Книга Испания. Горы, херес и сиеста - Полли Эванс

— Ну ничего себе! — сказал он. — Ведь это вас я посадил в свою машину вчера на этом же самом месте!

В тот день, как и положено настоящим туристам, мы пообедали в ресторане «Четыре кошки». Когда-то это была обычная таверна. Появилась она благодаря модернистам в 1897 году. Сейчас это ресторан, кстати высшего класса, а раньше это было кафе, причем необычное, если можно так сказать, интеллектуальное. Здесь собирались художники fin de siècle[16] Барселоны (в том числе и молодой Пикассо), которые любили не только поговорить, но и хорошо выпить. К тому же они организовывали выставки, встречи и лекции. Модернисты отрицали реализм в искусстве. Они предпочитали Ибсена и Вагнера. Один из критиков по имени Рамон Касильяс в 1893 году написал следующее: «Модернисты поставили перед собой сложную задачу найти в обыденной жизни и выдернуть из нее яркие и блестящие образы-галлюцинации, одновременно притягивающие и отталкивающие. Они словно ходят по краю бездны. Хаос и парадокс — вот их настоящее кредо». Именно в этом, по мнению критика, заключается формула модернистского искусства, такого непонятного и странного, неотчетливого, но в то же время очень яркого, хаотичного и совершенного, в чем-то прозаического, но при этом чувственного и мистического, лишенного грубости и варварства Средневековья.

Оказавшись в парке Гуэля, созданного архитектором Антонио Гауди, мы затерялись среди ярких скамеек, облицованных керамикой, сказочных домиков с необычной архитектурой и скульптур драконов. А ведь когда-то на месте этого парка планировалось построить большое количество частных особняков для богачей. Дерзкие архитектурные формы и яркие краски, которые предпочитал Гауди, делали его в глазах других не просто чудаком, а сумасшедшим. Это впечатление еще больше усилилось в последние годы жизни архитектора. Он был настолько увлечен своим последним проектом — собором Саграда Фамилия (Искупительный собор Святого Семейства), что стал жить отшельником, продал свое имущество, чтобы раздобыть деньги на его строительство. Он практически ничего не ел, кроме хлеба. Его часто видели бредущим по улицам города в черном мешковатом костюме и тапочках, сгорбленного и несчастного. Когда 7 июня 1926 года он попал под колеса трамвая на улице Гран-Виа, его сразу не узнали, настолько он исхудал и выглядел измученным. Поэтому он оказался в общей палате на жуткой больничной койке среди самых обычных и простых людей.

Гауди не был ни сумасшедшим, ни чудаком. Он был обычным человеком, хотя сюрреалисты, даже сам Дали, боготворили его. Самого же Гауди шокировали их антирелигиозные убеждения, и он не разделял их. Гауди был истинно верующим человеком. В творчестве его направляли талант и приобретенный опыт, религиозные убеждения, а также знание законов архитектуры. К пятидесяти годам Гауди стал настоящим аскетом. Сексуальная сторона жизни тоже его не интересовала — как полагают историки, он умер девственником.

Глубокое религиозное чувство Гауди сравнимо только с каталонским патриотизмом, символы которого запечатлены в творениях архитектора. Его мечта об автономии Каталонии была настолько сильна, что на приеме у короля Альфонса XIII он даже отказался говорить по-кастильски, а обратился к монарху на каталонском языке. Однажды Гауди сказал: «Мы совсем другие, мы не похожи на тех, кто управляет нами из центра. Но это нельзя считать недостатком».

Действительно, Гауди стал непревзойденным мастером каталонского модернизма. Его творения, произведения высокого искусства, сделали Барселону совершенно особенным и неповторимым городом.

Его чудеса архитектуры открыты для всех. Они не спрятаны в галереях и музеях. Их можно увидеть прямо здесь, на улице. В центре Эшампле, на бульваре Пассеч-де-Грасия, находится Ла Педрера — здание с необычным волнообразным фасадом и детально проработанными железными балконами. Роберт Хагес так сказал про это произведение: «Это гора, возникшая на обрывистом морском берегу с пещерами, в которых живут люди». По замыслу самого Гауди у здания должен был быть пандус, чтобы жильцы дома могли спокойно подъезжать прямо к входу в квартиры. Но от этой идеи ему пришлось отказаться, так как он не был уверен в безопасности подобного сооружения. (Гауди даже исследовал уже построенные пандусы других зданий.) Так, например, он обследовал пандус колокольни Хиральда в Севилье и сделал вывод, что тот должен состоять из двух частей, или ярусов: один для подъема, другой для спуска. Интересно, во времена Гауди здесь было столько же толкающихся и снующих взад-вперед туристов, сколько сейчас? Вместо пандуса Гауди построил в Ла Педрере первую подземную автомобильную парковку. Для этого, правда, ему пришлось передвинуть одну из колонн, чтобы жильцам было удобнее заезжать на своих «роллс-ройсах».

Но самое знаменитое архитектурное творение Гауди — это собор Саграда Фамилия, который всегда был в Барселоне предметом споров и разногласий. Поначалу этот собор никому не нравился. Это продолжалось до тех пор, пока он не стал приносить прибыль от туризма. Большая часть интеллигенции Каталонии вообще относилась к этому сооружению с отвращением. Во время Гражданской войны анархисты, откровенно ненавидевшие этот собор и не понимавшие его архитектурной ценности, уничтожили все планы и рисунки, какие только могли найти. Гауди умер за десять лет до наступления Гражданской войны, так и не закончив строительства собора. Так как план собора был уничтожен, никто не знал, как можно завершить работу, начатую архитектором, так как никакие математические расчеты не могли помочь в разгадке замысла автора. Да и компьютеров, с помощью которых можно было создать модель собора, тогда еще не было. (Например, когда Гауди создавал проект склепа для Саграда Фамилия, он обратился к своему другу Эусебио Гуэлю, у которого была текстильная фабрика, с тем чтобы попробовать смоделировать процесс возведения этого склепа.) Строительство Саграда Фамилия продолжается до сих пор. В этом процессе принимают участие всего несколько архитекторов, фанатично увлеченных идеей завершения этого уникального произведения. На это уходит огромное количество денежных средств. Кстати, в 1930 году в Барселону приезжал английский писатель Ивлин Во, который тоже выделил деньги на этот проект. После дела пошли гораздо быстрее. Сам писатель так высказался по поводу Саграда Фамилия: «Было бы очень жаль, если бы это изумительное чудо исчезло с лица земли. Я очень надеюсь, что найдутся еще безумцы, которые пожелают сохранить это творение».

Глава 12

Город соблазнов

На стене висела табличка: «Будьте аккуратны при пользовании туалетом!» Другая, на зеркале, предупреждала: «Выбрасывайте бумагу в мусорное ведро!»

Это уже было слишком! Три дня, проведенные нами в Барселоне, показали, что здравый смысл каталонцев, в прямом смысле этого слова, не знает границ. Все это нас очень сильно утомило и издергало. Плюс к этому от долгих прогулок по городу мы истерли все ноги. Но вот настал день расставания. Мы поймали машину и отправились в Кадакес, тихий городок на берегу моря, в нескольких часах езды от Барселоны. Трудно описать, с каким удовольствием мы запрыгнули в «фиат-пунто»! Тем, кому поездки на автомобиле кажутся скучными и неинтересными, я бы посоветовала для сравнения в течение нескольких недель попутешествовать на велосипеде, а уже потом делать какие-то выводы. Какое же это удовольствие, ехать в автомобиле с включенным кондиционером, удобно устроившись на мягком сиденье, и дать отдых своим рукам и ногам под успокаивающее жужжание мотора!