Книга Тринадцать свадеб - Пейдж Тун

— Двадцать четыре.

— Двадцать четыре? И у тебя за плечами около пятидесяти свадеб?

— Около того.

— Вот это да.

— Впечатляет, — соглашается Рейчел.

— А вам сколько? — спрашивает он нас.

— Тридцать шесть, — отвечает Рейчел, сморщив носик.

— Двадцать девять, — говорю я. Обе мы староваты для юной звезды.

Но его это явно не смущает.

— Когда исполняется тридцать? — интересуется он, слегка растянув губы в улыбке.

— В следующем месяце.

— Серьезно? — подает голос Рейчел.

— Да. Но я особо не планирую отмечать.

— Да ну к черту, — выговаривает Локи, поворачиваясь к Рейчел. — Надеюсь, ты как-то это исправишь.

— А ты поешь на вечеринках, которые устраивают по поводу тридцатилетия? — задает она правильный вопрос.

— Господи, конечно, я сделаю все, что угодно, — с улыбкой бесцеремонно отвечает он и снова переводит на меня взгляд, приподнимая бровь.

Даже у проклятого Джонни Джефферсона нет столько самоуверенности, как у этого мальчишки. Но он же свадебный певец, а не рок-звезда, черт возьми!

Рейчел смотрит на часы, когда он в последний раз идет на свою вахту.

— Сколько ты еще хочешь здесь посидеть? — спрашивает она. — Еще полчасика?

— Конечно, — отвечаю я. — Как тебе самой удобно.

— Ладно, я вызову такси.

Локи снова присоединяется к нам, когда мы собираемся уходить.

— Вы уже уходите? — насупившись, спрашивает он.

— Да. Надо первым делом думать о возвращении в Лондон. У тебя закончился вечер?

— У меня вечер никогда не кончается. — Он подмигивает мне. Правда подмигивает. Рейчел заливается смехом. — Поймаем попутку вместе? — предлагает он.

Я озадаченно качаю головой.

— Ты не знаешь, где мы остановились.

— Как же, знаю. В гостинице «Заяц».

Рейчел удивлена не меньше, чем я.

— Откуда ты знаешь?

Он расплывается в улыбке.

— Видел, как вы въезжали.

— Тогда пойдем, — говорит Рейчел, воздев глаза к потолку. Как мы могли его пропустить?

Мы забираем свои сумки и верхнюю одежду из соседней комнаты. Локи перекидывает через плечо чехол и идет за нами. Он едет на переднем сиденье, всю дорогу до гостиницы дружелюбно болтая с водителем-шотландцем. Их беззаботные голоса убаюкивают меня. Дверь распахивается, выдергивая меня из полудремы, и мои глаза встречаются со жгучим взглядом улыбающегося Локи.

— Пора вставать, соня, — обращается он ко мне.

Перевожу взгляд на Рейчел: она зевает.

— Я ужасно устала. Иду сразу спать, — говорит Рейчел усталым, но решительным голосом, выбираясь из автомобиля.

— Ты ведь сходишь со мной в бар выпить по кружке пива? — нахмурившись, спрашивает меня Локи. — Пошли, — повторяет он, заметив мою нерешительность. — От одной с тобой ничего не случится.

— Где-то я уже это слышала, — сухо отмечаю, выбираясь наружу. Он едва отодвигается, чтобы дать мне выйти, так что мы оказываемся лицом к лицу. Я не думала, что он такой высокий, — Локи почти все время сидел. В нем, наверное, около ста девяноста сантиметров, потому что мои глаза находятся на уровне его широкой груди. На нем по-прежнему только серая футболка и чехол, перекинутый через плечо.

— Ты не замерз? — интересуюсь у него по пути ко входу в гостиницу.

— Не-а. Я крепкий орешек, — отвечает он и смотрит на меня, опустив голову.

— Потрогай, — протягивает он руку. — По-прежнему теплый.

— Не сомневаюсь, что такой ты и есть, — сухо отвечаю я, не желая доставлять ему удовольствия. Он ничуть не расстраивается из-за того, что я не стала гладить его бицепсы. Мы заходим в гостиницу.

— Ну, спокойной ночи, — прощается Рейчел в холле.

— Было приятно познакомиться, — отвечает Локи.

— С тобой тоже, — улыбается она ему и поворачивается ко мне. — Увидимся утром в девять и позавтракаем? К этому времени я уже должна отогнать наемный автомобиль от отеля.

— Хорошо, спасибо, — с улыбкой отвечаю я, все еще не решив, ложиться ли спать сразу.

— Даже не думай об этом. — Локи подталкивает меня к бару.

— Эй! — жалобно выкрикиваю я, когда он, положив руку мне на плечо, ведет меня между столиками, занятыми посетителями. Я спотыкаюсь, идя перед ним, и он наконец-таки отпускает меня, когда мы доходим до барной стойки.

— Я займу столик, — говорю ему, заметив, что у окна освободилось место.

Он возвращается с бутылкой красного вина и двумя бокалами.

— Австралийское, — отмечаю я, увидев, что он выбрал.

— «Холмы Аделаиды», — уточняет он, указывая в мою сторону пальцем.

Не могу сдержать ухмылки.

— Хороший выбор, — соглашаюсь я, ставя бутылку на стол. — Как же ты стал свадебным певцом? — интересуюсь у Локи, а он тем временем наливает в мой стакан красную жидкость. Не могу отвести глаз от его загоревших подтянутых рук.

Он пожимает печами.

— Я не только свадебный певец.

— Здесь нечего стыдиться.

— Знаю, — отвечает он, вдруг посерьезнев. — Я все время выступал на улице и, когда старшие кузины и сестры повыходили замуж, бросил это дело. Сказал, что деньги важнее, чем просто петь на улице, так и занялся этим. — Он подхватил свой бокал и чокнулся со мной. — Твое здоровье.

— Твое здоровье, — отвечаю я, немного отхлебнув. — Ммм… Хорошее вино. — Я ставлю стакан на место. — Так откуда ты знаешь Кармен и Луку?

— Я и не знаю. Сын мужа тети Луки работает в том же эдинбургском пабе, в котором тружусь я, а иногда и выступаю, так что он и предложил мне играть на свадьбе.

— Ясно. Значит, ты живешь в Эдинбурге?

— Сейчас да. Но ненадолго. Думаю, после этого я направлюсь в Лондон.

Он поглаживает бородку.

— Это так просто сделать?

— Я работаю в пабе. Неофициально. Да просто делается все, что угодно, если всерьез заняться делом.

И если у тебя достаточно уверенности в себе, мысленно добавляю я.

— А ты? Где работаешь, когда не снимаешь свадьбы? — Он подается вперед, облокачиваясь на стол.

— Я работаю в журнале. — Я двигаюсь и пытаюсь перекрестить ноги над внушительной сумкой с оборудованием. Я не могу рисковать (вдруг кто-нибудь украдет его?) и поэтому держу при себе.

— Правда? В каком? — спрашивает он с интересом.

— Он называется Hebe.