Книга Пангапу, или Статуэтка богини Кали - Константин Стогний

– Но на деньги счастья не купишь!

– Я думаю, вы как-то неправильно используете деньги. Позови его.

Девушка нехотя вошла в хижину. Через некоторое время из жилища вышел седой папуас. Да, это был тот самый Тонга, который уговаривал Дика и его друзей не убивать крокодила. Только как он изменился! Седой волос и морщины у глаз сделали из сорокалетнего мужчины старика, к тому же немого… Он испуганно смотрел на Лаврова. Вслед за ним вышла все та же девочка – его дочка, – будто следя, чтобы отца никто не обидел. Тонга начал показывать жестами, что хочет сказать.

– Белый, уходи отсюда. Мне и так хватило бед от твоих соплеменников. Видишь? Голова седая вся…

Пиакор, которая переводила со слов девочки, неожиданно взяла инициативу в свои руки и заговорила на языке моту – родном языке Тонги.

– Тонга, мы пришли с миром. Мы ищем этих белых людей не потому, что хотим кого-то наказать. Нам важно знать, куда они пропали. Этот белый – журналист из Европы. Он не сделает тебе зла – это говорю тебе я – Пиакор Йоркамана.

Родной язык сделал свое дело, да и Тонга все-таки узнал Пиакор.

– Я тебя видел… – ответил он жестами. – Ты – наша, а он…

– …Он – хороший человек.

– Белый не может быть хорошим.

– Он – исключение.

Тонга, подумав, кивнул головой.

– Хорошо, я расскажу…

Дочка Тонги медленно переводила жесты отца.

– Поросенок, крокодил… Поросенок охотился на кро…

Тонга разозлился и показал пальцем на лоб, дескать, думай, что говоришь.

– …Крокодил охотился на поросенка. Поросенка привязали за ногу трое пангапу… трое белых людей. Потом пришли хули…

– Это кто? – не выдержал Виктор.

– Хули – это племя в глубине джунглей.

– А-а-а-а… А хули тут непонятного, – съязвил Лавров.

– Что?! Давай послушаем, Вик…

– Да я говорю – интересное название… кричащее…

Дочка Тонги внимательно смотрела на отца, который по мере своего жестикулирования все больше и больше сжимался к комок.

– Хули был маленький и злой… Он убил всех… Он съел всех… Мне страшно, я дальше не могу…

Тонга так и не смог закончить свой рассказ жестами и, плача, скрылся за занавеской хижины. Дочка, близкая к истерике, бросилась за отцом. Сожаление о чем-то имеет срок годности, как любое сильное чувство. Все однажды становится безразлично. Время все стирает в порошок. Но для Тонги это время еще не настало.

Казалось, страх Тонги передался Пиакор, она с широко раскрытыми глазами в поиске решения обернулась к Виктору. Журналист с жалостью смотрел на вход в хижину.

– Надо искать хули.

– Кого искать? Ты же слышал, хули съели европейцев! – Пиакор сорвалась. – Какие поиски? Они сделают с нами то же, что и с этими тремя несчастными.

– Я не верю. Пока не увижу своими глазами, я ни во что не верю. На улице двадцать первый век. Какой каннибализм? Ты что, смеешься надо мной?

– Вот пангапу! Я тебе говорю. Ты мне не веришь? – Пиакор злилась, удивлялась, жаловалась, уговаривала. В этих словах было все.

Виктор был непреклонен.

– Я пойду сам.

– Как сам?

– Тебе нельзя, у тебя нога болит, – спокойно объяснил журналист, – да и не женское это дело – к людоедам в гости шастать. К тому же я и не верю, что они людоеды. Явар, пойдешь со мной? Киевской экспедиции требуется проводник и провиант. Возможно совместительство. Хоть ты и не такой аппетитный на вид, как Пиакор!

Виктор обратился к проводнику как раз тогда, когда тот подошел к ним. Он издалека видел, что беседа приобрела эмоциональный характер, и решил узнать, что все-таки случилось.

– Пойду, маста Вик. А куда?

– Искать племя хули.

