Книга Вольф Мессинг - Борис Соколов

Фактически методика, разрабатываемая Шоном Полином и его коллегами, — это дальнейшее развитие техники чтения идеомоторных актов. Чисто теоретически можно предположить, что когда-нибудь, с помощью некоего суперкомпьютера, действительно удастся создать полную «карту памяти», в которой каждая мысль (или мыслеимпульс) будет соотнесена с определенным мышечным движением. Однако совершенно невероятно, чтобы такое количество информации (многие триллионы мыслеимпульсов, а вполне возможно, что речь должна идти о квадрильонах или секстильонах) удалось бы сохранить в активной части человеческой памяти даже у тех людей, которые, подобно Мессингу, обладают повышенными способностями к чтению идеомоторных актов, данными от природы и развитыми посредством регулярных тренировок. Поэтому мечта о всеобщей телепатии или о том, что когда-нибудь кому-нибудь удастся прочесть все мысли человека, так и останется мечтой. Возможно, с помощью методики, предложенной доктором Шоном Полином, и удастся победить болезнь Альцгеймера, проявляющуюся в потере памяти, но обрести благодаря ей телепатические способности, думаю, не удастся никогда.

Глава третья
Начало артистической карьеры: подлинное и мнимое

В мемуарах Мессинг утверждал, что в одиннадцатилетнем возрасте сбежал из дома и оказался в поезде, шедшем в Берлин. Тогда будто бы впервые и проявились его необыкновенные способности, но для этого ему пришлось совершить три преступления: «Сломав кружку, в которую верующие евреи опускали свои трудовые деньги “на Палестину”, и твердя про себя извечные слова всех обиженных и угнетенных: “Вот вам за это!..”, я пересыпал себе в карман все ее содержимое: раз Бога нет, значит, теперь все можно… К счастью, оказалось, что это не так, что есть и помимо угрозы божьего наказания мотивы, удерживающие человека от дурных поступков. Но в те годы я еще не знал, что обманывать, совершать непорядочные поступки — это, прежде всего, терять уважение к самому себе. Я присел на холодных ступеньках молельного дома и пересчитал украденные деньги. Оказалось, как сейчас помню, восемнадцать грошей, которые составляли девять копеек. И вот с этим “капиталом”, с опустошенной душой и сердцем я отправился навстречу неизвестности.

Пошел на ближайшую станцию железной дороги. По дороге очень захотелось есть — путь был неблизкий. Накопал на чужом поле картошки (второе преступление за одну ночь!). Разжег костер, испек ее в золе. Для меня и теперь нет лучшего лакомства, чем печеный картофель — рассыпчатый, пахнущий дымом, с неизбежной добавкой солоноватой золы…

Вошел в полупустой вагон первого попавшегося поезда. Оказалось, что он шел в Берлин. Залез под скамейку, ибо билета у меня не было (третье преступление), и заснул безмятежным сном праведника. Было мне в ту ночь одиннадцать лет. Но на этом дело не закончилось. Случилось то, что неизбежно должно было случиться: в вагон вошел контролер. Он будил заснувших пассажиров и проверял билеты.

— Молодой человек, — у меня в ушах и сегодня еще звучит его голос, — твой билет…

Нервы мои были напряжены до предела. Я протянул руку и схватил какую-то валявшуюся на полу бумажку, кажется, обрывок газеты. Наши взгляды встретились. Всей силой чувств мне захотелось, чтобы он принял эту грязную бумажку за билет. Контролер взял ее, как-то странно повертел в руках. Я сжался, сжигаемый неистовым желанием. Он сунул газетный обрывок в тяжелые челюсти компостера и щелкнул ими. Протянув мне назад “билет”, он подобревшим голосом сказал:

— Зачем же ты с билетом — и под лавкой едешь? Вылезай! Через два часа будем в Берлине…

Так впервые неожиданно появилась у меня способность внушения».

