Книга Гении без штанов - Славко Прегл

— Может быть, если ты перепишешь этот адрес, хорошо его сохранишь и позже с компьютера своего смертельного врага или из общедоступной сети, которая ломится от адресов, пошлешь любовное послание, начнется веселье почти вселенского масштаба. Скорее всего, и для отправителя.

Гений схватил лист бумаги, который ему протянул Делит, выхватил у него карандаш и начал писать, писать. Затем два раза проверил, не пропустил ли он какую-нибудь черточку, косую, тире или какую-нибудь тройку там, или восьмерку.

— Так, — закончив, победоносно произнес он. — Ну, спасибо!

— Я ничего не сделал, я тебе только немного помог, — двусмысленно пробормотал Делит.

— Так значит тебя?.. — спросил Гений.

— Делит, — сказал Делит.

— Правда? Удалить? — неуверенно переспросил Гений.

— Делит! — отрезал Делит.

Таким стал один из самых значительных моментов в ранней истории «маленького сорвиголовы» Гения. Но, к сожалению, это был упущенный шанс для Размеш. В своем блистательном эссе «Рождение, расцвет и судьба школьных прозвищ», которое вошло в первый номер газеты «МЭГА», она, несомненно, в результате скрупулезного анализа, смогла бы разъяснить, каковы источники прозвища «Делит». Однако, поскольку это было не школьное прозвище, такое маленькое упущение, по сути, не имело никакого значения.

23

В принципе Бобу всегда и все удавалось. Он осознавал, что во все, чего хочешь достичь, необходимо вложить некое количество труда. Составной частью этого процесса всегда было расписание. Дома в трехкомнатной квартире обычной многоэтажки необходим был строгий порядок, чтобы сосуществовать всем вместе: родителям, пяти сестрам и ему. Поскольку он знал, куда нужно убрать ботинки, чтобы их когда-нибудь снова найти, и когда принять душ и вымыть голову, чтобы вовремя успеть в школу, то ему было несложно вместить в двадцать четыре часа свой обычный распорядок дня. Отец, работник торговли, и мать, ясно, что при гаком количестве детей, домохозяйка, были вынуждены постоянно экономить, чтобы жизнь семьи протекала сносно. Но зато они, понятное дело, не могли и не хотели ограничивать себя в замечаниях и советах.

Поэтому у юноши определенный порядок как-то сам собой вошел в привычку. Анархистских высказываний, которые в неограниченном количестве извергали его одноклассницы и одноклассники, он часто даже не понимал:

— А почему я?

— А почему нельзя потом?

— Опять этот гуляш?

Ему казалось, что в школу он ходит потому, что важно что-то знать и уметь. И если уж тратить время на то, что должен, то пусть результат будет отличным.

— Опять этот скучный аттестат, — в конце каждого закончившегося учебного года якобы недовольно морщились мать и отец, глядя на одни пятерки, а сестры хихикали у них за спиной. Однако гордость и хорошее настроение рано или поздно выплескивались наружу.

Педагогический коллектив и в наши дни владеет многочисленными познаниями, поэтому Боб стал для усердных педагогов легкой добычей. В мгновение ока оказался старостой класса, и сразу после этого его засыпали миллионом других заданий. Он полностью оправдал ожидания. Сменив множество должностей, в прошлом году стал главным редактором газеты Центра среднего специального образования. Здесь Боб тоже отлично себя проявил. Из своих помощников он умел вытянуть массу занимательного и полезного.

— Да ты прирожденный полицай! — дразнил его Гений.

— Нет, какой очаровашка! — вздыхали девчонки. — Только немного важничает!

Боб, возможно, и не был таким уж важным. Просто дома ему часто приходилось жестко и грубо бороться за место под солнцем, противостоя мягким, нежным, но в то же время острым язычкам своих сестер. Иногда ему казалось, что он участвует в соревнованиях по греко-римской борьбе под аккомпанемент мощных потоков девичьей словесной бури. И хотя дома он вел себя как воин, к девушкам в школе подступал сдержанно и неуверенно.

Биба выбрала его, поскольку он был подходящей ей звездой.

А теперь покажите мне парня, который стал бы отбиваться, когда ему на блюдечке преподносится одна из главных красоток школы! Правда, было не совсем понятно, кто чья добыча, но отношения как-то наладились. Порой Боб немного косился, когда Бибе нужно было поехать на отцовской машине на прогулку с очередным ухажером; но она умела убедительно объяснить, что, поскольку их отцы были друзьями, она, разумеется, должна была поехать. Иногда, когда она просто ходила с кем-то есть мороженое и намекала, что ведь и Боб тоже прошлый раз пил кофе с Пикой, и еще с блондинкой из параллельного класса, и… Боб улыбался и когда был с Бибой, то забывал о накопившихся за то время, пока ее не было рядом, упреках. Биба улыбалась, когда была вместе с Бобом, ведь он был чуть ли не главным кумиром школы.

Таким образом, официально Биба и Боб встречались, но при этом их головы были полны различных неофициальных мыслей.

Затем начались каникулы. Биба уехала за границу работать бэбиситтером. А Боб — назло ей — пошел в полицию узнать, нет ли у них работы. Он думал, что его, например, пошлют расклеивать на автомобили предупреждения о неправильной парковке. Но его сразу взяли помощником в дежурную часть, и там он наслушался, да и насмотрелся всего.

Самые дружеские отношения сложились у него с криминалисткой Миленой, которая занималась наркотиками и подростками. Она была настоящей красавицей, но Бобу это не очень мешало. А полицейские из дорожной службы слишком часто видели кровь, и в их общество его действительно не тянуло.

К концу каникул Боб естественно и без труда начал размышлять о том, как ему отнестись к последнему году учебы в школе и подготовке к выпускным экзаменам. Из историй, которые попадали в полицейские протоколы, он определил для себя, что должен научиться разделять существенное и несущественное. И тогда он решил, что окончит школу с блестящими результатами, а остальными делами будет заниматься, не напрягаясь. Так возникла и его собственная убежденность, что он, конечно, будет участвовать в школьной газете, но шефом пусть будет кто-то другой. Команда отличная, любой, если захочет, сможет хорошо поработать.

Сейчас они снова сидели вдвоем в кабинете Милены и пили чай. Милену немного беспокоили почки, и она накачивалась чаем, а Боб кротко и благоразумно, как мог следовал ее примеру.

— Петер, ты говоришь? — переспросила Милена и провела пальцами по клавиатуре своего компьютера. — Ага, вот он. А фамилия Богатай?

— Понятия не имею, — пожал плечами Боб.

— Вот спасибо, подкинул работку, — сказала Милена и продолжила поиск. Боб вытащил из кармана мобильный телефон и позвонил Армани.

— Всегда к вашим услугам, шеф, — ответил Армани. — Гений еще жив?

— Думай лучше о себе и своих родных, если тебе жить не надоело. Скажи, фамилия твоего пекаря Богатай? — спросил Боб.

— Он не мой пекарь, а мой друг Петер, да, его фамилия Богатай. Да здравствует наша полиция, то есть сестра нашей любимой коллеги Коцки! — ответил Армани. — А может быть, сможешь узнать еще, как фамилия Зубка?