… Я объясняю, что я с ним не спала, а они не верят! А они говорят – посмотри на себя в зеркало, ты же не умеешь врать, у тебя все по лицу видно!

Катька посмотрела в зеркало и повторила.

– Я с ним не спала, честное слово, я не просила у него роль и не спала с ним! …Ну, что, похоже на правду?

Если честно, не похоже. У Катьки такой голос, каким человек оправдывается, робкий и обманный. Бедная Катька. Как я ее понимаю.

Одна девочка, наша соседка по дому, сказала мне: «Моя мама говорит, что ты водишь домой взрослых мужчин». Я растерялась и бегом стала оправдываться: «Кто, я? Ты что? У меня даже нет своих знакомых, это друзья моего отца, моей бабушки…» Но она ТАК смотрела. Как будто говорила: «Ври больше! Кто же тебе поверит!» А я тогда начала глуповато смеяться – еще хуже.

Лучше мне было просто промолчать.

Самое невыносимо обидное, когда обвиняют в том, что ты ВООБЩЕ не делал. Чем больше ВООБЩЕ НЕ ДЕЛАЛ, тем подозрительнее себя ведешь, больше похоже, что ТОЧНО ДЕЛАЛ. Я эту девочку немного толкнула. Но Катька не станет толкаться.

Ленка и Женька обвинили Катьку в интриганстве: она обошла ведущих актрис и быстро переспала с новым режиссером. Это звучит смешно, как будто ведущие актрисы просто не успели с ним переспать!

– А при чем здесь Санечка?!.. Санечка здесь вообще ни при чем! И разве мне пришло бы в голову просить у Санечки роль?.. Они же знают, что я никогда! Я ПРОШУ У САНЕЧКИ РОЛЬ – это же смешно!

Катьку обвиняют в том, что она использовала свои отношения с Санечкой?.. Но ведь это совсем уж нелогично, ведь Катька годами сидела без ролей!

– Со мной никто не дружит, – печально сказала Катька, – никто, ни один человек, представляешь?..

Вот почему Катька все время такая расстроенная, вот почему она не радуется роли… Ленка и Женька подговорили каждая свой клан, и теперь никто не бросается к Катьке посплетничать, теперь все дружат против нее. А Катька привыкла приходить в театр как в клуб, где все ее любят, и ей плохо.

Бедная Катька, как я ее понимаю! У меня тоже один раз так было в первом классе. Мы дружили с девочками втроем, а потом меня исключили, взяли вместо меня другую девочку. Я тогда своих бывших подружек била портфелем, плакала и била. Но Катька не будет бить ведущих актрис портфелем. Она хочет, чтобы без битья портфелем все стало как прежде уютно и тепло, чтобы волчий оскал сменился прежней ласковой улыбкой.

Оказывается, у Катьки было много маленьких неприятностей, она не рассказывала, а сейчас рассказала.

Вот, к примеру, неделю назад. Катьке позвонили из театра – вызвали на репетицию. У Катьки в этом спектакле крошечная роль без слов. Она пришла, надела костюм – тулуп, шапку, валенки, так и просидела в тулупе и валенках всю репетицию. В конце репетиции Санечка заметил ее, удивился – зачем ты тут, тебя не вызывали.

И чья это была шутка? Катька не узнала, кто звонил. Но это и неважно.

Или два дня назад. Санечка смотрел прогон первого действия Эллиной пьесы. У Катьки там небольшая роль во втором составе. Но она на репетициях ни разу не вышла на сцену, всегда репетировала другая актриса. А когда стало известно, что на прогоне будут Санечка и Элла, Катьке сказали – прямо перед началом – на показе будешь репетировать ты.

– Ну как я могла сыграть, даже не зная мизансцен? Зачем они так со мной? Что я им сделала? – удивлялась Катька. – Я же им никогда ничего плохого…

После показа, на обсуждении, Санечка сказал: «Очень плохо».

– И все слышали, как Санечка сказал обо мне «очень плохо», – в отчаянии сказала Катька. – И Он слышал. Он снимет меня с Маши.

Он – это новый режиссер.

Катьке позвонил Санечка, сказал – приходи.

Катьке позвонила Вика, сказала – быстро ко мне.

И мы с Катькой пошли домой.

Дома за чаем Катька сказала:

– И, главное, знаешь, Ленка и Женька меня уже почти простили. Но остальные почему-то нет. Но они же не претендовали на Машу?!

Я сказала:

– Может быть, ты так радовалась, так светилась, что им было завидно? Несколько раз сказала что-нибудь вроде «мы, сквозное действие, сверхзадача…», и они решили, что ты задаешься?