Число «три» — самый древний архетип человеческого мышления. Без него само наше мышление бы не возникло. Ведь три — это простейшее выражение асимметрии по формуле 3=2+1. Если бы мышление наше было двоичным (а число «два» — это простейшее выражение симметрии по формуле 2=1+1), каким оно является у животных (симметрия вообще царит в природе), то мы ничем бы не отличались от животных, поскольку были бы лишены важнейшего свойства разума — свободы воли. Человек бы вечно находился тогда в положении буриданова осла, который, обладая абсолютной свободой воли и находясь на абсолютно одинаковом расстоянии от двух вязанок хвороста, должен будет умереть с голоду, так как не сможет предпочесть одну вязанку другой. Троичность мышления означает его асимметрию, а асимметрия как раз и позволяет делать осознанный выбор при наличии свободы воли. Троичность мышления отражается в наличии троичного архетипа в различных продуктах человеческого мышления, прежде всего в мифологии и фольклоре.

Как мы помним, апостол Петр трижды отрекся от Христа, как Им и было предсказано. Мессингу же, чтобы отречься от обыденной скучной жизни в маленьком еврейском местечке, полной нудной зубрежки в иешиботе, пришлось свершить три преступления, правда, куда менее тяжких, чем отречение от Христа.

В параллель к истории с контролером, добросовестно проштамповавшим обрывок газеты, существует еще одна, более жуткая. В ней речь идет о том, как Мессинг случайно убил человека. Эту историю поведал журналист и писатель Михаил Владимирович Михалков, родной брат творца советского и российского гимнов и друг Мессинга. Он утверждал, будто Вольф Григорьевич «в минуты откровения… рассказывал мне разные истории из своей жизни. Вот одна печальная, когда он, четырехлетний малыш, убил человека. Его послали в соседний город к бабушке, и двум старухам поручили за ним следить. Вольф был страшный шалун, и отец предупредил его, что если в вагоне он будет баловаться, войдет контролер и посадит его в мешок. Малыш, конечно, баловался, и старухи, беседуя, о нем забыли. Появился контролер. Мессинг испугался и выбежал в тамбур. Там спрятался в углу. Вошел контролер, осветил фонариком угол и спросил: “А ты что здесь делаешь, зайчик? Иди-ка в вагон”, а сам повернулся и встал у двери. Малыш был так доволен, что его не посадили в мешок, что в шутку, по-детски, подумал: “Какой хороший дядя. Пусть он откроет ключом дверь и выпрыгнет из поезда”. Контролер открыл дверь, выпрыгнул из вагона и разбился насмерть».

Провести двух железнодорожных контролеров с помощью одного и того же гипнотического трюка — это, пожалуй, перебор. Эпизод с контролером в мемуарах скорее всего был Мессингом придуман, да и сам побег великого телепата вызывает большие сомнения. Эпизод же с четырехлетним Мессингом-гипнотизером, ставшим невольным убийцей, вполне возможно, сочинил сам Михаил Михалков, отталкиваясь от того, что писал Мессинг в мемуарах. Кстати сказать, в другом интервью Михалков излагал этот эпизод несколько иначе, без всякого старика с мешком: «Мне одному в минуту откровенности Мессинг рассказал, как он в возрасте четырех лет убил человека. Его послали в соседний город к бабушке в сопровождении двух старух. Ехали на поезде, провожатые задремали, маленький Вольф пошел погулять и в тамбуре натолкнулся на контролера. Тот в шутку потребовал билет. Впечатлительный мальчик от растерянности выхватил конфетный фантик и протянул его контролеру, страстно желая, чтобы это был билет. Контролер то ли в шутку, то ли всерьез прокомпостировал бумажку. Но власть над человеком так потрясла Мессинга, что он сразу захотел проверить свою силу еще раз. И не нашел ничего лучшего, как внушить ему, что поезд стоит и надо выйти на перрон. Контролер открыл дверь и разбился насмерть».