Книга Пансион искусных фавориток. Борьба за любовь - Екатерина Богданова

Улыбнулась и проговорила:

— Присаживайтесь, нам предстоит долгий разговор.

Маги послушно заняли места за столом, и я позволила им изложить то, зачем они пришли ко мне.

Было очевидно, что, поклявшись в верности королеве и дав согласие на использование их сил, тем не менее магистры нуждались в гарантиях, что их последователи не пострадают, разделив с ними их клятву.

Я предполагала, что, как глубоко ни было бы их доверие, возникнет много вопросов и опасений. Но сейчас все, о чем я могла думать, так это о том, что же произошло с самими магистрами? Было очевидно, что их подвергли какому-то воздействию, а меня удерживали для того, чтобы я этому не помешала. Но какого рода это воздействие, нам только предстояло выяснить.

— Магистр Лелови, вы сейчас чувствуете мои эмоции, не так ли? — спросила я у мага, когда он, будучи негласным представителем совета магов, изложил суть их переживаний.

— Да, ваше величество, — склонил он голову. — И это меня удивляет, обычно вы для меня всегда оставались тайной, сейчас же я чувствую каждую вашу эмоцию.

— А вы, магистр Даритор, можете прямо сейчас определить место нахождения, скажем, моей фрейлины Касиян Билнор? — спросила у искуснейшего мага-поисковика Возрении.

Даритор задумался лишь на мгновение и восторженно воскликнул:

— Да! Я ее вижу! Как вы это сделали, ваше величество? Мои силы возросли до невиданных пределов.

— Это радует, — проговорила едва слышно.

Теперь я была уверена, что неведомая сила, вторгшаяся в мои владения, не враг. И кто бы это ни был — богиня или нечто другое, оно помогает нам. Мои магистры стали значительно сильнее! И это знание стало скорее результатом вмешательства в мои мысли, чем итогом логических выводов. Оставалось лишь одно сомнение: я не исключала возможности, что это какая-то изощренная игра Эмани.

Мне удалось убедить магистров, что их возросшие силы являются последствием воздействия моих способностей, и маги разошлись, будучи уверенными, что я смогу защитить их от любой угрозы.

Лишь Лелови задержался и, подойдя ко мне, прошептал:

— Я чувствую ваше смятение, моя королева. Вы боитесь и не верите в себя. Но мы верим в вас, и этой веры хватит, чтобы преодолеть ваши сомнения.

— Благодарю, магистр, — искренне проговорила я.

— И стоит доверять новому союзнику, я чувствую его желание помочь, — улыбнулся пожилой мужчина.

— А что еще вы чувствуете? — спросила я, схватив его за локоть и удерживая, когда маг уже собрался уходить.

— Простите, не понимаю, о чем вы? — озадаченно произнес магистр.

— Какие эмоции исходят от нашего нового союзника? — уточнила я.

— Какого союзника? Вы говорите загадками, ваше величество, — с недоумением посмотрел на меня Лелови.

— Идите, — приказала я.

Похоже, слова о доверии были кем-то внушены магу. И разговаривала я сейчас совсем не с Лелови. Кто же ты, мой неведомый покровитель?

Я решала текущие вопросы, разбиралась с жалобами знати, подписывала прошения и старалась улыбаться, в глубине души все больше тревожась оттого, что Карай все не возвращался из Наминайской империи. Прошло уже почти двое суток с тех пор, как он отбыл, и сутки, как Лелиан с принцем Антуаном прибыли к возренийскому двору. Фрейлины настояли на официальном приеме в честь знатных гостей, чтобы не возникло вопросов, и я препоручила организацию праздника им. Сама же уединилась с Рафэ в кабинете и решилась раскрыть ему тайну появления нового союзника.

— Ну почему же ты не позвала меня? Или хотя бы не вызвала вашего ученого Рондая? — воскликнул доминарий, выслушав мой рассказ. — Мы бы могли попытаться установить род энергии. И даже, возможно, проследить ее источник. А теперь остается только гадать и надеяться, что оно опять активизируется. Женщины! Вы всегда пытаетесь доказать, что не глупее и не слабее нас. И это, как правило, приводит к непредсказуемым последствиям.

— Ты упрекаешь меня не в том, что я всего лишь человек, а в том, что повела себя как женщина? — усмехнулась я.

— Ты человек? — рассмеялся доминант. — Вот уж кто, но только не ты. Задумайся, Кари, ты действительно считаешь себя человеком? Да я даже твою приспешницу Дамон не решился бы назвать человеком, проведя с ней чуть больше суток. Это монстр в юбке! А ты уж точно не человек. Я уже говорил, ты новый виток эволюции, пусть и созданный посредством экспериментов. Уверяю тебя, если мы выберемся из этой передряги, ты станешь родоначальницей нового, идеального по сравнению со всеми нами вида.

— Ты неисправим, — покачала я головой. — Наши миры на грани гибели, а ты можешь думать только о своей безумной идее выведения сверхрасы.

— Это не безумная идея, и ты тому доказательство, — ответил Рафэ. — Ты та самая составляющая, которой недоставало для объединения наших видов. И я даже благодарен сумасшедшей королеве за то, что ее безумие породило что-то действительно идеальное.

— Замолчи, — потребовала я. — Зря я надеялась, что ты посоветуешь мне, как действовать дальше. Ты еще безумнее Немии.

— Пусть так, но я могу посоветовать тебе вызвать Рондая. Он, хоть и обычный туманный маг, неплохо разбирается в науке, — сказал доминант. — Я сейчас должен быть со своим народом, но нахожусь здесь только из-за веры в тебя, не разочаруй меня.

И доминарий вышел из кабинета. Я последовала за ним, но он будто растворился в воздухе, по-видимому не желая продолжать разговор. И я бы, возможно, попыталась найти его, но дверь в гостиную отворилась, и на пороге появился тот, кто был смыслом моей жизни.

Я бросилась в объятия Карая и забыла обо всем. Пусть мир рушится, пусть над нами нависла смертельная угроза, пусть свершится все, чему суждено, но сейчас я хотела лишь одного: чтобы любимый обнял меня, поцеловал и все страхи отступили перед натиском нашей страсти. Впервые после многомесячной разлуки мы были вместе, и в нашей близости не было тревог или страхов. Мы пили друг друга исступленно и неистово, словно в последний раз, словно от нашей близости зависит существование вселенной. Карай не проронил ни слова, но я чувствовала его любовь в каждом прикосновении, и отвечала ему такой же всепоглощающей любовью. Наши губы и тела сливались в древнем танце единения, и я почувствовала привкус горечи, лишь когда все закончилось и мы, обнявшись, восстанавливали дыхание. Это не было разочарованием или прощанием, но мы оба чувствовали, что нам предстоит, и как можно дольше оттягивали момент разрушения волшебства нашей любви.

В дверь спальни постучали.

— Прошу прощения, ваше величество. Прием по случаю прибытия ко двору принцессы Лелиан Намийской и принца Антуана Намийского уже начался, и двор волнуется, что вы не почтили их своим присутствием, — донесся из-за двери голос Авройи.

— Пора, — прошептал Карай. — Расскажу обо всем позже.

— Иди, я соберусь и присоединюсь к вам, — произнесла, поцеловав мужа на прощанье.