Книга Повелитель теней - Нейл Оливер

Ему вдруг пришло в голову, что он впервые в жизни видит своего друга беспомощным и что ему, возможно, уже ничем нельзя помочь. Джона Гранта охватил такой ужас, который едва не сломил его волю. Перед мысленным взором юноши внезапно предстали события, происшедшие давным-давно в стране, в которой он родился. Бадр куда-то исчез из его поля зрения, и он увидел перед собой Джесси, свою мать. Ее лицо было освещено не полоской солнечного света, а серебристо-голубоватым сиянием луны.

Он вскочил на ноги и быстро пошел к входу в пещеру, чтобы вдохнуть свежего воздуха.

Несколько минут он смотрел на голубое небо затуманенными от слез глазами, а потом перевел взгляд на птиц и собак, копошащихся на поле боя среди мертвых и почти мертвых людей.

«Сколько еще воинов погибнет до конца сегодняшнего дня?» – подумал он.

Джон Грант окинул взглядом простирающуюся перед ним местность, пытаясь сконцентрировать свое внимание. Вспомнив о совсем недавних событиях, он уже в который раз мысленно упрекнул себя в том, что не вступил в схватку с Ангусом Армстронгом. Его ненавистный враг еще никогда не был таким досягаемым и уязвимым. Наконец-то наступил момент поквитаться с ним, но… крик Бадра, в котором слышались тревога и боль, заставил юношу отвернуться и убежать, не тронув Ангуса Армстронга.

Необходимость помочь своему другу лишила его возможности прикончить человека, который причинил ему так много боли. Где же теперь находится этот подонок? Возможно, он уже далеко – зализывает свои раны и строит новые коварные планы. А может, он сейчас наблюдает за ним, Джоном Грантом, из какого-нибудь укромного места и взвешивает свои шансы.

Джон Грант сомневался, что без своего лука Армстронг решится подобраться близко к ним – и уж тем более попытаться на них напасть. В ближнем бою Армстронг хотя и был, наверное, довольно опасным противником, но он вряд ли мог сравниться с ним, учеником Бадра. Оставшись без своего лука, Армстронг, скорее всего, принял благоразумное решение – дал деру с поля боя, а потому даже понятия не имеет, где они с Бадром сейчас прячутся.

На протяжении прошедших лет Джон Грант начал подозревать, что Армстронг желал чего-то большего, чем их смерти: возможно, он стремился к тому, чтобы обстоятельства позволили кому-то из них остаться в живых, но при этом оказаться в его руках… Джон Грант с такой силой сжал кулаки, что побелели костяшки пальцев, и пошел назад, в пещеру.

Дыхание Бадра стало более глубоким и легким. Хрипота и вызывающая ее боль были ослаблены наркотиком, а потому состояние раненого казалось не таким угрожающим. Джон Грант заметил, что мавр, протянув руку в полоску солнечного света, внимательно рассматривает ладонь. Увидев, что его молодой друг вернулся, он поднял на него взгляд и спросил:

– Я когда-нибудь рассказывал тебе о том, каким образом afyon попал в руки людей?

Джон Грант покачал головой и сел, скрестив ноги, так близко к Бадру, что его спина почти касалась груди мавра. Юноше было легче слушать его – и вообще находиться рядом с ним, – если он не видел его перекосившееся от страданий лицо. Облегчение, которое почувствовал Бадр – пусть даже оно будет недолгим, – уничтожило барьер между ними, воссоздав прежнюю невидимую связь. Джону Гранту уже не требовалось нащупывать пульс мавра, потому что он мог чувствовать неровное биение сердца великана через вибрацию, передающуюся по воздуху и воздействующую на его собственную кожу.

– Когда-то давным-давно, когда мир был намного моложе, далеко на востоке жил на берегах большой священной реки один святой человек, – начал свой рассказ Бадр.

Джон Грант предпочел бы, чтобы Бадр просто лежал и молча отдыхал, а не тратил свои силы на какие-то там рассказы, однако останавливать мавра не стал.