Явар опешил и после долгой паузы растерянно произнес:

– Маста Вик, говорят, что они – людоеды.

– Так говорят, что и вы дикари! Но это же не так? – Виктор не изменил себе. – Или боишься?

Наш провокатор испытующе смотрел на Явара. Пиакор была вне себя.

– Не слушай его, Явар. Он – сумасшедший! Не иди с ним!

Явар еще немного помолчал. Трудно представить, что творилось у него в голове. Рядом стояла женщина, которая вчера ночью разговаривала с ним, звезда прайм-тайма, о которой он мечтал всю свою юность. И вот сейчас ударить перед ней лицом в грязь… Да никогда в жизни! Он с мальчишеским задором, руки в боки, прошелся туда и обратно перед Виктором и Пиакор.

– Если боишься… – Виктор опять брал парня на слабо.

– …Я ничего не боюсь! – отрезал Явар. – Я пойду за вами, маста Вик!

Виктор протянул Явару руку.

– Молодец! По статистике, 80 % людей пропадают без вести при переходе от слов к делу.

– Вик! А если они тебя съедят?

– А если они его съедят, я вернусь за тобой! – смело подхватил Явар.

– Вот и неси ее обратно! А то у меня уже руки болят, – ухмыльнулся Лавров.

– Вик! Я не поняла! – обиделась Пиакор.

– Я же сказал, что больше тебя на руки не возьму. Явар, помогай тем, кто в беде, и они будут помнить о тебе, когда опять будут в беде!

Явара долго уговаривать не надо было. Он ловко подхватил девушку и понес вперед. Толпа асаро смотрела на Пиакор, которую в очередной раз несли на руках, живо обсуждая этот процесс на своем языке. Один из папуасов попытался поднять свою жену на руки. Та заверещала от неожиданности и испуга, и свиньи, пасшиеся неподалеку, поддержали ее громким хрюканьем. Виктор шел за Яваром в хорошем настроении. Впереди было много нового и интересного. Мужчины – это мученики. Они всегда страдают. Либо от недостатка внимания женщин, либо от его переизбытка. Но чаще просто от собственной любознательности. Любой мужчина – это случайно выживший мальчик.

Джунгли манили. Лавров еще раз перепроверил фотоаппарат и кинокамеру. Предстояло нелегкое и опасное путешествие, но украинец не боялся трудностей. Он не любил расслабленного состояния – это мешало сосредотачиваться, а подумать было над чем. Неспроста в этих джунглях пропадают люди. Пусть даже их и воруют дикари, не может же не остаться от пропавших ни следа.

Селение Ина-Лясанга осталось далеко позади. Виктор и Явар шли в направлении, где, по указанию Дапари, в нескольких днях пути было побережье океана, на котором в последний раз видели дозорного из племени хули.

Явар не знал дороги, но все-таки умел неплохо ориентироваться на местности. Когда-то в миссионерской школе Андрий Цаплык выводил мальчишек в джунгли и учил их держать ориентир по солнцу, по деревьям, отмечать для себя направление движения по воткнутой в землю палке, которая отбрасывала тень в солнечный день. Не обязательно знать дорогу, достаточно уметь ее находить. Эта наука не прошла даром. Явар весь день вел Виктора по лесной чаще и ни разу не сбился с курса, заданного вождем асаро. Зачем он пошел в джунгли – знал только он один. Во всяком случае, Явар всегда считал себя скрытным человеком. Вот и сейчас он был наедине со своими мыслями. Что делать с этим белым? Пиакор жива – это главное, но без белого человека она не опасна. Задача, которую поставил Йов, все время не выходила из головы Явара. Виктор не должен вернуться обратно. Душу Явара опять терзали сомненья. Нельзя ждать от человека то, что ему несвойственно. Вы же не выжимаете лимон, чтобы получить томатный сок? Ему нравился этот белый человек, он был из одного племени с мастой Цаплыком, которого Явар очень уважал и помнил всю свою жизнь. Но как же дядя? Как же старый Рафа? Кто его вылечит? Явар не мог нарушить данное Йову обещание, но пока не понимал, как осуществит задуманное.