Книга Дневники сына человеческого, или Хроника Кумранских манускриптов - Александр Холин

Собственно, такие выходки с детства были привычным делом для Ярослава и Шимона. Когда один делал страшные глаза и начинал на чём свет стоит проклинать и хулить евреев, второй то же самое проделывал в отношении русских. Это поведение меж друзьями сложилось уже в своеобразный ритуал, не рассчитанный на болезненное восприятие посторонней женщины.

Но судя по тому, что Илона встряхнула головой, как собака после купания, мимолётная злость уже покинула её. Девушка даже сочла нужным обернуться к мужчинам и одарить их улыбкой.

Меж тем «джип» вырулил на окраину Иерусалима, выглядевшую как коттеджный район. Ворота одного из домов, спрятавшегося за высоким забором, девушка открыла ключом-фотоэлементом, въехала во двор и картинно принялась отдуваться:

– Никогда бы не подумала, что мне придётся выручать вас из каких-то там проблем! У меня самой этого добра предостаточно.

– Стоп! – оборвал её Шимон. – Чьи, говоришь, проблемы? Ты за помощь в поисках неизвестных рукописей обещала нам не то, чтобы золотые горы, но реальное безбедное существование. А что в результате? В результате за нами охотятся какие-то «исполнительные органы»! Кстати, может, они и исполнительные, только органами назвать трудно. Ты, вероятно, ничего не знаешь, а Ярослав уже физически пострадал от рук этих отморозков. К тому же, мы с Кузнецовым представления не имеем во что ввязались и за какие провинности на нас всё это обрушилось?!

– Ну, ладно, будет вам, – удержала девушка Шимона от стремления поскандалить. – Пошли в дом, перекусим с дороги, а заодно и обсудим всё.

Она первая поднялась на крыльцо, переходящее в веранду, опоясывавшую дом по окружности, и открыла входную дверь на первый этаж. Прямо от дверей лестница в два пролёта поднималась на второй этаж, справа находилась большая гостиная, а слева – кухня и столовая. Именно туда прошла Илона и сразу же принялась готовить настоящий кофе, благо, что даже печка с горячим песком на кухне присутствовала.

Пока Илона возилась у плиты, мужчины уселись за круглый стол и огляделись. Столовая и кухня были экипированы довольно дорогой мебелью. А на стене висело большое полотно в золочёной раме с изображением бурного моря и небольшой двухмачтовой фелюки, борющейся с волнами и пробивающейся в порт по указаниям далёкого маяка.

– Это один из подлинников Айвазовского, – подала голос Илона, заметив, что гости заинтересовались картиной.

– Ого! – Ярослав даже щёлкнул пальцами. – Если в столовой развесили подлинник известного художника, то страшно подумать – что же можно увидеть на втором этаже!

– Увидите, – пообещала Илона. – Это дом моей тёти и пока безопасен.

– Насколько безопасен?

– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Меня в доме у дяди уже искали. Наверное, те же заинтересованные лица. К счастью, этот дом перешёл к тёте по наследству и оформлен был ещё на девичью фамилию, так что «исполнительные органы», может быть, вообще сюда не заявятся.

– Вряд ли, – хмыкнул Ярослав. – Кстати, откуда ты узнала про то, что нас в гостинице окучивать будут?

– Что будут делать? – Илона подняла на него удивлённые глаза. – Очухивать?

– Не очухивать, а окучивать, – повторил Кузнецов. – Сразу видно декоративную горожанку, для которой деревня или кибуца – это где-то на Луне. Да, наверное, там растёт картошка, только зачем её окучивать, ведь она же на деревьях, будто апельсины. Так что ли?

Безобидная на первый взгляд насмешка Ярослава произвела на Илону непредвиденную реакцию. Девушка скуксилась и готова была разрыдаться, как несправедливо обиженный маленький ребёнок. Шимон сразу же пододвинул свой стул поближе и попытался успокоить хозяйку мирными рассудительными речами не мальчика, но мужа:

– Я же говорил, что на Кузнецова не стоит так реагировать. Он добрый, но не ведает сам, что творит. Право, он вовсе не хотел обидеть такую красивую девушку, тем более спасшую нас от расправы. В нас же стреляли! Просто и мы, и вы ещё угнетены тем, что на данной охоте оказались для кого-то дичью. Согласитесь, для человека неприятно всё время ощущать себя чьей-то добычей. К тому же, неизвестно за что нас ловят.

– Известно, – голос Илоны ещё чуть дрожал, но она сумела вовремя взять себя в руки. – Меня дядя всё-таки любит и если бы не он, то мне никогда бы не узнать о готовящемся на гостиницу набеге. Дядя даже примерное время сообщил.

– Фантастика! – Шимон ещё ближе пододвинулся к Илоне и постарался беззаботно положить руку на спинку её стула. Девушка остро глянула на «успокоителя», ничего не сказала, но отстранилась от спинки и облокотилась о стол.

– Да, я совсем забыла! – Илона резко поднялась и подошла к экстравагантному буфету карельской берёзы. – У нас же хороший коньяк имеется. Если хотите – в кофе, а я так вообще от рюмочки не откажусь.

Коньяк «Хеннеси» оказался кстати и ко времени. Все трое пропустили по рюмочке и не противились даже пропустить по второй. Только после этого спиртное начало действовать и свело на нет неуклюжесть Ярослава и обидчивость Илоны.

– Вот теперь настала пора перекусить. Никто не против? – осведомилась хозяйка. – Заодно я вам расскажу одну нашу семейную тайну. Совершу, так сказать, мистерию посвящения!

Мужчины были не против. Тогда девушка извлекла из холодильника три увесистых пакета лозаньи с сыром и отправила их в микроволновку. Пока еда разогревалась, Илона успела настругать блюдо салата из помидор, огурцов и болгарских перцев, приправить всё смесью из семи трав, чеснока, бамбука и поставить на стол.

Обед получился на славу. Тем более, что наша троица перед принятием пищи не отказалась пропустить ещё по одной рюмочке. Трапеза подействовала на всех, как заветный эликсир от тысячи болезней. Недаром когда-то сам генералиссимус Александр Васильевич Суворов сказал: «Я для армии – ничто! Армией управляет желудок. И лишь тот полководец выиграет сражение, у которого солдат сыт и уверен в себе».

– Ну, так. Вернёмся к нашим баранам, – начала свою исповедь Илона. – Я недаром приехала в Израиль, недаром работаю у дяди в институте, потому что являюсь прямым потомком Понтия Аквилы Пилата.

– Кого-кого?! – хором переспросили мужчины.

– Понтия Пилата. Вы не ослышались, – улыбнулась Илона. – Он был не только прокуратором Иерусалима, но также этнархом[42] плодородных земель. В частности на этих землях сейчас находится кибуц Калия, а в то время недалеко оттуда стоял город Кумран. Мой знаменитый предок встречался с Иисусом гораздо раньше, чем описывается в Евангелии. Сын Человеческий доподлинно знал свою долю, даже знал, кто и как будет причастен к его смерти. Недаром в Гефсиманском саду состоялось его моление о чаше: «Господи! Елико возможно, да минет меня чаша сия! Но да не будет воля моя, а только Твоя, Отец мой!».

– Да-да, этот момент многим известен, – поддакнул Шимон.

– Так вот, – продолжила девушка. – Иисус знал, что личность Понтия Пилата будет всегда присутствовать рядом. Не так станут вспоминать апостолов и дела их, сколько человека, умывшего руки свои после приговора к смерти, приведённого в действие. Более того, многие учёные сейчас выдвигают гипотезу, что Иисус был спасён от смерти на кресте тем же Понтием Пилатом.