– Святой человек жил в своей маленькой хижине, сделанной из камыша и травы, вместе с маленькой коричневой мышью. Мышь была проворной, очень быстрой и озорной. Она всегда бегала туда-сюда и искала крошки. Как это обычно бывает, мышь очень сильно боялась более крупных животных, которые хотели съесть ее, и как-то раз она попросила святого человека превратить ее в кошку. Святой человек улыбнулся и, поразмыслив, сделал то, о чем его попросила мышь. И вот вместо мыши, стоящей перед ним на задних лапках, появилась холеная белая кошка, которая, как и мышь, облизывала свои усы… Все было хорошо в течение нескольких дней, пока кошка не осознала, что теперь она привлекает внимание собак, которые время от время рыскали вокруг дома святого человека, пытаясь чем-нибудь поживиться. Поскольку святой человек ел очень мало, остатков пищи возле его хижины почти не было, но собаки тем не менее прибегали к ней. Не находя никаких объедков, они начали подумывать о том, а не убить ли им и не съесть ли эту белую кошку.

Бадр сделал паузу и улыбнулся своему молодому другу. Джон Грант в этот момент смотрел на свои ладони, лежащие на коленях. Вслушиваясь в произносимые им слова, Бадр задавался вопросом, а не рассказывал ли он эту историю Джону Гранту раньше, причем не единожды. Однако ритм этого повествования действовал на него успокаивающе, и он продолжил свой рассказ – не только ради Джона Гранта, но и ради самого себя.

– Поэтому вскоре кошка попросила хозяина превратить ее в собаку, чтобы она могла дать отпор ее новоявленным врагам. Святой человек выполнил и эту просьбу. Когда новизна ощущений от пребывания в шкуре собаки прошла, она сначала уговорила святого человека превратить ее в большую дикую свинью, а затем – в могучую слониху. Немного времени спустя, не удовлетворившись судьбой слонихи, которой приходилось выполнять тяжелую работу, она попросила превратить ее в обезьяну. В общем, каждый раз, когда святой человек выполнял ее просьбу, она находила причины для следующего превращения. В конце концов она попросила превратить ее в красивую девушку, чтобы она могла найти какого-нибудь богача и выйти за него замуж. Святой человек снова выполнил ее просьбу, и эта девушка, получившая имя Постомони, очень быстро нашла себе царя, который сразу же влюбился в нее и женился на ней, сделав ее своей царицей. И все вроде было хорошо, но как-то раз Постомони, которая никогда не пребывала ни в одном из своих обликов достаточно долго для того, чтобы научиться выживать, споткнулась, идя по внутреннему двору дворца, упала в колодец и утонула. Царь пришел в отчаяние и призвал к себе святого человека. «Не горюй, – сказал тот, когда царь, рыдая, рассказал ему о случившемся. – Постомони начала свою жизнь мышью. Я превратил ее в кошку, затем в собаку, затем в большую дикую свинью, затем в слониху, а затем в обезьяну и, наконец, в красивую девушку, которая стала твоей женой и царицей. Теперь я сделаю ее бессмертной. Пусть ее тело остается там, где оно сейчас лежит. Заполни колодец до самого верха землей, и через некоторое время из этой земли появится растение, выросшее из ее плоти и костей. Это растение будут называть “посто”, то есть мак, и из него ты будешь получать густой сок». Царь утер слезы рукавом своего одеяния и спросил, какая польза для него может быть от этого сока. Святой человек объяснил, что все люди будут приходить, чтобы попробовать сок. Попробовав его один раз, они станут желать его так сильно, как царь желал Постомони. «Каждый, кто будет пить сок, который называется «afyon», обнаружит в себе характеры всех тех животных. Он будет проворным и озорным, как мышь; он станет лакать молоко, как кошка; он будет бросаться на других животных, как собака; он будет диким, как кабан; он станет могучим, как слон; он будет непристойным в своем поведении, как обезьяна. Наконец, он будет надменным и властолюбивым, как царица».