Книга Серебряный крест - Елена Садыкова

Вести из Чехии были неутешительными. Рудные жилы опустились на глубину в полкилометра, где добыча имеющимися средствами стала уже невозможной. Кутногорские шахты пришли в упадок, и никто из оставшихся в городе монахов-цистерцианцев не решился отстраивать монастырь заново. Кутна Гора постепенно превращалась в обычный провинциальный городок, затерянный в горах.

Антуан появлялся в кабинете Бернара раз в неделю с докладами и забирал письма Монсеньора, которые отправлял с курьером в тот же день.

Сегодня, в канун большого праздника, Антуан знал, что Бернар спать не будет, и потому пришел уже за полночь. Бернар встретил его довольно холодно:

– Мы оставили в Кутной Горе достаточно средств для постройки собора, а наши цистерцианские братья сидят возле единственной уцелевшей после пожара Часовни Всех Святых и складывают человеческие кости в пирамиды.

Антуан улыбнулся:

– У них уже шесть пирамид.

Бернар не одобрил странное занятие монахов.

– Им бы делом заняться! Нужна свежая кровь, чтобы хоть немного встряхнуть этот город. Отправьте туда иезуитов. Люди Лойолы смогут проникнуть в игольное ушко, если нужно.

Внезапно их разговор был прерван топотом, раздавшимся прямо за дверью, и криками ужаса. С трудом можно было разобрать голоса, проносившиеся мимо них по коридору. Антуан осторожно выглянул наружу. Несколько человек бежали на крики, доносившиеся из монастырской часовни. Антуан догнал одного из бежавших и схватил за руку.

– Что там случилось?

– Украли Святое Распятие! С чем кардинал Скорци выйдет завтра к народу?!

Антуан почуял недоброе. В его управлении находилось все в этом замке, и он отвечал перед кардиналом за вверенный ему монастырь. Пропажа ценности несмываемым пятном ложилась на его репутацию. Антуан приказал закрыть все входы и выходы и собрать всех, кто был в монастыре или в часовне. Пока Антуан беседовал со слугами, Бернар, наблюдавший за происходящим издалека, не вмешиваясь в события, отправил записку со своим личным слугой в городскую гостиницу к Равви. Через пару часов Равви прибыл, и его сразу же провели к Монсеньору.

Видно было, что Бернар недоволен происходящим:

– Прав ли я в своих опасениях, Равви?

– К сожалению. Де Монбар прибыл в Неаполь вчера, а завтра намеревается отбыть в Марсель на одном из своих кораблей.

Монсеньор мерил шагами комнату:

– Он проделал путь из Труа в Неаполь, чтобы пробыть здесь лишь пару дней?

– Я уверен, что это как-то связано с пропажей святыни.

Бернар согласился:

– Если он хочет таким образом посеять вражду между мною и кардиналом, чего же он добивается?

– Может, он хочет, чтобы вы покинули Италию?

– Возможно, мой друг. Возможно… Но это не входит в мои планы.

Равви поерзал на стуле:

– В городе поговаривают, Монсеньор, что у нашего кардинала есть любовница. Дама не первой свежести, но умна и обольстительна.

Бернар усмехнулся:

– Бланка?! И где же она теперь?

– Скорци уехал на неделю в провинцию, но Бланка с ним не поехала, сославшись на недомогание. И теперь проводит время в заботах о своей внешности в небольшом домике, который ей снял кардинал на добровольные пожертвования прихожан. Как вы понимаете, она знает монастырь так же хорошо, как и вы. Похитить что-нибудь из сокровищницы не составило бы ей труда.

– Вы говорите о сообщнике?

– Бланка прикармливает здесь одного молодого монаха, и тот готов ради нее мать родную продать. Его зовут Микаэло. Антуан наверняка уже с ним познакомился.

Равви откланялся и ушел, а Бернар еще долго мерил шагами свой кабинет. В какой-то момент он остановился и прислушался к голосам за дверью. Ему было любопытно – не подведет ли интуиция Антуана, вычислит ли он монаха, которого выбрала Бланка для своих интриг.

Антуан вернулся в кабинет Бернара под утро, и вид его не предвещал ничего хорошего.

– У нас проблемы, Монсеньор. Единственный монах, который мог бы нам хоть что-нибудь сказать, Микаэло, найден мертвым в подвале с разбитой головой. Остальные ничего не видели.

Бернар налил себе воды и, потихоньку потягивая прохладную жидкость, сказал:

– Завтра утром приезжает Скорци, так что времени на раздумье у нас мало. Принеси мне какое-нибудь из его писем. И вызови моего писца. Нужно будет в точности воспроизвести почерк кардинала.

– Что делать с монахами? Их можно отпустить?

Бернар подошел к окну. За тяжелыми ставнями уже виднелся красноватый просвет на темном небе.

– Иди к ним и скажи, что Распятие у меня.

Антуан замер в недоумении:

– Но, Монсеньор…

Бернар нахмурился, и этого было достаточно. Антуан стремглав выбежал из комнаты и вернулся через полчаса с писцом, прихватив с собой образцы почерка кардинала Скорци. Заспанный писец, с трудом превозмогая зевоту, расположил свои приборы и начал изучать стиль письма кардинала. Повозившись какое-то время, он сделал несколько проб и наконец приготовился писать. Бернар продиктовал совсем короткое послание в духе любвеобильного Скорци: «Моя драгоценная Бланка! Господь помог мне уладить дела в провинции раньше намеченного, и потому спешу сообщить вам, что с нетерпением ожидаю встречи». Подумав какое-то время, он приказал сделать приписку: «Во время нашего последнего свидания вы обронили некую безделушку, которая согревала меня все эти дни. Я верну ее вам с большой неохотой, если вы придете немедленно». Письмо сразу же было доставлено по назначению, и отправителям любовной записки оставалось лишь ждать, когда красавица Бланка ответит на приглашение. Прошло два часа, прежде чем носилки остановились у черного входа. Бернар вздохнул с облегчением.

– Ну слава богу! Она приехала…

Антуан не совсем понимал ход мысли Бернара, но задавать лишних вопросов не стал.

Тем временем Бернар приказал своему слуге разложить хворост на крыше дворца и поджечь его. Черный дым в утреннем тумане всполошил всю округу В монастыре снова началась паника. Крики монахов, пытавшихся спасти крышу, и беготня заставили всех почтенных гостей монастыря выбежать из своих комнат и собраться в небольшом внутреннем дворике. Бланка, которая к тому времени уже была в кабинете кардинала, вынуждена была присоединиться к высокому собранию.

Нескольких важных господ, посетивших монастырь и остановившихся здесь, чтобы завтра сопровождать кардинала в праздничной процессии, недоумевали и переглядывались, не зная, что им делать – спасать свое имущество и бежать прочь из храма господня или остаться и помогать монахам тушить пожар. Бланка искала глазами кардинала, удивляясь его отсутствию в столь важный момент. Тем временем Бернар приказал принести большую походную шкатулку из его комнаты и торжественно в присутствии всех отдал ее Бланке: